Игорь Денисюк - Любовь зверя

 Ладно, Шарон умная и рассудительная, раз она говорит, что не следует мне на продолжении пьянки быть, так видно и правда не надо - плохого она не присоветует, а вообще мне с одной Хириссой лучше, чем с той пьяной толпой. К тому же как к ним относится? Раз они меня в свой клан приняли - значит они мне не чужие, но ведь и они что угодно потребовать от меня могут. Потом пойму, как с ними себя вести, а сейчас - лучше подальше.

 Утром проснулся, рядом Хирисса лежит, все тело болит - сам ведь просил, чтоб не сдерживалась. Все же в отличии от Шарон, которая даже затаенные мысли видит, Хирисса понимает все буквально - попросил - она все и сделала, а как вышло - сам мол думай.

 Она сразу проснулась - ну и чуткое же существо! Потянулась, в щеку чмокнула. Встали, вышли. На дворе крепости - бог ты мой! Охотницы во всех позах лежат. Да уж, пить они горазды, прямо как после побоища! Некоторые в обнимку - вот о чем Шарон говорила. Да, пожалуй неприятно смотреть. Ну да ладно, все же победа!

 - Ну что, проснулись? - Шарон самая трезвая из всех, одна говорить может - Совсем уже к вечеру первые отряды людей до крепости дошли, так я им Видящую сдала - ее сразу к целителям определили, сказали - через декаду всего мое здоровье пить будет. Остальные людские полки дальше пошли, а отряд один снаружи расположился на ночлег - хоть как я и предлагала командиру в крепость пойти, но как он на пьяное буйство наших глянул, так и за ворота вышел - не хочет мол рядом с пьяными охотницами ночевать. Ну так наши в благодарность им десяток бочек вина и ветчины принесли - там тоже всю ночь пили и славили охотниц, нахвативших крепость с налета.

 Наконец - и главная новость - война закончилась. Как мы крепость захватили, а мои охотницы перевалы заняли, сюда же людские полки пошли, так неприятель пардону запросил - мол хочет уйти с развернутыми знаменами. Ну вот сейчас и идут переговоры об условиях сдачи. Наши требуют, чтобы неприятель признал капитуляцию, эти же, из Зелладора заявляют, что они своей волей уходят и передают спорные земли нам для ради вечного мира и из любви к ближнему. Не знаю, как переговоры пойдут, но ясно, что война закончилась, так, что отпускаю тебя, Хирисса на отдых на декаду, а для тебя, Шарль, я отпуск у твоего капитана уже испросила, когда он с отрядом здесь проходил, да о тебе выспрашивал - жив ли?

 Так, что сейчас прямо и поезжайте - лошадей возьмите в конюшне крепости - нам враги много лошадей оставили - какие понравятся - те и Ваши. В дорогу же даю Вам свое расположение и доброе слово. Декаду отдохните, а потом и назад, там и увидим - закончилась служба или какое еще дело для нас есть.

 Мы с Хириссой распрощались с Шарон, попытались попрощаться со своими товарищами, но это было трудно. Только одну удалось растолкать, так и то схватила меня и насильно заставляла выпить с ней - едва удалось отвязаться. Мы взяли лошадей - правда, добрых коней нам враги оставили, заехали в наш лагерь взять наши вещи. Курона я оставил за старшего, наказав назад возвращаться туда, где мы стояли до наступления и ждать моего прибытия. Попрощались и они тоже попрощались с Хириссой и вот мы с Хириссой уже едем по ручью в горные леса, туда, где она намеревалась поохотиться.

 Шарль закончил рассказ - Ну вот, милые товарищи, за разговором и время незаметно пролетело, вот уже впереди видна река, на которой мы заночуем, а назавтра, как рассветет, выйдем и после полудню или чуть позже должны уже до городка дойти.

 Дорога пошла круто вниз, а затем телега запрыгала на камнях, лежащих в речном русле. Все горные реки примерно одинаковы - весной, при таянии снега несется с гор пенистый поток воды, заливает русло до краев, ревет на перекатах, закручивается водоворотами. Понятно тогда никто по дороге проехать не может - ни одну реку не перейти. Бурная река выламывает камни из берегов, несет стволы вековых деревьев, всякий мусор, все, что остается с зимы. Пройдет три - четыре декады, сойдут вешние воды - и вот уже широченное сухое русло, в котором набросаны камни, стволы деревьев, а река течет только в середине небольшим потоком. Пройдет еще несколько времени, настанет середина лета - река превращается в тонкий ручеек, а свидетельством былого буйства потока остаются только набросанные тут и там стволы деревьев и сухие камни.

 Вот в такое время мы и путешествовали. Река, на которой мы остановились на ночевку вилась тоненьким ручейком по сухому руслу. Воды едва только хватило искупаться, чтобы смыть с себя дорожную пыль. Я тоже хотел бы искупаться - весь в пыли и уже чувствую свое грязное тело, так, что людей стыдно. Попытался вылезти из телеги - куда там! Свалился обратно. Мира подскочила - Ты что, не смей сам вставать!

 Стыдно? Мне уж все равно было - когда болен, то чувство стыда притупляется - Мира, помоги встать, и помоги помыться.

 Мира подставила плечо, поддержала, я кое-как встал, даже сумел пойти, держась за нее. Солдаты смотрели на нас - как Мира идет рядом, осторожно меня поддерживая. Мира походила со мной по лагерю выбираю путь такой, чтобы поменьше камней было, потом подвела к воде, где несколько больших камней в русле образовывали заводь, завела за один из камней и осторожно раздела, потом сама скинула одежду. Аккуратно взяла меня закинув мою руку себе на плечо и повела в воду. Мы вошли в воду и она осторожно меня отпустила - Замечательно! Вода поддерживала мое бессильное тело, позволяла вернуть ощущение силы. В воде я даже смог встать на ноги почти без поддержки Миры, обнял, поцеловал - Милый друг, спасибо тебе огромное!

 Солдаты тайком подсматривали на нас - об этих Охотницах рассказы ходили самые нехорошие, а эта, вишь, о больном друге заботиться - совсем как человек!

 Полежал немного в воде - Хорошо! Пора однако, и вылезать, а то чуть жив и в воде совсем силы уйдут. Как не странно когда вылез из воды с помощью Миры то смог почти сам одеться. Что же со мной? Вроде не болезнь, да и тело все цело, на магическое истощение наиболее похоже. Вот в чем дело наверное! Промелькнула мысль просить Миру перелить мне сил, но вовремя вспомнил какое дело у нее с Фелой намечается. Нет, нельзя этого!

 Мира повела меня к костру, но я уже получше шел, только немного на Миру опирался, а не так, как раньше, когда она меня почти несла. Ничего, поправляюсь. Подошли, Шарль посмотрел на нас - Ну что, уже молодцом? Ничего, Шеридан, ты быстро поправляешся, завтра уже сам ходить будешь. Садитесь, сейчас мои похлебку сварят и нам поесть принесут. Жалко, что только солонина, а то свежатинки больному было бы лучше, но что делать, раз нет?

 Мы сели возле костра, я поблагодарил Шарля за рассказ, который помог нам скоротать путь. Шарль меня спросил - Шеридан, ты вроде уже немного поправился? Мне очень интересно узнать - что у Вас произошло? Что с тобой случилось? Хоть в двух словах скажи. До сих пор я ничего не спрашивал, понимал, что ты не можешь долго говорить, теперь же хоть вкратце расскажи - что у Вас случилось?