Денис Юрин - Время мушкетов

Рыцари тут же атаковали, то ли разозлившись на нечестный, по их мнению, поступок, то ли получив телепатический приказ от прекрасной командирши. Патриуну не осталось времени, чтобы объяснять несведущему компаньону, кто такие симбиоты и как с ними бороться, но взлелеянная в сердце дракона надежда, что моррон не дурак и сам все поймет, оправдалась. Вуянэ слегка присел, отразив одновременный удар трех летящих сверху мечей и, еще не убрав поднятое над головой оружие, сделал короткий левосторонний выпад. Острое лезвие его кинжала погрузилось в узкую щель между кирасой и шлемом одного из противников. Рыцарь не закричал, не упал, но на какое-то время замер, а затем, бросив меч, стал выбираться из гущи боя.

Тем временем Патриун отразил дружный натиск четверых закованных в латы врагов (к счастью, напасть вдесятером на одного симбиоты не имели возможности, им просто не хватило бы места), а затем дал волю наскучавшейся в ножнах абордажной сабле. Оказывается, нелепое и неуклюжее с виду оружие морских разбойников не только отражало удары тяжелых и острых мечей, но и смогло прорубить прочные доспехи. Один симбиот опустился на колени, держа обеими руками разрубленный напополам вместе с головой шлем; другой упал, увлекая за собой находившегося слева товарища, на его блестящей кирасе виднелась ровная, длинная прорезь, идущая от ключицы до пояса.

К концу первой минуты Патриун решил подвести первые итоги схватки. В целом бой протекал довольно удачно. На вертящемся юлой, быстро перемещавшемся по залу маркизе появились всего четыре свежих ранения, три из которых можно смело причислить к царапинам. Хоть пару раз вражеская сталь коснулась и дракона, но абсолютно не причинила ему вреда. Тонкая кожа дорожного костюма как будто была заговорена, необычайно острые лезвия не прорезали ее, а лишь проскальзывали по поверхности, оставляя за собой не порезы, а узкие вмятины, которые тут же выравнивались. Семеро противников были выведены из строя, двенадцать остальных уже действовали не столь решительно и начинали побаиваться сильных противников, лишь одна Ола, то есть маркиза Онветта, яростно атаковала маркиза. Оно и понятно, у высокомерной девушки имелись веские причины личного свойства ненавидеть мужчину, с которым ей пришлось провести не одну ночь. Хоть Вуянэ в данной ситуации сам являлся попавшейся в паутину женских чар жертвой, но прекрасную обольстительницу подобные подробности не волновали. Она с присущим большинству красавиц эгоизмом винила в своем грехопадении представителя «похотливого» пола, повинного на самом деле лишь в том, что не повесился, попавшись ей на пути.

Бой был каким-то неестественно легким, а противники слабыми, не чета тем рыцарям, что сорок шесть лет назад защищали пораженные мором деревни от полчищ нежити во главе с колдуном Виларом. Относительно низкие навыки противников во владении мечом были не единственным, что смутило дракона. Само место схватки было выбрано крайне неудачно, прежде всего, для самих нападавших. Как и он, симбиоты черпали силы для лечения ран из объектов неживой природы, а стены подземелья, как нарочно, были выложены самым неподходящим материалом – камнем, оторванным от горной породы, столь же питательным для рыцарей, как для человека сгнивший фрукт или заплесневевший сухарь. Кто-то старался привести противоборствующие силы к равновесию, создать условия, примерно соответствующие честному бою.

Для того чтобы окончательно убедиться в своем предположении, Патриун решился на отчаянный шаг – он бросил на пол оружие и застыл, демонстративно скрестив руки на груди. Как и ожидалось, ни один из рыцарей на него не напал, все до единого накинулись на маркиза.

– Ты что, рехнулся?! – выкрикнул вельможа, едва справлявшийся с заметно усилившимся натиском.

– Брось железяку! – приказал Патриун, а сам тем временем принялся внимательно осматривать прикрытый пеленой полумрака потолок зала.

Хоть Вуянэ и не понял, что происходит, но послушался. Его окровавленный меч и кинжал звякнули, упав на каменный пол. Рыцари тут же вложили в ножны мечи, подобрали раненых и, грязно ругаясь по-альтрусски, направились к проходам в стене. Им не понравился исход боя, но тем не менее никто не осмелился напасть на безоружных. Даже поджавшая побелевшие губки Онветта сдержала вулкан бушевавших в ее девичьей груди страстей и направилась к выходу, лишь показав напоследок обоим мужчинам жест, означавший, что она непременно найдет их и прирежет.

– Что это было? Почему?.. – осмелился выказать удивление маркиз, когда проходы в стенах закрылись и они остались в подземной зале одни.

– Это была проверка, испытание, а заодно и веселая потеха, – ответил дракон уклончиво, непонятно для товарища по оружию, поэтому тут же решил внести ясность: – Наверное, ты знаешь, что у некоторых воинственных народов существует обычай с детства приучать детишек к виду крови и к человеческим страданиям. Четырехлетние карапузы упражняются с луком в стрельбе по привязанным к деревьям пленным; двенадцатилетние юнцы закаляют характер, убивая мечом рабов, а когда наступает пора становиться взрослым, превратиться в мужчину, им устраивают испытание: они бьются насмерть с вооруженным врагом. Так вот, наши противники, не настоящие симбиоты, не воины, а молодняк, проходящий проверку для приема в братство Лотара. Не знаю, почему к ним присоединилась твоя Онветта… Возможно, девица опять нашкодила и проходит традиционный ритуал прощения.

– И что теперь будет? Нас что, отпустят? – пытался осмыслить сказанное моррон, несмотря на богатый жизненный опыт, до сего дня не знавший, кто такой симбиот.

– На это не стоит рассчитывать! – покачал головою Патриун, подобравший абордажную саблю. – Вне зависимости от исхода испытания, всех рабов убивали, а нам… нам предстоит встреча с настоящим противником, только вряд ли он позволит ударить себя мечом.

– Конечно, не отпущу и, естественно, не позволю, – произнес приятный мужской голос, донесшийся откуда-то из-под потолка. – Я столько сил потратил, чтобы вы, господа, оказались сегодня здесь, что о помиловании не может быть и речи. Но разве грешно немного поиграть с мышкой перед тем, как ее съесть? А, преподобный отец Патриун из Миерна, как вы считаете?

– Выходит, они тебя подкараулили? – произнес Анри, когда Гентар закончил рассказ о своих злоключениях.

– Нет, ты так ничего и не понял, – покачал головой маг, козлиная бородка которого до сих пор стояла дыбом. – Они меня не подкараулили, не нашли! Эти слова подразумевают элемент случайности, а эти мерзавцы были уверены, знали, что я нахожусь в подворотне. Они специально натравили на меня святошу, чтобы выследить, чтобы ослабить…