Ольга Романовская - Чужие воспоминания

— Тебя-то это не спасет, — я рассмеялся и снял заклятие. Обожаю охоту, видимо, у темных это в крови, недаром мы способны превращаться в волков.

Дурочка вознамерилась спастись бегством. Я предполагал это и, приняв обличие зверя, легко настиг ее и повалил на снег. Ногти впивались мне в шерсть, она пробовала кусаться, но запал быстро прошел, когда тишину ночи пронзил крик.

— Считай это первым предупреждением, — снова в образе человека я навис над ней, поигрывая синим шариком. Что, знакомо? Правильно, сыскарка, это смерть. Один такой шарик способен в клочья разодрать троих человек, останется только столб позвоночника с погремушкой-головой на тончайшей ниточке шеи.

— Он попросил меня найти свиток, — облизав пересохшие губы, прошептала Летиция, жалкая до отвращения. Левой рукой она держалась за кровоточащее плечо. Ищет глазами что-нибудь, что сошло бы за оружие. Только что, девочка? Камушек? Снег? Темные маги — народ нервный, на резкие движения реагируют мгновенно. В итоге имеем неприглядный трупик и остывающий мозг, из которого еще можно извлечь какие-то сведения. — Свиток, в котором говорится об Асдерконе. Его интересовал обряд призвания тела демона.

— М-м-м, и какой же обряд? — я перебросил шарик из одной руки в другую. Она невольно проследила за моим движением.

— Нужна кладбищенская земля, недавно умерший мужчина не старше сорока и девушка, или молодая женщина, обладающая силой. Нейтральным даром. А еще особое место на средокрестье лучей звезд.

— И местечко в Медире?

Летиция кивнула:

— Почти. В восьми милях к востоку. В свитке еще длинное описание обряда, какие-то травы, какие-то духи… Клянусь вам, я точно не помню! Я всего лишь забрала свиток из библиотеки.

— Как же беспечны светлые, позволившие такой вещи хранится в открытом доступе!

— Она зашифрована. Нужно читать первые и последние буквы абзацев.

— Спасибо за разъяснения. Свиток с собой?

Не дожидаясь приказа, она протянула мне потрескавшуюся от времени тубу. Я на миг отвлекся, чтобы проверить, что мне подсунула сыскарка. Воспользовавшись моментом, она с истошными воплями: 'Помогите, за мной охотится некромант!' бросилась прочь.

Ровно тридцать шагов — столько свободы ей отмерила жизнь.

Споткнувшись, Летиция растянулась на земле.

Я не спешил подходить, с усмешкой наблюдая за ее безуспешными попытками подняться. Я маг, дорогая, а не один из твоих коллег, от меня убежать невозможно.

Я тебе все припомню, все ее слезы, все издевательства, ту веревку на шее, вечное бегство, вездесущих солдат, да и смерть Лгора. Одана мне в красках расписала, как ты его уложила. Не то, чтобы я был особо дружен с этим оборотнем, но он был моим знакомым. И мои раны припомню с очаровательной одиночной камерой. Даже если это не ты, отвечать все равно придется.

Резко запрокидываю ей голову и начинаю грубо считывать воспоминания. Ей больно, она дергается, кричит, впивается мне в руки, несколько раз пытается ударить ногами, но все ее попытки бесплотны и лишь злят меня.

Один удар все-таки нанести сумела, вырвалась, вскочила на ноги… Снова визг, и она падает, теперь держась за ногу. Хромая, далеко не убежишь, не так ли?

Видимо, осознав, что тактику нужно менять, Летиция ударилась в слезы. Решила взять на жалость. Весь ее вид говорил: 'Я такая красивая и молодая, вы же не убьете меня!'.

— Пожалуйста, прошу вас, я все для вас сделаю! Прошу вас, не убивайте меня! — а в глазах животный ужас, тот самый ужас, который нельзя мне показывать. Он мне нравится, нравится так же, как хорошеньким девушкам комплименты. В каком-то роде это тоже комплимент — моему профессионализму.

Склонив голову, смотрю на нее, ожидая, что будет дальше.

Дрожащими пальчиками начинает расстегивать полушубок. Решила предложить себя? Не спорю, формы у тебя аппетитные, я такие люблю, но конкретно к тебе равнодушен. Останавливать не собираюсь: все равно бы раздевать пришлось.

Когда дело дошло до рубашки, до нее, кажется, дошло, что ее тело меня не интересует. Запаниковала, пошарила рукой вокруг себя — как назло, ничего, чтобы сошло за оружие.

А я уже приглядел подходящий камушек.

Замерзшее море внизу, яркие звезды над головой — какие декорации для смерти!

— Что вам нужно? — теперь смотрит с видом оскорбленного достоинства.

— Ничего, кроме твоей жизни. Две минуты тебе на молитвы и проклятия.

Но молиться Летиция Асьен не собиралась, она хотела жить. Сделала из пояса петлю и набросила ее мне на шею. Сделала все умело, дернула резко, только раненое плечо не позволило затянуть, как следует. В этом деле важны мгновения и фактор неожиданности.

Не глядя, вонзил в нее нож, хватка ослабла. Дернул за веревку и заполучил ее конец. Раз — и она испарилась, оставив на память о себе багровую полосу на шее.

Сыскарка скорчилась на земле; по снегу расползалась лужица крови.

Будем считать, что меня ты уже прокляла, ну а помолиться всяко успела.

Поднял на руки обмякшее тело и отнес к импровизированному жертвеннику. Летиция не сопротивлялась — удар пришелся в живот, чуть ближе к левому боку.

Обратившись к своей покровительнице Тьхери, прося ее помочь мне в сложном деле борьбы с временным обличием Асдеркона, я кровью начертил на камне необходимые символы и соединил их невидимой линией — так дар точно дойдет по назначению, душа не выскользнет из ловушки. Затем вытащил из внутреннего кармана куртки огарок свечи и зажег ее.

Сыскарка шептала что-то о милосердии, затем начала грозить мне страшной карой после смерти — я слушал в пол уха.

Жертва распростерта на камне и обездвижена. Свеча коптит, воск падает на рубашку из соанского шелка — хорошо живут служащие сыскного управления! Стаскиваю с нее одежду до пояса, купаясь в волнах ужаса этого существа. На мгновенье задерживаю взгляд на ее округлостях, манящих к себе прикоснуться, а потом безжалостно делаю надрез. Неглубокий, чтобы залить в него воск.

Она дергается, истерично визжит от боли, когда горячий воск смешивается с кровью. Снимаю перчатки, обмакиваю палец в эту смесь и рисую знак Тьхери.

— Владычица, прими ее душу и подари мне свою мудрость. Не оставь своего смиренного слугу, надели его силой, поделись советом!

Нож вонзается в живот, оставляя после себя крестообразный след. Остаток воска вливаю в зияющую рану и гашу свечу. Теперь резко вверх, по спирали Тьхери и последним штрихом перерезать горло.

Вот и все, Летиция Асьен, больше ты никому не отравишь жизнь.

Одана

Дейман крайне удивился, когда я возникла на пороге его дома ранним зимним вечером. Открыл мне сам: видимо, ждал кого-то. С бокалом в руке. Мое появление наверняк, спутало все планы, но на улице маг меня не оставил, провел в гостиную. Мельком я видела накрытый в столовой стол: фрукты, бутылка вина, две тарелки, свечи… Кисло улыбнулась своей 'везучести': я испортила романтический ужин. Сейчас придет его дама, а тут сижу я… Почему мне нельзя было пойти в храм, чего так опасался Лэрзен? Выглядел он крайне взволнованным и непривычно эмоциональным: голос пронизан беспокойством. Потом взял себя в руки, стал прежним, но те пара минут…