Анджей Сапковский - Владычица озера

Ярре, стискивая древко пики, осмотрелся. Никаких признаков ликования по поводу перспективы близкого боя видно не было, а если солдат и распирала гордость в связи с доверенной им честью закрывать бреши собственными, как выразился воевода, грудями, то «пехтура» весьма умело эту гордость скрывала. Мэльфи, стоявший по правую руку от Ярре, бормотал под нос молитвы. Слева посапывал, сквернословил и нервозно кашлял профессиональный служака Делакс.

Бронибор завернул жеребца, выпрямился в седле.

— Не слышу! — рявкнул он. — Я спрашивал, распирает ли вас, курва, гордость?

На сей раз пикинеры, не видя другого выхода, заорали в один голос, что их, да, распирает. Ярре тоже орал. Ежели все, так уж все. Чего там!

— Ладно! — Воевода остановил жеребца перед строем. — А теперь построиться как подобает! Сотники, чего ждете, мать вашу так-растак! Выстроить квадраты! Первая шеренга на одно колено, вторая — стоять! Пики выставить. Да не тем концом, идиоты! Да, да, тебе говорю, ты, обросшее чудо лесное. Выше, выше наконечники, мужики! Сомкнуть ряды, теснее, плотнее, плечо к плечу! Ну, теперь прилично! Почти совсем как войско!

Ярре оказался во второй шеренге. Он крепко уперся концом пики в землю, стиснул древко вспотевшими от страха руками. Мэльфи непрерывно бормотал слова молитвы за упокой души погибающих. Делакс неразборчиво ворчал, твердил бесконечно, мусолил одни и те же слова, касающиеся деталей интимной жизни нильфгаардцев, кобелей, королей, коннетаблей, воевод и матерей всех вышеперечисленных вместе взятых.

Туча в поле росла.

— Эй, не пердеть там, не стучать зубами! — рявкнул Бронибор. — Если думаете своей вонью напугать нильфгаардских лошадей, то ошибаетесь. И не обольщайтесь! То, что на нас прет, называется бригада «Наузикаа» и Седьмая Даэрлянская, известные боевые, прекрасно выученные воины! Их не испугаешь! Их не победишь! Их надо поубивать! Выше пики, мать…

Издали уже доносилась тихая, но быстро усиливающаяся барабанная дробь копыт. Задрожала земля. В туче пыли засверкали, словно искры, мечи.

— На ваше засранное счастье, вызимские герои, — снова заревел воевода, — пехотная пика нового модернизированного образца имеет в длину двадцать один фут! А в нильфгаардском мече всего три фута с половиной. Надеюсь, считать-то вы умеете? Так знайте, они тоже умеют. Но рассчитывают на то, что вы не устоите, что из вас выпрет наружу ваше истинное естество и тем самым подтвердит и покажет, что вы засранцы, трусы и паршивые овцы! Я четко излагаю? Ну, ладно! Проще сказать, Черные рассчитывают на то, что вы отбросите свои жерди и кинетесь бежать, а они станут вас нагонять на поле и долбать по хребтам, задницам и шеям, сечь с удобствами и без трудностей. Запомните, стервецы, что, хоть страх придает пяткам прямо-таки невероятную летучесть, от конников вам не убежать. Кому жизнь дорога, кому мила слава и добыча, тот должен стоять! Стоять твердо! Стоять стеной! И смыкать строй!

Ярре оглянулся. Стоявшие за линией пикинеров арбалетчики уже крутили рукоятки, внутренняя часть квадрата ощетинилась остриями гизарм, рансер, алебард, глевий, кос, рунков и вил. Земля дрожала все сильнее, в черной стене надвигающейся конницы уже можно было различить отдельные фигуры наездников.

— Мама, мамочка, — повторял дрожащими губами Мэльфи. — Мама, мамочка…

— М… мать твою, — бурчал Делакс.

Топот нарастал. Ярре хотел облизнуть губы, но не сумел. Язык отказался вести себя нормально, сделался твердым, как инородное тело, и сухим как щепка. Топот нарастал.

— Сплотиться! — рявкнул Бронибор, выхватывая меч. — Чувствовать плечо соседа! Помните, ни один из вас не дерется в одиночку! А единственное средство против страха, который вы чувствуете, это пика в кулаке! Готовься к бою! Пики — на грудь лошади! Ну, что будем делать, вызимские разбойники? Я спрашиваю!

— Стоять твердо, — проорали в один голос пикинеры. — Стоять стеной! Держать строй!

Ярре тоже орал. Уж ежели все, так все. Чего уж! Из-под копыт мчащейся клином конницы вырывались песок, щебень и дерн. Атакующие орали не хуже демонов, размахивали оружием. Ярре нажал на пику, втянул голову в плечи и крепко зажмурился.

Ярре, не отрываясь от работы, резким движением культи отогнал кружащую над чернильницей осу.

Ничего не дала задумка маршала Коегоорна, его фланговый отряд остановила героическая вызимская пехота под командованием воеводы Бронибора, заплатив большою кровью за свое геройство. А пока вызимцы отпор ставили, на левом крыле нильфы рассыпались — одни кинулись в бегство, другие сбивались в кучи и кучами же оными защищались, со всех сторон окруженные. Почти то же деелось и на правом крыле, где ярость краснолюдов и кондотьеров вконец над императором Нильфгаарда верх взяли. На всем фронте возвился единый крик триумфа, а в сердце королевских рыцарей новый дух вступил. В нильфгаардцах же дух пал, руки их занемели, и наши принялись их лущить, из панцирей ихних выколачивая навроде гороха, так что прям-таки эхо прокатилося.

И понял фельдмаршал Коегоорн, что баталия проиграна, увидел, как гибнут и разваливаются вокруг него бригады.

И тут прибежали к нему офицеры, а такоже рыцари, коня подводя свежего, взывая, дабы уходил Коегоорн, спасал свой живот. Но неустрашимо было сердце в груди нильфгаардского маршала. «Негоже, — воскликнул он, протянутые ему поводья отвергаючи. — Негоже, дабы я, будто трус какой, сбежал с поля боя, на коем под моею командою столько добрых мужей за империю жизнь свою отдали!» И добавил мужественный Мэнно Коегоорн…

— Уж некуда бежать, — спокойно и рассудительно добавил Мэнно Коегоорн, осматривая поле. — Окружили нас со всех сторон.

— Дайте ваш плащ и шлем, господин маршал. — Ротмистр Сииверс отер со лба кровь и пот. — Берите мои! Слезьте с жеребца, возьмите моего… Не возражайте! Вы обязаны жить! Вы необходимы империи, незаменимы… Мы, даэрлянцы, ударим по нордлингам, притянем их на себя, а вы попытайтесь пробиться туда, вниз, пониже рыбного пруда…

— Не выбраться вам отсюда, — проворчал Коегоорн, хватая поданные поводья.

— Это честь, — выпрямился в седле Сииверс. — Я — солдат. Из Седьмой Даэрлянской! Ко мне, друзья! Ко мне!

— Успеха вам, — буркнул Коегоорн, набрасывая на плечи даэрлянский плащ с черным скорпионом на плече. — Сииверс!

— Я здесь, господин маршал.

— Нет, ничего. Удачи тебе, парень.

— И вам да сопутствует счастье, господин маршал. По коням, друзья!

Коегоорн глядел им вслед. Долго. До тех пор, пока группа Сииверса с гиком и грохотом не столкнулась с кондотьерами. С численно превосходящим отрядом, которому к тому же на подмогу тут же поспешили другие. Черные плащи даэрлянцев исчезли, скрылись среди кондотьерской серости. Все утонуло в пыли.