Пола Волски - Жребий Рилиана Кру

Тут же раздался крик:

— Черный Рилиан на лестнице!

Беглецы бросились бежать, люди, громыхая сапожищами, устремились за ними. Горожане Вели-Джива карабкались вверх по древним ступеням, и впереди всех — Скривелч Стек, который, несмотря на внешнюю неуклюжесть, проявлял удивительную ловкость в движениях. Быстрые ноги несли его через три ступени сразу, и вскоре он оторвался от остальных.

Рилиан с Мерит бежали к Повелителю Туч. Кру слышал за собой звуки шагов неумолимого рока в лице Стека и проклинал себя за легкомыслие — как он мог покинуть свою комнату без оружия? Он даже не подумал взять с собой бритву, или кухонный нож, или хотя бы крепкую палку. Снова Скривелч подловил его безоружным, и, вероятно, эта встреча будет последней. Мерит бежала быстро и легко. Ему не приходилось подстраивать свой шаг под ее. Вот они уже добежали до конца коридора и, оказавшись у подножия лестницы, начали подниматься по бесконечным ступенькам на верх самой высокой башни в крепости Гевайн.

Во внешней стене башни с равными интервалами были вырублены смотровые щели. Проходя мимо одной из них, Рилиан мельком взглянул в нее и увидел Тиран Мглы, лишенный своего защитного облака и лежащий уже почти полностью в руинах. Юноша ощутил мгновенный прилив жалости, но тут из единственной уцелевшей башни Тирана вылетела молния. Значит, Ванэлисс Невидимая еще не сдалась.

На лестнице гулко отдавалось множество шагов, совсем недалеко позади себя Рилиан заметил пушистую макушку. Вслед за Скривелчем взбирались пыхтящие горожане. Наемный Убийца продолжал все так же легко перешагивать по три ступеньки за раз — похоже, его энергия была неистощима.

Еще не ступив на площадку перед входом в мастерскую, Рилиан и Мерит увидели, что дверь закрыта. Рилиан беззвучно молился, чтобы она не оказалась заперта. Но, преодолев последние метры, он понял, что невезение больше не обладает над ним неограниченной властью: дверь поддалась нажиму.

Рилиан и Мерит помедлили в дверях, пораженные тем же зрелищем, что вызвало благоговейный трепет в сердцах стальных змей. Прозрачное розовое свечение окутывало фигуры сеньора и персон. Облака над каждым из них достигли еще большей интенсивности цвета — четыре Кипроуза добились пика мощности своего единства. Фигуры в просторных одеяниях синхронно жестикулировали, и короткие, блестящие дуги разрядов вылетали из облачков и скрещивались в воздухе, формируя мимолетные узоры, словно затейливые кружева. То были необходимые маневры для создания огромных, смертоносных молний. Картина эта убедила змей в божественной принадлежности их повелителя, но юные сверхнормалисты были менее впечатлительны.

— Воплощение Кроваво-Красной Ауры Стримбы, — высказал свое мнение Рилиан.

Мерит кивнула:

— Он… они… он великолепно выполняет его, правда?

Приближающиеся шаги напомнили им об угрожающей опасности. Кипруозы не обратили внимания на вновь прибывших. Если они и заметили вторжение, то не подали виду.

— Сеньор! — Рилиан решительно повысил голос, приближаясь вместе с Мерит к краю Ауры. — Сеньор Кипроуз!

Четыре головы, будто на шарнирах, повернулись на звук. Четыре пары глаз безразлично взглянули сквозь красный туман, а затем отвернулись. Кипроузы не проявили никакого признака удивления, любопытства или негодования по поводу возникшей помехи. Вероятно, Мысленная Стена Юай или какая-то более мощная ее вариация полностью блокировала все, что отвлекало внимание.

— Сеньор, послушайте меня. Горожане, сотни человек, ворвались в вашу крепость. Через мгновение они будут здесь…

Еще один быстрый, не выражающий ничего взгляд одинаковых глаз. Рилиану показалось, что Аура Стримбы на миг потускнела, но уверенности в этом не было.

— Сеньор, они в ярости. Вы были предупреждены…

Легкие морщинки легли на все четыре лба. Наконец-то удалось привлечь внимание четверки, и очень вовремя. В тот самый момент, когда Кипроузы медленно разворачивались спиной к окну, Скривелч с группой самых убежденных делегатов добрался до верха лестницы. При появлении непрошеных гостей Аура запульсировала.

Когда идущие в первых рядах горожане узрели своего лорда в четырех ипостасях, раздались вопли ужаса. Люди все прибывали, и крики становились все безумнее. Вскоре давление тех, кто топтался на ступенях, выдавило передних с лестничной площадки в мастерскую. Те вошли с крайней неохотой. Горожане, и так испытывавшие ужас при виде сеньора, были полностью деморализованы, представ перед очами четырех своих владык. В этот момент они с радостью пренебрегли бы своей миссией и удалились, даже не вспомнив ни о Кулаке Жи, ни о разбойнике по имени Черный Рилиан, который теперь стоял перед ними, — спокойный, побледневший, наконец-то загнанный в угол, — но их соратники перекрыли узкую лестницу, и обратной дороги не было.

Воплощение Кроваво-Красной Ауры Стримбы замерцало. Щеки сеньоров и персон содрогались под действием происходящих в них изменений. По мере того как все новые и новые граждане Вели-Джива с воплями вваливались в мастерскую, синхронизированная концентрация ослабевала, и сверхнормальное единство разрушалось на глазах. Аура высветлилась до розового облачка, а молнии, летавшие внутри нее, потускнели.

Скривелч Стек тоже был поражен представшим его глазам зрелищем, однако хладнокровия не растерял. Отделившись от толпы, он сделал несколько шагов вперед, не выпуская из рук свою трость. Главный сборщик Клайм Стиппер и советник Джайф Файнок после минутного замешательства присоединились к нему. Когда Скривелч увидел, что глаза сеньоров остановились на нем, он заговорил:

— Господа, я прошу о чести побеседовать с сеньором Кипроузом Гевайном.

— Он — это я, — прозвучал синхронный ответ четырех голосов. — Вы нарушили мой покой.

— Позвольте спросить, кто из джентльменов является сеньором?

— Я. — Четыре голоса прозвучали как один.

Стиппер с Файноком помертвели, но любезная улыбка Скривелча не исчезла с его лица:

— Понятно. Позвольте представиться. Я — Скривелч, официальный представитель дрива Неронского. В соответствии со своими полномочиями я настоятельно прошу…

— Сэр, я знаю, кем вы являетесь, поскольку недавно отдавал распоряжение выдворить вас с территории моих владений. Сейчас я повторяю свой приказ. Ступайте. Ваше присутствие в моей крепости нежелательно. Ваше вторжение в мою мастерскую — нестерпимая дерзость. Ступайте немедленно прочь и будьте благодарны, что я не снизошел до наказания вашей самонадеянности. Все вы — вон, — говорил сеньор, стоявший ближе всего к Скривелчу и, вероятно, являющийся настоящим Кипроузом, хотя все вопросы о подлинности сеньора сейчас казались совершенно несущественными.