Диктиона и планета баларов - Лариса Куницына
— Тогда я напишу приключенческий роман, но изменю все названия!
Против этого я возражать не стала, а взглянула на сумрачного Эдриола.
— Они уже начали подготовку к новому вторжению, — произнёс он с тяжёлым вздохом. — Они снова готовятся напасть на Диктиону.
— Никакого вторжения больше не будет, — уверенно заявила я.
— Откуда ты знаешь?
— От короля.
— И ты веришь ему? — диктионец взглянул на меня исподлобья. — Я бы на твоём месте не доверял тому, кому не доверяют его собственные подданные. Они ценят его, я знаю, но они только и говорят о его коварстве. Эта хвостатая девчонка с кинжалом с такой злобной радостью рассказывала мне о том, как её повелитель разделался с оппозицией, и заверяла, что так же хитро он разделается и с Диктионой. Она говорила, что никто не защищен от его воли.
— Она неравнодушна к нему, — усмехнулась я, — потому приписывает королю те свойства, которые более всего ценятся у баларов, а это, прежде всего, коварство.
— Мы простые люди, — покачал головой Эдриол. — Для нас недоступны все эти головоломки, среди которых живут хвостатые. А он здесь, как рыба в воде. Он обдурил даже их. Что уж говорить о нас. Есть только один способ предотвратить очередное нападение.
— У тебя навязчивая идея, — разозлилась я. — Если ты хоть пальцем тронешь моего мужа, я снесу тебе голову!
— Ты слишком полагаешься на свои чары, Лорна, — с некоторым сочувствием произнёс он, — но ты не колдунья, ты воин, а воина всегда можно обмануть. Даже если король баларов назвал тебя женой, то, скорее всего, лишь для того, чтоб использовать в своих целях.
Я ошалело смотрела на Эдриола, не зная, что сказать. Но как я могла объяснить этому простому человеку, что мудрость Блуждающих Богов свела меня с моим собственным, родным мужем именно на этой затерянной в космосе планете, где я очутилась почти случайно. В это не поверил бы даже современный грамотей, вооруженный, кстати, теорией вероятности. Эдриолу взбрело в голову, что я затеяла здесь какую-то игру и для этого закадрила короля.
— В общем, так, — наконец проговорила я, — даже близко к нему не подходи, ладно? Я разобралась с баларами там, на Диктионе, я разберусь с ними и здесь.
— Там с ними разобрались мы, — напомнил Эдриол и ушёл, не хлопнув дверью только за неимением таковой.
— Да, к чужим выдумкам быстро привыкаешь, — пробормотала я. — Сама уже начала думать, что это я завернула баларов с Диктионы. Нехорошо получилось.
— Главное не теряться, — отмахнулся Тахо, озабоченно глядя вслед диктионцу. — Но как бы он, и правда, дров не наломал. Ладно, я за ним пригляжу. Только слушай, пусть Торрас отдаст мой парализатор, а? В рукопашную мне с этим бугаём не справиться.
— Забирай, — я вытащила из складок персикового одеяния его дамский парализатор. — Только уровень разряда не превышай.
— Я ж не ребёнок!
И с видом глубоко законспирированного сыщика не-ребёнок двинулся следом за Эдриолом.
Я вернулась обратно в королевские апартаменты и, ещё не войдя в зал, услышала возбуждённый голос Вим:
— Она околдовала моего короля! Об этом говорят все. Приимок предупреждал вас, что эта великанша владеет магией, но вы не верили! И вот результат! Она уже внушила вам, что она и есть ваша жена! Она затуманила взгляд не только вам. Все считают её необыкновенной красавицей, но мои глаза она обмануть не может! Я вижу её хищные клыки…
— Зато у меня нет ни рогов, ни хвоста! — не выдержала я и, откинув в сторону драпировку, вошла.
Кристоф сидел на краю бассейна, а Вим и Чес стояли перед ним. Твёрдо так стояли, плечом к плечу. Он взглянул на меня снизу вверх, и в его карих глазах я заметила тревогу.
— Это всё не смешно, моя Лора.
— Нет, дорогой мой, — подтвердила я, подходя к нему. — Это совсем не смешно.
— Может, ты улетишь домой прямо сейчас? Я прикажу снарядить звездолёт.
— Ты же не справишься здесь один.
— Я попробую.
— Я не желаю ждать ещё тысячу лет, Кристоф! — резко произнесла я. — С какой стати я должна улетать отсюда?
— Ты рискуешь, оставаясь здесь, — мягко пояснил он. — Но дело не только в этом. Если они поверят, что я околдован, то все мои действия будут истолкованы превратно. Неужели не понимаешь, кто пускает эти слухи?
И в следующий момент он, наверно, пожалел о последних словах. Я вспомнила об этом Касу, Слуге Тьмы, и мой воинственный Дух встал на дыбы. Бежать? Только не я! Я улыбнулась, и Кристоф безнадёжно покачал головой.
— Иногда мне кажется, что я намного лет старше тебя, девочка. И умнее.
Я рассмеялась. Он тоже улыбнулся, и даже присутствие баларов не могло удержать меня от того, чтоб броситься ему на шею. Он усадил меня рядом и, обнимая, прошептал:
— И всё-таки, что б я без тебя делал…
Я взглянула на Вим. Она была явно озабочена. Чес поглядывал на неё с осуждением.
— Мой король знает её язык? — наконец, выдала баларка.
Только тут до меня дошло, что наш маленький семейный диалог был произнесён на французском, к которому мы привыкли в общении между собой.
— Это мой родной язык, Вим, — обаятельно улыбнулся Кристоф.
— Но она могла узнать его с помощью магии, — не слишком уверено предположила она.
— Я полагаю, что если здесь и есть магия, то не та, которой нам следует опасаться, — произнёс Чес.
— Пусть это решают жрецы!
— Здесь всё решаю я, — спокойно и твёрдо возразил Кристоф.
— Злые силы ополчились против вас, государь, — с горечью воскликнула она. — Сперва Элку пытался убить вас, потом Линна…
— А теперь я рискую потерять друга в вашем лице, Вим? Вы это имели ввиду?
— Я не покину моего государя! — заявила баларка.
— Вам нужен одинокий, печальный король, хранящий в сердце свою бесконечную боль?
Она с удивлением взирала на него.
— Вы как дети, преданны, но ревнивы… — улыбнулся Кристоф. — Подумайте, как мне пусто и тоскливо здесь… И вы хотите отказать мне в моём естественном праве… Даже балары не могут жить в одиночестве, а люди тем более… Я говорил вам как-то, что живу мыслями о своей жене. Теперь она здесь. Как? Что мне сказать вам? Любовь людей — это не просто чувство. Это — сила. Она творит чудеса. Рано или поздно те, кто любят, оказываются вместе. Или погибают. Поймите только одно. Эта человеческая женщина — не великанша, владеющая магией. Она — часть меня… Примите это как странность человеческой природы и не требуйте, чтоб я отдавал
