Евгений Щепетнов - Охотник

Одно меня успокаивает: при нынешнем бездарном руководстве Академии, разваливающем лекарское дело, штампующем полчища тупых боевых магов вместо могучих лекарей, никто не сможет повторить подвигов наших предков. Не останется ни одного великого лекаря, который смог бы стать могучим некромантом.

Выродились маги, ушла слава лекарского дела. Затоптана сапожищами солдафонов. Печально наше будущее. Трактат: „Некромантия, происхождение, суть и способы борьбы с оным явлением“.

Индар Гарун, Имперская академия Кайлара, 45805 год от Создания Мира.

Пометка на свитке: „Зловредный трактат, оскорбляющий руководство Академии и бросающий тень на фундаментальную науку. Следует провести расследование на предмет участия Индара Гаруна в запрещенных экспериментах — прослеживается его явное знание основных принципов запретной дисциплины. При обнаружении признаков наличия преступления передать дело в Департамент Общественного Здоровья для принятия мер по существу вопроса“».

— У тебя осталось пятнадцать минут! Эй, ты, не надумал?! Выпускай шефа — будешь жить!

— Надумал! Ждите снаружи, скоро выйдет! Сюда не спускаться, иначе я его пристрелю!

Сергар перевел дыхание, прислушался. Хлопнула дверь, и все затихло. Ждут! Хорошо, что нет окон! С одной стороны, плохо — выбраться можно только через дверь. А с другой — и войти тоже нельзя! Сейчас в окна уже бы лезли мерзавцы с автоматами!

Снова вспомнил Зою, и защемило сердце. Так она радовалась жизни, обретенной молодости, так надеялась, что все будет хорошо! И на вот тебе…

Ну что же — жизнь такая! Он, Сергар, ни при чем, он сам лишь игрушка в руках богов! Что вышло — то вышло. Если выживет — позаботится о ее дочери. Не выживет… значит — не выживет. Но должен выжить! Иначе это просто несправедливо!

Маг сел рядом с телом Черена и вошел в Ничто. Шнур, соединяющий его с Океаном Силы, пульсировал, исправно прокачивая нужную энергию, так что волноваться было не о чем.

Подождал минуту, привыкая к состоянию транса. Затем выпустил множество щупал, замерцавших в подпространстве, как нити серебряного дождя. Ничто сразу превратилось во Что-то.

Стены сделались прозрачными, были видны только контуры, будто нарисованные на листе бумаги. Люди — контуры-фигурки, передвигающиеся за стенами — осязаемы так, что можно потрогать их тысячами нитей-рук. Жаль, что он не мог воздействовать на мозг на расстоянии. Нужен только непосредственный контакт, иначе сила не передается. Почему так — никто не знает. Только контакт лекаря и пациента. Воля богов?

Сергар взял «пациента» за руку. Она была еще теплой, с момента смерти прошло меньше часа.

Сила влилась в мертвое тело бурным потоком, щупалы пронизали покойника, словно заключив его в кокон бабочки-шелкопряда. Секунда, две, три — ничего не происходило.

Сергар не знал, что нужно делать! Кроме общих сведений, полученных из старого трактата, найденного в ящике в глухом углу «учебки», он ничего не знал! Как проникнуть в мертвеца?! Как захватить его мозг?!

Все оказалось и просто, и сложно. Нужно было лишь представить, что ты — это он, а он — это ты.

Понимание пришло к Сергару не сразу, а когда он понял… слегка испугался. А если правда потеряет себя?! Если останется в этом клятом покойнике до тех пор, пока не умрет?

И тут перед глазами встало лицо Зои, красивое, печальное… и ее тело — растерзанное, изуродованное негодяем. И пришла ярость, а с яростью — решимость.

Толчок! Головокружение!

И вот он в двух телах одновременно!

Он — Сергар, и он — Черен!

Захотелось выскочить из покойника, разорвать связи, и Сергар едва сдержался — неприятие этого человека было таким сильным, таким острым. Он его ненавидел. С души воротило!

Выдержал, устоял и начал пробовать «новое тело». Теперь, когда в мертвеца был перекачан солидный запас Силы, его должно было хватить не менее чем на сутки. Откуда Сергар это знал — неизвестно. Знание пришло само. Может, из Океана Силы? Вместе с самой Силой? Ведь поговаривали, что Сила — это мысли, информация от всех магов, что существуют в мире. И что маги владеют лишь крохотной частью ее возможностей, используя не по назначению, можно сказать — рукоятью великолепного меча заколачивают гвозди.

Ощущение было странным — он сидит на полу и одновременно идет по коридору!

Сергар-Черен сделал несколько движений руками, помахал ими вправо-влево, присел, встал, попрыгал на месте — срабатывало с замедлением, не так, как у живого, но вполне нормально. Шагать можно. И он зашагал.

В комнате, где Сергар ранее сидел привязанным к креслу, подобрал автомат — короткий, с откидным прикладом. Магазин должен быть почти полным — из автомата сделали всего лишь одну короткую очередь. Однако на всякий случай сунул в карманы брюк по пистолету — большой, из которого снесли башку отцу Эрика, и поменьше — такой же, что был у Черена. Поднял другой автомат, отстегнул магазин и тоже сунул в карман. Штаны, почему-то без ремня, едва не сваливались на пол под тяжестью оружия, держались только на объемистой заднице бандита. Впрочем, мертвому это безразлично.

Осмотрел автомат — предохранитель стоял в нужном положении, откуда-то Сергар это уже знал. Память тела, вероятно.

Рядом с убитым приезжим бандитом заметил свой бумажник — Маша покупала, сразу узнал. Забрал. В бумажнике паспорт, кредитная банковская карта, а еще списки людей города, которые передала ему Маша. Оказывается, она купила в регистратурах местных поликлиник списки и адреса тех, кто когда-то обращался в поликлинику. Маша собиралась заказать рекламные листовки и нанять людей, которые разнесут их по домам. Не успела. Сергар планировал сделать это сам, с Зоей… и тоже не успел.

Бумажник бросил рядом с Сергаром-собой. Потом «Черен» повернулся и пошел по коридору к выходу, переступив через трупы двух «своих» людей, туда, где ждал начальник охраны и все те, кто сопровождал депутата в этой поездке.

Дверь, скрипнув, отворилась, Сергар-Черен вышел наружу и тут же наткнулся взглядом на стволы автоматов и пистолетов, направленных на вход в дом. Здесь собрались все, кто был снаружи, все десять человек. Пятеро — в бронежилетах и касках. На земле — сложенные стопкой пуленепробиваемые щиты — видимо, готовились к штурму.

Увидев шефа, опустили стволы, выдохнули, заулыбались, а один из них, высокий худой человек с проседью в волосах со слегка надменным, холодным лицом вполголоса приказал:

— Опустить стволы. Свои. Приветствую, шеф! Все в порядке? Не ранены? А чего с оружием? Пристрелили урода? Мы уже хотели штурмовать. Ментам сообщать не стали — зачем вам лишний шум? Правильно?