Джо Аберкромби - Кровь и железо

— Нас посетил Байяз, первый из магов.

Глокта снова изобразил натянутую улыбку, но архилектор не смеялся.

— Вы, разумеется, шутите? — спросил инквизитор.

— Если бы!

— Шарлатан, ваше преосвященство?

— А что же еще? Но шарлатан выдающийся. Здравомыслящий, рассудительный, умный. Его обман разработан до мельчайших подробностей.

— Вы говорили с ним?

— Говорил. Он весьма убедителен. Ему известны многие вещи — то, о чем он не может знать. От такого нельзя просто отмахнуться. Кем бы он ни был, он имеет хорошее финансирование и источники информации. — Архилектор сдвинул брови. — При нем какой-то звероподобный перебежчик-северянин.

Глокта нахмурился.

— Северянин? Это совсем не похоже на них. Северяне всегда были очень прямолинейными людьми.

— Ты читаешь мои мысли.

— Тогда, возможно, императорский шпион? Гурки?

— Возможно. Кантийцы тоже любят хорошую интригу, но они стремятся оставаться в тени. Не думаю, чтобы наши ряженые гости имели к ним отношение. Подозреваю, ответ лежит где-то ближе к дому.

— Дворяне, ваше преосвященство? Брок? Ишер? Хайген?

— Возможно, — задумчиво повторил Сульт, — возможно. Они достаточно раздражены для этого. Или же наш старый друг верховный судья. Мне показалось, он как-то чересчур обрадовался происходящему. Сразу видно, он что-то замышляет.

«Дворяне, верховный судья, северяне, гурки. Это может быть кто угодно из них или кто угодно другой. Но зачем?»

— Я не понимаю, архилектор. Если они шпионы, зачем такие хлопоты? Наверняка есть более простые способы пробраться в Агрионт.

— В том-то и дело. — На лице Сульта появилась самая мрачная гримаса, какую только видел Глокта. — В закрытом совете пустует одно кресло. Оно пустовало всегда. Бессмысленная традиция, дань этикету: кресло оставлено для мифической фигуры, мертвой на протяжении уже нескольких сотен лет. Никто никогда не предполагал, что появится человек, который заявит на это кресло свои права.

— И он это сделал?

— Именно! Он потребовал этого! — Архилектор поднялся на ноги и зашагал вокруг стола. — По-моему, это немыслимо! Какой-то шпион, невесть откуда взявшийся мошенник будет причастен к самым секретным делам нашего правительства! Он раздобыл какие-то древние документы, и теперь мы должны опровергнуть его. Вы можете в такое поверить?

Глокта не мог.

«Но вряд ли стоит говорить об этом».

— Я попросил дать мне время для расследования, — продолжал Сульт, — однако заседание закрытого совета нельзя откладывать до бесконечности. У нас есть лишь пара недель, чтобы разоблачить самозваного мага и доказать, что он мошенник. А пока он со своими компаньонами расположился как дома в превосходных покоях Цепной башни, и мы никак не можем запретить им бродить по Агрионту и творить любые бесчинства, какие вздумается!

«Ну, сделать кое-что все же можно…»

— Цепная башня очень высокая. Если кто-нибудь случайно упадет…

— Нет. Еще не время. Мы уже и так превысили свои полномочия. Надо действовать осторожно.

— Но мы могли бы арестовать и допросить их. Я бы быстро выяснил, на кого они работают…

— Действовать осторожно, я сказал! Я хочу, чтобы вы пригляделись к этому магу и его компаньонам. Выясните, кто они, откуда взялись, что им нужно. А прежде всего выясните, кто за ними стоит и почему. Мы должны разоблачить самозваного Байяза, прежде чем он причинит какой-либо вред. Потом можете использовать любые средства по вашему усмотрению.

Сульт повернулся и отошел к окну. Глокта, преодолевая боль, поднялся с кресла.

— С чего мне начать? — спросил он.

— Установите за ними слежку! Наблюдайте! Проследите, с кем они разговаривают, чего добиваются. Вы же инквизитор, Глокта! — нетерпеливо вскричал Сульт, даже не обернувшись. — Задавайте вопросы!

Лучше, чем смерть

— Мы ищем женщину, — сказал офицер, с подозрением поглядывая на них. — Сбежавшую рабыню, убийцу. Она очень опасна.

— Женщину, господин? — переспросил Юлвей, в замешательстве сморщив лоб. — Опасную, господин?

— Да, женщину! — Офицер нетерпеливо махнул рукой. — Высокая, на лице шрам, волосы коротко острижены. Она хорошо вооружена. Скорее всего, имеет при себе лук.

Ферро стояла прямо перед ним — высокая, со шрамом, с коротко остриженными волосами, с луком через плечо — и глядела себе под ноги на пыльную землю.

— Ее разыскивают очень, очень большие люди! Она виновна в многочисленных кражах и убийствах.

Юлвей смиренно улыбнулся и широко развел руками.

— Мы не видели никого похожего на нее, господин. Мы с сыном не вооружены, вы сами видите.

Ферро тревожно глянула вниз, на кривой клинок меча, заткнутый за ее пояс: он сверкал на ярком солнце. Однако офицер ничего не замечал. Он прихлопнул муху, пока Юлвей продолжал болтать:

— Ни я, ни он и знать бы не знали, что делать с такой штукой, как лук, уверяю вас. Мы верим, что бог защитит нас, господин, а также несравненные солдаты нашего императора!

Офицер фыркнул:

— Очень мудро с вашей стороны, старик. Зачем вы пришли сюда?

— Я купец. Направляюсь в Дагоску, чтобы закупить пряности. — Он склонился в почтительном поклоне. — С вашего благосклоннейшего разрешения.

— А, ты торгуешь с розовыми? Черт бы драл этот Союз! — Офицер сплюнул в пыль. — Ну что ж, человек должен добывать себе пропитание, даже таким постыдным способом. Торгуй, пока можешь. Розовых скоро не станет, их утопят в море! — Он выпятил грудь, наливаясь гордостью. — Наш император Уфман-уль-Дошт поклялся, что будет так! Что ты об этом думаешь, старик?

— О, это будет великий день, великий день! — отозвался Юлвей, снова низко кланяясь. — Да приблизит его бог, господин!

Офицер смерил Ферро взглядом сверху донизу.

— Твой сын выглядит крепким парнем. Пожалуй, из него вышел бы хороший солдат. — Он сделал шаг вперед и схватил девушку за обнаженное предплечье. — Рука у него сильная. Такая рука сможет натянуть лук, сказал бы я, если мальчишку обучить. Ну-ка, что скажешь, малец? Вот работа для мужчины — сражаться во имя бога и нашего императора! Это получше, чем копаться в земле в поисках пропитания!

Ферро напряглась, как только к ней прикоснулись пальцы офицера. Другая ее рука незаметно подвинулась к кинжалу.

— Увы, — быстро проговорил Юлвей, — к сожалению, мой сын от рождения… простоват. Он почти не разговаривает.

— А-а, вот как. Что ж, жаль! Возможно, придет время, когда нам понадобится каждый. Может быть, эти розовые и дикари, но драться они умеют. — Офицер повернулся, и Ферро мрачно взглянула ему в спину. — Хорошо, можете проходить!