Александр Зорич - Семя ветра

«Молот Хуммера» – так называлось чудовище, на котором находилась ставка Шета оке Лагина. Триста локтей в длину и девяносто в ширину. Шесть гребных ярусов. Медь от днища до стрелковых галерей. И огромные трюмы, заполненные невиданным грузом.

«Молот Хуммера» был построен за три месяца. По личной просьбе Шета оке Лагина. Личные просьбы Сиятельного князя в Варане привыкли исполнять с особой расторопностью. Потому что не выполнить просьбу значило быть невежливым. Шет исповедовал вежливость и требовал того же от своих подданных. Для ослушников была только одна кара – смерть.

«Молот Хуммера» был единственным кораблем мира, способным служить местообитанием серебряной птицы. «Молот Хуммера» был единственным кораблем мира, способным хранить в своем чреве Золотую Цепь. Он служил, и он хранил. Шет оке Лагин ничего не строил зря.

2

На душе у Герфегеста лежал свинцовый свиток тревоги. Ему не спалось. Он покинул жилые покои крепости и поднялся на одну из многочисленных башен, оберегавших покой Озера Перевоплощений.

В последние недели произошло слишком много событий, чтобы можно было как-то осмыслить и понять их причинность, тайны глубинных связей между ними, значение происходящего. И тем более темным мороком тайны было окутано будущее. Что делать им теперь? На что надеяться?

За недолгие полгода, которые провел Герфегест в Синем Алустрале, он видел здесь только смерть, ненависть и кровь. Мир был поколеблен до самых своих устоев. Один за другим пали в прах Дома Ганантахо-ниоров, Эльм-Оров и Пелнов. Изменился его, Герфе-геста, волею Дом Гамелинов. И все это было лишь бессмысленной братоубийственной возней. Потому что теперь с другого конца мира пришел человек, чье могущество грозит затмить свет солнца на небесах. Рыбий Пастырь рядом с ним – мальчишка. Горхла – никто. Торвент – кто знает…

Торвент сейчас не имеет смысла, как не имеет его и клинок, лишенный рукояти. Торвент, ради которого Стагевд в свое время не погнушался посягнуть на суверенные права Империи и завалил столицу грудами трупов, ради которого он, Герфегест, прошел через грязь столичных кварталов и через ночную сумятицу боя с кораблями Пелнов, – Торвент тоже ничем не может помочь ему. Потому что Семя Ветра – в руках Ганфалы. А уж этот-то очень хорошо знает, что делать с Семенем Ветра.

Герфегест улыбнулся, невольно восхищенный непостижимым плетением нитей судьбы. Нитей Лаги.

Когда Ганфала призвал его, Герфегеста, прийти в Синий Алустрал и принести Семя Ветра, Священный Остров Дагаат надежно охранялся войсками Империи и, по сути, безраздельно принадлежал Ганфале. Ему оставалось только заполучить Семя Ветра, чтобы ввергнуть мир во власть Хуммеровой тьмы. Стагевд в последний момент разрушил планы Ганфалы, захватив Рем, а заодно и Дагаат. В тот момент Стагевд был спасителем мира, но он, Герфегест, не знал этого.

Потом он, Герфегест, пройдя через смерч кровопролития и усобиц, повстречал Харману. И они вдвоем в пламени страсти сожгли могущество Дома Гамелинов вкупе с жизнью Стагевда. И Семени Ветра уже не было с ним, но он не знал этого, одураченный ловкой подменой Ганфалы.

Герфегест нервно цокнул языком, уязвленный мыслью, что Рыбий Пастырь переиграл его благодаря своему коварству, медоточивым устам и поразительной дальновидности. Ведь понятно же теперь любому недоумку, что Ганфала не зря уходил на три дня в Молочную Котловину и не зря потом Горхла вышел в море на «морской колеснице» Ваарнарка. Потому что у них уже были ключи от Морской Завесы Хуммера. Потому что Ганфала уже тогда, видя, что силы его ничтожны перед Домом Гамелинов, решил призвать Шета в Синий Алустрал. Дерьмо, сплошь и рядом одно дерьмо, милостивые гиазиры.

На что же надеяться им? На стену Густой Воды, поставленную Стагевдом вокруг Дагаата? Хорошо, пусть. Но они не могут, они просто не в состоянии находиться здесь долго. Ни воды, ни пищи на Дагаате нет. Есть только то, чем снабжал в свое время гарнизон запасливый Стагевд. И кое-какие запасы, привезенные Артагевдом. А в дагаатской крепости сейчас – цвет Дома Лорчей, Гамелины и малочисленные, но прожорливые Эльм-Оры. Не менее полутора тысяч человек. Через неделю займемся ловлей рыбы, удостоверимся, что ее здесь нет, и примемся жрать друг друга. Начнем с самых жирных.

Герфегесту было не смешно. Кто такие варанцы, он знал не понаслышке. Кто такой Шет оке Лагин – тоже. Герфегест некогда видел, как звезднорожден-ные в одиночку останавливают целые армии и как рвется в их пальцах ткань мироздания. Горе миру!

На востоке, над стеной Густой Воды, занимался серый рассвет. Всмотревшись повнимательнее в туманное море, Герфегест разглядел приземистые силуэты кораблей. Сомнений быть не могло – варанцы.

3

По мере того как рассеивалась ночная мгла, дозорные на башнях приносили все новые и новые известия.

Большая часть варанских кораблей с совершенно неопределенными намерениями окружила Священный Остров Дагаат редким кольцом вдоль стены Густой Воды. На юго-западе, напротив входа в гавань, расположились файеланты Орнумхониоров, «Голубой Полумесяц», «морская колесница» и чудовище, о котором Герфегест был наслышан от Киммерин, – «Молот Хуммера».

Что они намерены делать и, главное, зачем их корабли окружили Дагаат таким подозрительным кольцом? Не собираются же они вести блокаду подобным наивным образом? Любой незначительный шторм швырнет их корабли прямо в пасть Густой Воды, и на этом история половины варанского флота бесславно окончится.

Хозяева Гамелинов, Артагевд, Торвент и Киммерин занимали высшую точку крепости. Они собрались на вершине уродливой полуоплавленной грибо-образной башни, которую изысканные Гамелины называли Алмазным Гвоздем, а простые воины, народ простой и грубый, – Гнутым Хреном. Вообще говоря, башня походила больше на второе. От Алмазного Гвоздя в ней был, пожалуй, только материал. Не то какое-то древнее магическое стекло, не то слюда. Впрочем, ни слюды, ни стекла в таком неимоверном количестве Герфегесту никогда до этого видеть не приходилось. «Ну да Хуммер и не такое строил», – заключил для себя Герфегест.

– Что же это Шет задумал… – покусывая нижнюю губу, процедила Хармана.

– Возможно, он хочет ворваться сюда на серебряной птице самолично и, проникнув внутрь цитадели, сокрушить Хрусталь Стагевда? – предположил Артагевд, с неприязнью всматриваясь в темную громаду «Молота Хуммера».

– Это было бы славно, – задумчиво протянула Хармана. – Потому что с нами клинки Стагевда, которые он специально ковал на таких, как Ганфала и Шет. И именно поэтому Шет оке Лагин никогда не сунулся бы сюда без армии. Без Ганфалы и Горхлы.