Ольга Хрипина-Головня - Колыбельная для эльфа

И все же…

Аллард скосил глаза на старательно смотревшую на Амарисуну Аэль.

— В ней течет эмъенская кровь, — сказал он тихо. — Очень мало, должно быть со времен войны.

— Да быть того не может! — резко повернулась к нему Аэль. Глаза девушки снова пылали праведным огнем. — Ты что, хочешь сказать, что пока мы сражались, кто-то из эльфов добровольно…

Аллард закрыл Аэль рот ладонью. Девушка, фыркнув, сбросила его руку.

— Во-первых, не обязательно добровольно, — так же тихо продолжил эмъен. — Среди ослепленных Тьмой, были те, кто совершал множество чудовищных поступков.

— Во-вторых, даже если и добровольно — до войны встречались пары из эльфов и эмъенов. Не вижу причины, почему они должны были обязательно распаться с началом войны.

— То, что в ней течет кровь эмъена, не делает Аэль хуже, — возразила Суна, справившись с первым потрясением от слов Алларда.

Тот согласно наклонил голову.

— Да. Но кровь эмъена — есть кровь. Я подумал, что, возможно, Аяра живет в Миарронте и не смущена клеймом Мориана потому, что сама ощущает себя заклейменной. Знает о прошлом своего рода. Я открылся ей.

— Что-то я не видела, — проворчала Аэль, скрестив руки на груди.

Аллард ухмыльнулся.

— А ты и не должна была. Я послал ей зов. Я воспользовался правом Повелителя, я пообещал ей защиту, помощь. Несколько мгновений, за которые кровь эмъена в ней откликнулась бы.

— И что? — подалась вперед Суна. Аллард покачал головой.

— Она не отреагировала. Никак. Вообще. Либо я ошибся — и тогда я теряю силу Повелителя, и не способен уже распознать эмъенскую кровь.

— Либо? — не выдержала Аэль, поскольку Аллард взял эффектную паузу.

— Либо она знала, кто я, и ждала меня. Вот только не знала, что обязана была откликнуться на мой зов. Могу еще предположить, что она настолько хорошо контролирует себя, что решила отложить разговор со мной и выяснение всего на потом. Тогда я преклоняюсь перед ее выдержкой.

Теперь замолчали все трое.

— Но как? — Суна сжала виски руками. — Надо рассказать Мориану! — вскочила она.

Аэль положила ей руки на плечи, усаживая обратно на кровать.

— Ты же не будешь бегать по городу, разыскивая его? — успокаивающе сказала она. — Тем более, на всякий случай, не надо делать ничего того, что может насторожить Аяру. Не забывай о третьем варианте.

— И что нам делать? — беспомощно спросила Суна.

— Ждать Мориана, — эмъен встал со стола. — И раз Аэль надо забрать вещи — я бы воспользовался ее предложением познакомиться с городом.

— Тогда я с ва… — Суна поморщилась. Аэль, все еще обнимавшая ее за плечи, впилась ей ногтями в шею.

— Тогда я останусь здесь и подожду Мориана, на случай, если он вернется раньше вас, — поправилась девушка. Сердце ее глухо стучало.

— Скажи, как будешь готова, — кивнул Аэль Аллард, грациозно поднимаясь со столика. Тот жалобно скрипнул. Эмъен небрежно откинул в сторону ковер и вышел, закрыв за собой дверь.

— Ты что творишь?! — прошипела Суна, стряхивая руки подруги. — Ты что делаешь?!

— А что? — Аэль подошла к мутному зеркалу, висевшему у входа, и пригладила волосы рукой.

— Дай гребень, а? — попросила она, поворачиваясь.

— Я тебе гребнем сейчас дам! — Суна, тем не менее, послушно потянулась к сумке. — Мать-земля, мало мне было отговаривать тебя соваться в эту безумную поездку!

— Все равно бесполезно, — кивнула Аэль. — Это дело чести для меня — помочь тебе и своему тиа.

— Моего тиа окрутила какая-то подозрительная девка! — рявкнула Амарисуна, теряя терпение. — А ты кокетничаешь с эмъеном, которому была готова в горло вцепиться!

Аэль вздохнула и села рядом с подругой.

— Суна, ну что я могу с собой поделать? Тебе страшно — и мне тоже. Я до сих пор не могу представить, насколько все серьезно, понимаешь? Будто мне легенду рассказывают на ночь, а я себя в ней воображаю. Я еду с тобой, но я, наверное, до самого конца не пойму, насколько все страшно. Война, земля Милари, Хранители. Все это настоящее только на маленький кусочек. А на самом деле происходит не со мной и не с тобой, потому что просто не может с нами происходить.

Суна молча пожала плечами.

— Ничего не могу с собой поделать, — продолжила Аэль. — Нравится он мне — и все тут.

— Кому ты рассказываешь, — пробормотала Амарисуна. Аэль взяла ее за руку.

— Я разругалась с Аллардом, я ненавидела его в ту минуту. Всей душой, всей сердцем. А после разговора с тобой, когда я снова смогла думать, когда так много надо было принять, осознать и решить, я вдруг поняла, что это очень глупо — бороться с собой из-за того, что Аллард — эмъен.

Ты же не винила Улиэня в том, что случилось в прошлом?

— Не винила, — угрюмо откликнулась Суна.

— Вот и я не могу заставить себя. Даже если сейчас, среди всего, что с нами происходит и еще случиться, мое, как ты сказала, кокетство — неуместно.

— Аллард — тот еще тип, — предупредила Суна. — И не думай, что он не заметил, что ты с ним заигрываешь.

Аэль хитро улыбнулась.

— Я надеялась, что он заметит. Иначе как бы он узнал, соглашаться на мое предложение показать ему город, или я из вежливости это сказала?

Суна закрыла глаза и повалилась спиной на жесткую подушку.

***

Ночной Миарронт был похож на неудавшийся десерт — такой же кашеобразный из-за снующих туда-сюда жителей и гостей города, липкий из-за душного, наполненного запахами воздуха, и интригующий за счет своей неподдающейся никакой логике организации и необычности.

Аэль уверенно шла по улицам, ловко лавируя между прохожими и островками помоев и дерьма. Аллард едва за ней поспевал.

— И каково это, жить тут? — спросил он, когда Аяра обогнула весьма навязчивую, пахнущую что старая выгребная яма, попрошайку.

— Довольно паршиво, первое время, — отозвалась Аэль. И взяла эмъена за руку, протаскивая мимо стайки хихикающих, ярко накрашенных девушек.

— Но потом начинаешь понимать, что многие оказались тут не по своей воле. Просто выбора не было. И начинаешь радоваться тому, что можешь как-то защить их здесь.

Аллард перепрыгнул через лужу.

— Что значит "не по своей воле"? Это вам не наши земли — горы и пустошь на много дней вокруг, куда нас загнали после войны, — не удержался от колкости он.

Аэль выпустила его руку.

— Жизнь не стоит на месте. Земли истощаются, народы — переходят с одной земли на другую. Запросы растут. Кому-то — хочется больших возможностей, а Миарронт часто их обещает. Кому-то — хочется есть. Чтобы земля перестала быть бесплодной. Кто-то — спасается бегством, как более слабый от сильного. Много времени прошло с тех пор, как у земель был владыка.