Сергей Костин - Подопечный

Мы подошли к дверям шлюзовой камеры. Она была закрыта, но не заперта. Открыть, пара пустяков.

— Эге-гей! Мужики! — Мустафа задрал голову и заорал во всю глотку, — Открыть немедленно. ЧК прибыло.

Долго никто не отвечал.

— На работе наверно, — предположил ангел.

— Не надо. Сейчас открою.

Еще секунду назад у меня и в мыслях не было, что я могу открыть дверь. Просто в один момент в голове возникла мысль и все. Как сделать и что. Но воспользоваться предоставленной возможностью не пришлось.

С потолка послышался шорох и голос, слегка удивленный (даже не слегка, а очень даже сильно), прохрипел

— Кто тама?

— Это мы вернулись. Сельпо! — Мустафа повернулся спиной к металлическим дверям и издавая невероятный шум, принялся дубасить по железу ногами и руками, — Открывай вражина, пока мирно просим. Сами откроем, не обессудь. Первый труп твой. У нас знаешь какие длинные руки?

Дверь медленно отъехала в сторону.

Не знаю, видели ли демоны то, что происходило внутри клетки, или только догадывались, но так или иначе нас встречала торжественная делегация. Впереди знаменитая тройка. В лапах здоровенный кусок серого хлеба. На нем граненый стакан. За спинами демонов переминались с ноги на ногу целая свора истопников.

Все радостно улыбались.

Мустафа вошел во вкус.

— Почему не в парадной форме одежды. Почему без оркестра. Где знамена и цветы.

Иногда Мустафа переигрывает. Я отодвинул его в сторону, подошел к настороженному очкарику, отломил кусок хлеба, взял стакан, понюхал что внутри и опрокинул содержимое внутрь. Чтобы залечить раны старого солдата. Да и душа требовала отвлеченности от дел мирских.

Питье оказалось слишком крутым. Лицо мое в одно мгновение покраснело, уши запылали ярким костром. Я вытер губы рукой, обхватил очкарика за щеки и, притянув к себе, смачно поцеловал его троекратно.

Не советую никому повторять этот опыт. Одно из двух. Или вам попадется не тот демон. Или с вами случиться тоже самое, что и со мной. Только запиханный в рот здоровенный кусок почти сырого хлеба спас меня от дипломатического позора.

Но зато теперь с демонами можно говорить о чем угодно. Они до того обалдели, что не могли сказать ни слова. Что и требовалось.

— Значит так, трудяги, — я отобрал оставшуюся буханку, отломил половину и протянул ее поближе к распахнутому рту ангела. Потом снова перевел взгляд на демонов, — Дело тут такое. Проблемы у вас. Надо с вашим делом безобразным завязывать.

— Да, но.., — монстр попробовал было возмутиться, но мой суровый взгляд из-под насупленных бровей оборвал его начинающуюся речь. Я вам покажу всеобщую демократию!

— Никаких "но" не будет. Приказываю: — если есть бумага, можете записывать, — демоны отрицательно замахали мордами, — Ладно, и так запомните. Контору распустить. Всех освободить. Самим заняться общественно-полезным трудом.

— А-а?.., — очкарик меня определенно плохо понимает.

— Займетесь перевоспитанием душ. Но не теми методами, к которым прибегали ранее. Организуйте, ну я не знаю, факультеты там. Кружки по интересам. А всякие котлы, запретить. Понимаю, что сразу все не получиться. Постепенно. С нарастающими темпами. Это первое. Дальше. Нам обеспечить быструю доставку к выходу из вашего, погрязшего в злобе и муках, мира. Далее. Этого волосатого, из комнаты отдыха, вместе с его практикантами отправить осваивать целину. Пусть мандарины разводит. Что значит нет у вас условий? Создайте. На то вам и головы даны. А ежели начальство бестолковое имеется, передайте слова мои. Вернусь, все проверю. За неисполнение — наказывать крепко стану. Вопросы, жалобы, пожелания есть? Нет? Тогда два часа на отдых и решение основных вопросов, касающихся переустройства производства.

Как сказал, так и стало. Следующие два часа, с несомненной помощью ангела, который оказался настающим кладезем революционных идей, мы впихивали в узкие черепные коробки демонов основы цивилизованного развития общества. Обучение протекало успешно. Кажется, демонам даже нравилось то, что я предложил. Вместо однообразного, изо дня в день однотонного труда по издевательству над согрешившими душами, моя программа развития предлагала всестороннюю занятость каждого по своим интересам.

Когда стало понятно, что посеянные ростки новых начинаний не пропадут даром, мы собрались в путь. В дорогу нас провожали с большими торжествами. Разве что не развевалось красных знамен, да не играл большой симфонический оркестр.

На прощание пришлось расцеловаться со всеми. Даже с щетинистым. Что привело всех в неописуемый восторг. Кроме, естественно, меня самого. Я еще долго потом отплевывался и отхаркивался. Но чего не сделаешь ради всеобщего счастья.

Выпрыгнули мы из ада в том же самом месте, где и зашли. Я, честно говоря, совершенно забыл про наших пленников и теперь с нетерпением ожидал встречи и с Клавкой и с демоном. Неизвестно еще, как долго относительного этого мира мы пробыли в аду. Могли пройти недели, могли и годы. А кто мог позаботиться об оставленных пленниках? Я даже, чего греха таить, ожидал увидеть только косточки.

Но все оказалось гораздо прозаичнее. Демон валялся на выжженной почве в том же положении. А вот Клавки простыл и след. Как ветром сдуло. Мрачный монстр, после того, как его развязали и все популярно объяснили, рассказал, что Клавка сумела перетереть веревки и дала деру, предварительно хорошенько избив ни в чем не виноватого, несчастного демона.

— И ногами мне по морде, — закончил свой рассказ вконец расстроившееся чудовище.

Я кое о чем поинтересовался, так, для себя, и получил вполне исчерпывающие ответы.

Оказывается в свое время Клавке сделали предложение. Она старательно охраняет гвоздики, которые являлись для ада каким-то там страшным символом. В замен получает власть, деньги, корону и все такое прочее. Вплоть до совершения различных колдовских дел.

По словам демона, Клавка настолько вошла в роль и требовала от работодателей все больше и больше, что наверху уже всерьез подумывали о смене кандидатуры. Но так как подходящих "людишек" не находилось, то решили предоставить вздорной бабе испытательный срок. Во время которого появились мы и испортили все дело.

После чего демон извинился за причиненные физические и моральные издержки, шмыгнул ноздрями и скрылся в колодце перехода. Как только он исчез, лестница сложилась, дырка затянулась и через несколько секунд уже ничто не напоминало о том, что некогда в этом самом месте существовал гипер переход в другое измерение, другую вселенную, в другой мир. Туда, куда слетаются души, совершившие в физической жизни не слишком много хороших дел.