Дмитрий Морозов - Призрак штрафбата

«Держись. Сейчас остановится мозг, и их магия станет бессильна. Подожди ещё немного, они подойдут ближе… ещё… ещё… Бой!!!»

Два оставшихся ментала не успели отшатнуться. Тонкие девичьи руки, так и не разжавшие рукояти коротких метательных клинков, взметнулись вперёд и вверх – чтобы вонзить серебро в мёртвую плоть. Тонкий пронзительный визг заполнил подвал – но в нём уже не было никого, кто мог бы его услышать.

Когда через час пришедшие в себя после смерти немёртвых магов оборотни разнесли-таки дверь в подвал, они увидели семь чёрных, обуглившихся тел – и тонкую фигурку циркачки, всю в собственной крови, выплеснувшейся из лопнувших сосудов, но торжествующе улыбающуюся. Айяр подскочил, поднял на руки лёгкое тельце и вынес из подвала. Всё пространство перед башней было усеяно телами. Большинство из них были небольшие, лохматые существа с грубым, примитивным оружием – Айя успела вовремя. Оборотней было немного, те, кого зацепили летящие из зарослей стрелы и дротики. Люди смогли остановить атаку странных тварей совсем ненадолго – но этого хватило. Уже с гибелью первых менталов сон оборотней был нарушен, и они принялись защищаться, вначале заторможенно, но по мере того как ослабевал чужой натиск, всё осознанней – и яростней.

Тело девушки положили вместе с остальными погибшими на большую поленницу из наскоро срубленных брёвен. По негласному уговору тела всех погибших в этой странной войне уничтожали так, чтобы некромантам нельзя было никого поднять. Своих сжигали, чужих рубили на части – с обязательным отрубанием головы. Языки пламени принялись за свою работу, покусывая дерево и подбираясь к телам павших, а орчанка стояла вплотную к языкам пламени – так, что потрескивали её волосы от пока ещё несмелых языков огня. В этот момент она не выглядела огромной великаншей. Не великолепным воином, а обычной женщиной, ссутулившейся и подрагивающей от рыданий. Айяр, единственный, кто рискнул подойти поближе, увидел, что вздрагивает та не от слёз. Тонким лезвием она резала на руке: «Айя». Затем ещё. И ещё. И кровь капала на разлетающиеся от странного подарка языки пламени.

– Этот поход не переживут многие из нас. Может, даже все. Айя погибла достойно.

Оория повернула к нему голову, и Айяр отшатнулся, увидев, что всё лицо орчанки, даже клыки, в крови.

– Она просила меня! Меня! Подстраховать её, помочь ей! А я ничего не смогла сделать, пока она там умирала – за всех нас. Спасибо, воин, но не стоит подходить ко мне сейчас, орки во время горя могут становиться невольными убийцами.

Айяр торопливо отошёл в сторону, к остальным людям, стоящим позади и отдающим дань уважения маленькой, но храброй циркачке. Один из оборотней, разделывающий трупы гоблинов огромным топором с посеребренным лезвием, остановился, подозвал старейшину и стал что-то ему показывать. Тот наклонился, пошевелил мёртвую плоть, зачем-то принюхался, согласно кивнул. Подошёл к людям, помолчал, глядя на разгорающиеся языки пламени, вздохнул и негромко проговорил:

– Это уже не гоблины. Узлы жизненных сил вздуты, исковерканы, ни одного здорового тела. Хромые, со слезящимися глазами, с нарушенными пропорциями тела. У одних слишком длинные руки, у других – ноги, у некоторых половые органы практически отсутствуют, у других – наоборот, гипертрофированно большие. Попадаются с лишними пальцами, со странными, светящимися волосами. Да и пахнут уже они по-другому. Хаос глубоко проник в их тела, изменив саму суть. Сбежавшие долго не проживут, слишком сильно больны. Но сейчас они опасны: такие не рассуждают, предпочитая выполнять приказы тупо, бездумно, скорее погибнуть, а не начать мыслить. В войне с подобными проще, но отдельные бои они способны выиграть полным пренебрежением к собственной жизни.

Аарха передёрнуло.

– И чем это нам грозит?

К’Кайн вздохнул, досадуя на непонятливость молодёжи, Ируг синхронно вздохнул с другого бока и обронил:

– Дальше изменённых будет больше. И изменены они будут сильнее. Вспомни дикий остров!

Ладар вспомнил: жуткие, искорёженные тела – не по воле случая, а следуя какой-то непонятной, больной фантазии. Клешни, жала, щупальца, арканы и копья, вырастающие из изломанных тел. Тогда их было не больше пары десятков и они не ждали нападения, а здесь их много – и они готовы к обороне. По спине пробежал озноб.

– И что же делать?

К’Кайн выпрямился и твёрдо сказал:

– Они, да и весь мир узнает, что такое атака живущих на две стороны. Мы не просто так шли через все проклятые земли. Пора сказать своё слово, слово клыка – и когтя.

Скалы у водопадов закрывал настоящий оборонительный вал. Выкопанные насыпи и рвы, стены из выструганных и заострённых деревьев – и ямы-ловушки, деревья-башни и каменные пирамиды. И всё это обороняли изменённые. Словно кто-то взял самые разные расы, перемешал и начал лепить себе воинов – сильных или ловких, быстрых или закованных в костяной панцирь. Странный скульптор, не жалея, лишал свои творения ненужных, по его мнению, деталей. Сидевшие на стенах лучники не имели ног. Небольшие отростки внизу туловища позволяли лишь медленно переползать с места на место, зато рук было несколько, и минимум пара из них была превращена в гигантские луки: роговые отростки, протянутые вверх и вниз, выросшие волосы вместо тетивы, живые и потому необычайно прочные. Были странные существа с пиками вместо пальцев, с гибкими, пружинящими ногами, словно предназначенными для высоких и неожиданных прыжков, словно созданными для пробивания доспехов, были медлительные великаны-катапульты с длинными и толстыми кистями, способными широко размахнуться и забросить снаряд далеко и точно. Были изменённые рыцари, похожие на черепах-многоножек, практически неуязвимые и так же ощетинившиеся самым разнообразным оружием.

Видов нелюдей было много: их явно создавали уже очень давно, над их формой думали не в одном мире и явно не обычные люди. Для каждого было определено своё место, где тот или иной изменённый был бы наиболее эффективен и мог – не победить, нет. Чтобы победить, нужно бежать вперёд и сокрушать убегающего врага. Большинство изменённых на это были неспособны в силу своей конструкции. Они были созданы для глубокой обороны, и каждый из них находился в такой обстановке, при которой он мог продать свою жизнь как можно дороже, захватив с собой не один десяток врагов. Объединенные армии всего континента воевали бы тут десятки лет, платя тысячами воинов за каждый захваченный, очищенный от врагов клочок земли.

Оборотни и не планировали ничего подобного. Всего за несколько часов они просто прорубились сквозь вражескую оборону, разрезав её так же, как раскалённое лезвие разрезает кусок масла. Бой!