Майя Зинченко - Изучающий мрак (Дарвей)

   Дарвей несколько часов бесцельно бродил по городу, находя для себя успокоение в беспрерывном движении. Ему казалось, что если он остановиться, то снова окажется мишенью для сверкающих огней.

   Восточный край неба быстро светлел, звезды гасли. Появились первые прохожие - рабочие лавок. Мимо монаха, едва не задев, пробежал торговец со скрипучей тележкой, наполненной мешками.

   Почувствовав запах свежей сдобы, Дарвей понял, что проголодался. Казалось невероятным, что переживания не смогли помешать ему чувствовать голод. Как мерзко... Ведь в двенадцать он собирается совершить жуткий поступок, стать безликим орудием империи - ведь палач всегда носит маску, и казнить беднягу Вейнока.

   Монах ощутил себя редкостным негодяем. Но наше тело живет по собственным законам - ему необходимо есть, пить, дышать, и его не интересует то, что лежит вне этого круга. Пускай о чувствах беспокоятся ум и сердце.

   Дождавшись, пока откроются лавки, он заглянул в одну из них, купил каравай горячего, обжигающего хлеба и пошел в направлении площади. Люди вокруг спешили по своим делам, не обращая на него внимания. Во всяком случае, так он думал по началу.

  - Эй, мужчина! - дорогу Дарвею преградила хорошенькая девушка. Она обворожительно улыбнулась и ласково коснулась его плеча. - Такой красивый и такой грустный. Хочешь, я помогу тебе?

  - Нет.

  - Неужели ты совсем не хочешь повеселиться? Обещаю, это будет чудесно. - Она уже оценила толщину кошелька Дарвея и не собиралась сдаваться.

  - Оставь меня в покое. У тебя наверняка была длинная полная приключений ночь, и ты устала. Лучше всего будет, если ты пойдешь и ляжешь сейчас спать.

  - Для такого хорошего мужчины, я готова не спать хоть целую вечность, - девушка поправила прядь волос, выбившуюся из-под широкой зеленой ленты. - Я избавлю тебя от грусти. Кому ты несешь этот хлеб?

  - Жене и детям, - он попробовал обойти ее с другой стороны.

  - Не верю, - она надула губки. - А даже если и так, то предлагаю тебе отдохнуть от уз семейной жизни. Почувствовать себя свободным от забот. Кстати, меня зовут Клэр.

  - Неужели я единственный мужчина в этом проклятом городе? Попытай счастья возле Дома стражи. Там сейчас околачиваются немало воинов императора.

  - Спасибо за информацию, но эти мужланы так и норовят обмануть бедную девушку. Они ни с чем не считаются. Я не настолько легкомысленна, чтобы сама искать с ними встречи.

  - А с чего ты решила, что я не такой?

  - Ты честный. Это сразу видно. Неужели я тебе не нравлюсь? Скажи правду, нравлюсь, да? - Клэр облизнула верхнюю губу и кокетливо подмигнула.

  - Ты привлекательная женщина, но мне не до того, - вздохнул он. - Неподходящее время для развлечений.

  - Так не бывает. Ведь я готова исполнить любое твое желание.

  - Любое? - он усмехнулся.

  - Конечно, - она прижалась к его боку. - Все, что пожелаешь.

  - И дорого стоит твое общество? - спросил монах.

  - Две золотые монеты, - в ее голосе послышались деловые нотки.

  - Хорошо. - Он принял решение. - Пошли к тебе.

  - Отлично. Здесь недалеко.

   Клэр призывно улыбнулась и, взмахнув широкой юбкой, взяла его под руку. Монах не возражал. Это был не Габельн, где ему нужно было следить за своей репутацией.

   Они перешли на другую сторону улицы. Девушка вела мужчину, попутно болтая о всяких пустяках, но он не слушал ее. Через пять минут они были на месте. Клэр жила в большом коричневом доме, где она снимала три комнаты.

   В окне здания напротив Дарвей заметил пожилую женщину. Она неодобрительно посмотрела на его спутницу и покачала головой. Похоже, соседям было прекрасно известно, чем зарабатывает на жизнь эта девушка.

   Они поднялись на крыльцо. Звякнул ключ, и Клэр отворила дверь. Улыбнувшись, она пропустила его вперед.

  - А у тебя чисто, - заметил Дарвей. Он положил хлеб на стол, стоящий в прихожей.

  - Не ожидал? Я девушка чистоплотная, так и знай. Не то, что некоторые.

  - Некоторые - это кто?

  - Да есть одни... Конкурентки. Они на Большую Соню работают, - Клэр фыркнула. - Так вот эти бабы месяцами не моются. А рожи у них похожи на необожженный кирпич. Иметь с ними дело захочет только пьяный грузчик, да и то не всякий. Правда и цена у них соответствующая. Кстати об оплате... Деньги вперед, - она протянула изящную ручку.

   Дарвей без возражений вложил в ее ладонь четыре золотых. Это была немалая сумма, но сейчас его меньше всего волновали деньги.

  - Отлично! - девушка глянула на часы, стоящие на столе. Работать больше положенного она не собиралась. - Теперь расскажи мне, что ты любишь? Какие-нибудь фантазии? За дополнительную плату разумеется. Но бить я себя не позволяю.

  - Ничего такого, - монах поморщился.

  - Ты просто очарователен. Нам сюда, - она толкнула дверь спальни.

   Обстановка была скудной. В центре комнаты стояла широкая кровать, застеленная красным покрывалом. Возле стены высился платяной шкаф, а в углу, не закрывающийся сундук без дужек. Девушка села на кровать и принялась снимать платье.

  - Не надо, - сказал Дарвей, опускаясь рядом.

  - Хочешь сделать это сам?

  - Нет. Вообще ничего этого не надо. Я купил у тебя два часа времени только для того, чтобы поговорить.

  - Только поговорить? - ее глаза широко распахнулись от удивления. - Никто не платит четыре монеты за разговоры.

  - Я плачу.

  - Как-то это странно, - девушка с опаской посмотрела на Дарвея. - Ты же не местный, верно? Чужак.

  - Ты же сама обещала избавить меня от грусти. Вот и избавляй! Тебе даже не придется ничего самой говорить. Только слушать. - Он лег, положил под голову подушку.

  - Ну и ладно, у всех свои странности... За эти деньги можно многое позволить. Что там у тебя стряслось?

   И Дарвей рассказал ей. Он поведал о своей жизни, о том, что он был двадцать лет агентом ордена Истины и убивал по его приказу, о даре канов, о столкновении со жрецами орков и пытке хаосом, о своих опасениях перед предстоящей схваткой. Не утаил ничего. Это была исповедь, в которой он так нуждался.

   Монах рассказал ей даже о и встрече с Вейноком и о том, что ему придется казнить его сегодня в полдень. Рассказал о видениях, кошмарах, о своих догадках насчет вселенной. Два часа пролетели незаметно. Надо признать, что в лице случайной проститутки он нашел внимательного слушателя. Клэр, сохраняя участливое выражение лица, ни разу не перебила его. Только когда Дарвей умолк, она позволила себе сказать:

  - Это самое необыкновенное, что я когда-либо слышала. Невероятная история.

  - Да... Я сам себе не верю. Но теперь мне стало легче. Трудно нести такой груз одному.