Мир лабиринта и костей (СИ) - "mikki host"

Сакрификиумы выбирали лишь достойных, и Николас сильно сомневался, что Ренольд выбрал бы чистокровного демона. Как бы сильно его ни ругала Рейна, она говорила, что Ренольд был мудрейшим из них. Он точно знал, что делать. И даже если демоны каким-то образом пленили его, Ренольд мог сопротивляться достаточно долго и не позволить им связать себя с демоном. А если бы это всё же случилось, демон должен был поглотить Слово, как и любую другую магию. Николас боялся даже представить, насколько Слово могло продлить жизнь тёмному созданию, насколько бы сильным он стал. Этого, однако, не случилось — Иснан мог свободно использовать Слово, и связь между сальваторами это доказывала.

Но что, если Иснан, будучи человеком, связал себя с Ренольдом, а уже после стал демоном?

Чем больше Николас думал о том, что вчера говорил Фортинбрас, тем сильнее болела его голова.

— Иснан наверняка поймёт, когда мы пройдём через врата, и может попытаться догнать нас. Если, конечно, Лабиринт позволит ему. Я всё ещё не понимаю, как он мог обойтись без ракатанов, но… Вряд ли он так просто сдастся. Он может попытаться использовать связь между нами, чтобы найти нас.

— И что нам делать? — растерянно спросил Николас.

— Втроём мы сильнее, и Иснан это знает, так что вряд ли он рискнёт нападать в одиночку. Ему нужно пройти Лабиринт так же, как и нам, вот только я не понимаю, почему. Как и любой демон, он верен Хайбарусу и не станет освобождать богов.

— Ну, он нам вряд ли скажет.

— Можем убить его, — тихо предложила Пайпер.

Николас в ужасе уставился на на неё, но Фортинбрас только шумно выдохнул.

— Ренольд избрал его, и мы не можем это отрицать.

— Может, Ренольд ошибся, — продолжила Пайпер.

Николас вжал голову в плечи, когда заметил, как блеснули глаза Фортинбраса. Голубые зрачки стали светлее, плечи великана расправились, а брови сошлись на переносице. Всего на мгновение, но Арне, недовольный такими словами о Ренольде, взял Фортинбраса под контроль. Это длилось всего секунду, в течение которой, однако, Николас почувствовал, как и Рейна беспокойна зашевелилась.

— Мы не узнаем этого, пока не поговорим с Ренольдом, — ущипнув себя за переносицу, сказал Фортинбрас. — Но если рядом с Иснаном будут Маракс и Карстарс, у нас не будет даже шанса.

— Зачем нам говорить с ними? — не отступала Пайпер, резко выпрямившись.

— Не с ними, а только с Ренольдом, — терпеливо повторил Фортинбрас. — Как бы это странно ни выглядело, Иснан — его сальватор, и он будет защищать его. Но если мы хотим понять, почему Иснан был выбран, нам нужно вынудить его отдать тело Ренольду.

— Это опасно, — заметил Николас, всё ещё вжимавший голову в плечи. — Нам не стоит так рисковать.

— Разумеется, не стоит. Я не позволю Иснану даже пальцем вас тронуть, обещаю, — произнёс Фортинбрас с лёгкой, едва заметной улыбкой. — Но мы не можем игнорировать тот факт, что один из демонов стал сальватором.

Пайпер громко фыркнула.

— Помогать я ему не стану.

— Я не прошу, — тихо, но настойчиво произнёс Фортинбрас, взяв её ладонь в свою, из-за чего Пайпер, казалось, растерялась. Николас, право слово, тоже. Однако Фортинбрас совершенно спокойно продолжил, обращаясь к ним обоим: — Пусть он сальватор, пусть между нами есть связь, он всё ещё демон, который пытался убить нас и тех, кто нам дорог. Он сражается за своего короля и вряд ли станет нас слушать. Всё, что о чём я вас прошу, так это не рисковать зря, думая, что вы справитесь с ним в одиночку. Может, и справитесь. Но Иснан — ценный ресурс для демонов, и Маракс с Карстарсом будут его защищать. Лучше не пытайтесь убить его, пока мы не придумаем достаточно надёжный способ сделать это так, чтобы никто больше не пострадал.

Глава 18. Ведь пока тебе есть куда

— Что это ты читаешь?

Эйкен вскрикнул и попытался прикрыть книгу руками, но алые всполохи магии остановили его, заставили замереть на месте. Шерая, обойдя стол, взяла книгу и скептически уточнила:

— Ты уверен, что это то, что тебе нужно?

— Да, госпожа Мур, — пролепетал покрасневший Эйкен.

— С каких пор ты интересуешься древнесигридским?

Он неопределённо пожал плечами и посмотрел на неё исподлобья. Шерая, выдохнул, опустилась за стол.

— Как ваше самочувствие? — невинно хлопая глазами, уточнил Эйкен.

— Не переводи тему, — строго сказала Шерая. — Зачем тебе древнесигридский? Да ещё и легенды о том, что было до сотворения миров?

— А вы… не будете ругаться, если скажу?

Шерая едва не рассмеялась.

— Почему я должна ругаться?

— Мало ли…

Шерая и впрямь не понимала, с чего ей ругаться. Эйкен не сделал ничего противозаконного, разве что сам решил отправить тени за Минервой и тем самым поставил себя под удар. Если бы Минерва обнаружила его тени, если бы нашла способ отследить их перемещения, она бы вышла на Эйкена, в этом Шерая не сомневалась — как и в том, что на самом деле Данталион не приказывал ему, а лишь решил выгородить Эйкена перед королевой фей.

Всего за пару дней, которые Шерая потратила, чтобы вернуться в строй, произошло так много, что теперь она чувствовала себя потерянной. Казалось бы, всего лишь лишилась пальца, едва не убила себя, исчерпав магия до дна… Мелочи. Она же жива. Но из-за того, что она позволила ранить себя и истощила, она не могла помочь искателям тогда, когда любая капля магии не была лишней.

— Вы уже говорили с Андером? — спустя непродолжительную тишину спросил Эйкен, вновь посмотрев на неё исподлобья. Будто боялся.

— Нет, он не хочет меня видеть. Говорит, что не знает меня, значит, нам не о чем разговаривать.

— Он говорит только со мной и Эйсом, — пролепетал Эйкен. — Ну, знаете… Магия, связывающая кровь, говорит, что мы родственники, но я как-то слабо в это верю. Эйс обратился к господину Бергенсену, чтобы найти все архивы, которые связаны с его семьёй, но сейчас…

Шерая кивнула, показывая, что прекрасно поняла его. Пусть даже Саул и был одним из старших искателей, сейчас ему было не до помощи Эйсу. Похороны Кристин Гривелли были только вчера, и вряд ли Саул успел вернуться к привычному ритму жизни.

— Ищешь доказательства родства? — уточнила Шерая.

— Нет. Королева сказала, что эта магия никогда не врёт, но я… В общем, сомневаюсь. Но доказательства ищет Эйс, а я пытаюсь понять, что такое иллумэ барал.

Шерая насторожилась. Древнисигридский, говорят, использовался ещё элементалями, а уже после стал сигридским — и хотя у них было больше схожестей, чем отличий, Мур потребовалось время, чтобы перевести сказанное Эйкеном.

— Бесконечное знание?

— Андер сказал, что Махатс любит собирать диковинки и изучает их, надеясь отыскать хотя бы частицу иллумэ барал, но я совершенно не понимаю, что это значит. В смысле, какая-то всеобщая мудрость? Тайны всех миров? Я думал, что если изучу происхождение этих слов, найду какую-то связь, а потом…

Эйкен вдруг затих, побарабанил пальцами по столу и даже отпустил Змею, которая кольцами обвила его руку.

— Эйкен.

— Андер сказал ещё что-то, — нервно протараторил он. — Какое-то слово, и я точно запомнил его, но сейчас… Ничего не понимаю. Не могу вспомнить.

— Почему не спросишь у Андера?

— Спрашивал, но он не отвечал. Сказал, что если я не понимаю, значит, время ещё не пришло, а цепи не спали.

— Цепи? — настороженно повторила Шерая. — Случайно не цепи, которыми сковали богов?

— Не знаю. Мы не говорили Андеру, где сальваторы, и он не спрашивал. К тому же, королева запретила.

— Есть ещё что-то, что показалось тебе странным?

— Ну-у… Моё проклятие, — смущённо пробубнил Эйкен себе под нос, вжав голову в плечи.

— Что с ним?

— Недавно оно стало сильнее. Будто вернулось к моменту, когда я обрёл его, и я видел женщину с белыми волосами и что-то красное, похожее на реку. Андер сказал, что, вероятнее всего, это из-за повышенной концентрации хаоса, которую использовал демон, проклявший меня. А потом…