Анна Гурова - Дракон мелового периода

14. Шепчущее поле, горящее дерево и рунный круг.

Я как будто нырнула в холодное темное море. Черт, как же здесь мрачно и зябко после кабинета Хохланда! Когда глаза привыкли к темноте, я увидела, что нахожусь там же, где и в прошлый раз. – в густом непроходимом лесу.

Путаясь в лямках, я немедленно начала стаскивать с плеч рюкзак. Действовать надо быстро, кто знает, не явится ли сейчас сюда Хохланд. Будь мы одни, он бы так и сделал, но, к счастью, в кабинете сидел Джеф, а я уже немного знала Хохланда, чтобы понять: чужого человека в своей драгоценной квартире он из виду ни на секунду не выпустит. А в лабораторию Джеф за ним не полезет, если у него есть хоть капля разума. Следовательно, какое-то время – пока Хохланд не выпроводит Джефа – у меня есть.

Выудив из рюкзака шар, я позвала: «Эзергиль!» Ура, шар по-прежнему мне повиновался – Эзергиль возникла рядом, как призрак. Она и выглядела, как привидение – бледная, растрепанная, будто разбудили посреди ночи. У меня промелькнула мысль, что последнее время в Эзергили остается все меньше и меньше от человека, и вряд ли она и сама знает, что она сейчас такое. Но кто бы она ни была – призрак, оборотень или биоробот – она все равно оставалась моей подругой. Теперь, после ссоры с Маринкой – самой близкой.

Эзергиль рассеянно поправила прическу, посмотрела по сторонам... и ее лицо перекосила гримаса ужаса и отвращения.

– Боже мой, опять это место? – воскликнула она.

– Эзергиль, о чем ты? – Я схватила ее за руку, поймала безумный взгляд. – Что за место?

Эзергиль посмотрела на меня, вымученно улыбнулась... Секунда – и взгляд стал осмысленным. Вид у нее был нездоровый и все еще немного ошалевший. Но ее самоконтролю можно было только позавидовать.

– Что случилось? – резко спросила она, отнимая руку. – Мы попались?

– В некотором смысле. – подтвердила я и вкратце рассказала обо всем, что случилось после разгрома мастерской Савицкого. Эзергиль слушала, с каждым мигом все более встревоженно.

– Зачем же ты сюда-то полезла? В сто раз лучше было остаться внизу!

– Ага, тебя бы начали делить на составные части, я бы посмотрела, как бы ты усидела на месте...

– Если бы только Хохланд не применил дематериализацию! – с досадой воскликнула Эзергиль. – Но я ужасно чувствительна к таким превращениям, даже если их проводят не со мной, а просто рядом. Я ведь создана искусственно, дематериализовать меня очень легко. И как только Хохланд начал развоплощать Савицкого, мне стало так плохо...

– Да уж, я видела, как тебя колбасило. – кивнула я. – А что ты чувствовала там, в шаре?

– Ничего.

Мне вдруг вспомнилась дематериализация Савицкого; желтый огонек, медленно взлетающий в сером тумане. А увижу ли я такой огонек, если развоплотится Эзергиль? Ведь она не человек...

– Слушай, что делать-то будем? – спросила я, стряхнув несвоевременные мысли. – Надо бы выбраться, да побыстрее – скоро сюда полезет Хохланд.

– Не думаю. – возразила Эзергиль. – Он знает, что тебе никуда не деться. Закончит дела с Джефом, договорится обо всем, а уж потом...

– Но ведь шар снова у меня! А в шаре, кроме тебя, спрятан мой дракон!

Эзергиль покачала головой:

– Гелька, вынуждена тебя огорчить, но это не твой дракон. Может, это вообще не дракон. Разве не слышала, что сказал Хохланд? Помнишь, как Савицкий назвал его? Мастер оборотней!

– Этого не может быть. – упрямо возразила я. – Дракон мой. Я это чувствую. Он ко мне привязан. Я его возродила к жизни.

– Все было подстроено. Старик подсунул тебе дракона, чтобы расправиться с Джефом.

– Хохланд просто соврал, а дракон мне предан. Он мой друг.

– Это просто змей, он не может быть ничьим другом.

– Он меня любит. Не спорь со мной, я такие вещи чувствую.

– Это ты его любишь. – печально сказала Эзергиль. – А он служит Хохланду. Не надо на него рассчитывать.

– Ты тоже служила Хохланду, а потом Джефу. – парировала я. – Но все равно оставалась моей подругой, разве не так?

– Тебе очень повезло, что я не убила тебя! – рявкнула Эзергиль, внезапно разозлившись. – И больше не напоминай об этом.

Несколько секунд мы молчали. Наконец Эзергиль, преодолев припадок ярости, спросила;

– Ты знаешь, где мы?

– Это лаборатория Хохланда?

– Нет.

– Его домен?

– Нет. Хохланд окопался в этом месте и пользуется его возможностями, но он его не создавал. Помнишь, я рассказывала о том, как искала мир поля и встретила некоего друида...

– Так мы в мире поля?!

– Ну да.

Вот это номер! Я затравленно огляделась.

– Но... он же не похож! Где само поле? Дерево?

– Поле окружено лесом. Мы довольно далеко от него. Чем дальше от центра, тем гуще лес. Я проверяла, когда пыталась найти выход. Километрах в двух от поля лес становится непроходимым.

– Значит, выход должен быть в самом центре.

– Я тоже об этом думала, но его там нет.

– Может, ты просто не нашла. Пойдем, поищем.

– Пойдем. – поколебавшись, сказала Эзергиль. – Я покажу тебе дорогу до поля. А дальше...

Мы стояли на опушке леса, а перед нами шумело поле. Как и полгода назад, от одного его вида меня пробрал озноб. Поле напоминало нечто нечеловеческое и даже не живое, но в то же время занятое какой-то осмысленной, сложной и целенаправленной деятельностью. Все так же дул ветер, змеились серые травы, по поверхности поля пробегали тени облаков. Вдалеке, может быть, в километре от нас, темнел грибообразный силуэт одинокого дерева.

– Вот здесь начинается тропинка к центру. – сказала Эзергиль.

– Жаль, не захватила куртку. – ежась, сообщила я. – Проклятый ветер, до чего же на нервы действует!

– Да, этот может. – ответила Эзергиль. – Он непростой. Как и все в этом гнусном месте. Гелька, выслушай меня внимательно. Вряд ли я смогу тебе серьезно помочь, но по крайней мере расскажу все, что знаю о поле, дереве и рунном круге. Знаю я, к сожалению, не очень много – хоть я тут и жила, но Хохланд прятал от меня все, что можно. Посмотри на поле.

Я посмотрела.

– И что?

– Помолчи... прислушайся. Я выполнила указание и через минуту с изумлением сообщила Эзергили:

– Оно шепчет! Эзергиль кивнула.

– Здесь еще тихо, дальше будет хуже. Итак, правило первое – поле не слушать. Что хочешь делай, песни пой, мысли выкидывай, как нас учили, но этот шепот должен от тебя отскакивать, как горох. Кстати, уши затыкать бесполезно – оно шепчет не только голосом.

– Ни фига себе трава...

– Это не трава, она только так выглядит. Лучше и не вникать, что это такое – спокойнее будет. Лично я подозреваю, что перед нами огромный генератор всех известных и неизвестных людям заклинаний. И хотя они здесь пребывают в, так сказать, заархивированном виде, но их сила от этого никуда не исчезает. Поэтому правило второе – с тропы не сходить, траву не рвать и вообще к ней не прикасаться. Сама она будет тянуться к тебе, но не обращай внимания – она первая тебя не тронет.