Елена Бычкова - Рубин Карашэхра

Он сидел, не шевелясь, и смотрел на нее. Ему хотелось… впрочем, он сам не знал, чего хочет. Демоническая половина души замерла в растерянности, не понимая, как реагировать на это волшебное существо, парящее перед ним, человеческая часть с восторгом ожидала чего-то невероятного. И дождалась. Апсара запела…

В ее песне не было слов. Дрожащий, вибрирующий звук рождался, казалось, из частых взмахов ее крыльев, из их переливчатого сияния. Тонкий, робкий, звенящий вначале, он становился увереннее, сильнее, полился мощной рекой, в которой искрилось, сверкало счастье, нежность, любовь… И каждая из этих волн, катящаяся навстречу Эмилу, вызывала в нем наслаждение, не демоническое, но и не человеческое. Это был бесконечный, абсолютный восторг, умиротворение, теплая, нежная, нематериальная ласка, удовольствие от созерцания совершенства…

Эмилу казалось, что он задыхается от наслаждения, вот-вот задохнется, ему хотелось броситься на это изумительное существо, поющее столь упоительно, и заставить его замолчать, и в то же время он мысленно умолял ее не обрывать песню.

— Сирена…— прошептал Эмил, облизывая пересохшие губы.

Апсара нежно улыбнулась и обрушила на очарованного полудемона последнюю трель своей песни. Ему почудилось, что в его солнечном сплетении взорвалась шаровая молния, брызнув по всему телу страстным жгучим огнем. Минуты две он не мог даже пошевелиться, пережидая блаженство, в котором невероятным образом смешивались удовольствие и боль. Когда сладкая муть в голове рассеялась, он понял, что зал снова освещен красными факелами, в камине потрескивает огонь, а Элина сидит на полу возле его ног и смотрит в лицо обожающим взглядом.

«Было бы неплохо оставить ее здесь, — рассеянно подумал Эмил, рассматривая милое, ясное личико. — Просыпаться и видеть ее рядом, такую ласковую, прелестную. Она пойдет за мной куда угодно, если я прикажу… Прыгнет даже в демонический мир… И всегда будет любить меня…»

— Вы созданы для того, чтобы любить?

— Да. Мы дарим счастье, покой, утешение.

— И физическое удовольствие. — Полудемон рассеянно протянул руку и погладил золотистый локон, выбившийся из прически апсары.

— Ты был счастлив? — Она обеими руками взяла его руку, прижалась к ней щекой.

— Да.

— Значит, я счастлива тоже.

«Нет, я не могу оставить ее здесь. Эта бабочка умрет в моем замке без любви и света. Разве я смогу каждый день, каждый час выносить ее обожание?»

— Меня убьет не Хозяин. — Эмил сгреб в кулак кудри Элины, наслаждаясь их мягкостью. — Меня убьет Авдиил или этот ваш Эрнолтинаор. Зарубит своим пылающим мечом за святотатство.

Элина зажмурилась, закусила розовые губы, а потом вдруг крепко обняла колени полудемона, раскрыла крылья, словно хотела укрыть его, защитить от ангельского гнева. Эмил погладил ее по голове, приподнял за подбородок лицо, на котором отражались чувства, недопустимые для апсар: тоска и отчаяние.

— Я провожу тебя домой.

…Свернувшись клубочком па мягком мху под раскидистой ивой, Элина громко плакала.

«Разве она виновата в том, что она апсара? Разве по своей воле она выбирает, кого любить? Разве можно отвергать любовь, которая дает покой и силу? И в которой вся ее жизнь?!» Элина заплакала еще жалобнее, но вдруг почувствовала на своей голове прикосновение теплой ладони.

— Когда ты плачешь, у меня идет дождь, — тихо произнес знакомый голос.

— Он не любит меня, Авдиил. Я ему не нужна.

— Он никого не любит. Ему никто не нужен.

— Ты передал мою мантру?

Ангел промолчал, Элина подняла голову и увидела, что лицо его сумрачно, брови нахмурены. Он вздохнул и ответил нехотя:

— Передал.

— И что он?

— Просил поблагодарить тебя за внимание…

Апсара вытерла слезы краем туники, поправила волосы.

— Мне нужно забыть его? Да?

— Да. — Авдиил хотел добавить что-то еще, но промолчал.

— Он правда демон?

— Правда.

— И ты не позволил бы мне остаться с ним?

— Нет.

— Что же мне делать, Авдиил? Я не умею забывать, я умею только любить.

Она вспомнила огромную комнату. Кресло из черного дуба перед камином, сильную смуглую руку, небрежно опущенную на подлокотник, темный излом крыла и красные блики вокруг…

— Я не умею забывать, — повторила она твердо. — Наверное, я сумею смириться с тем, что не нужна ему, но забыть не смогу.

Глава девятнадцатая

Хул подняла голову, словно пытаясь рассмотреть сквозь потолок, куда же ей двигаться дальше. Храм Огня находился там, наверху, где-то в горах. И попасть в него, по словам Эмила, можно только через Срединные земли.

Кошка села на камень, подобрала под себя ноги и развернула на коленях карту. Теперь нужно решить, как лучше добираться до Храма.

По миру людей? Хул нахмурилась, разглядывая море Эль-Рияр, разделяющее два материка. Чтобы попасть в Южные земли, надо переправиться через него, а Хул, как все звери ее породы, терпеть не могла воду. Ее передергивало от отвращения, когда она видела водоем чуть больше лужи, а путешествие на корабле через гигантское водное пространство представлялось полным безумием. «Да я скончаюсь прямо на палубе через десять минут после того, как берег скроется из вида!» — решила она.

Значит, нужно идти через подземелья. Эмил говорил о том, что мир демонов тесно связан со Срединным миром людей и буквально повторяет очертания земных материков. Так что территориальных проблем с ориентированием на местности не возникнет. Конечно, было бы гораздо проще телепортироваться прямо к Храму Огня. Но телепорт не работает на такие большие расстояния. Кажется, Буллфер вообще заблокировал ориентир на Южные земли. Считает, что его демонам нечего делать на юге.

Хул вздохнула, запихнула карту обратно в мешок и отправилась дальше.

Каменные коридоры были одинаково однообразными, запущенными, темными. Кое-где в каменной кладке стен виднелись двери, потемневшие от времени, покрытые плесенью и полосами ржавчины. Видимо, когда-то эти коридоры были жилыми, но потом подземелье отступило дальше к северу, и после него остались пустые этажи. Интересно, почему демоны ушли отсюда?

Подавляя приступы естественного любопытства, Хул шла мимо заброшенных жилищ. Она рассматривала полустертые символы на стенах, пустые крючки из-под факелов, разбитые «окна» в каменной кладке и невольно поеживалась от неприятного ощущения запустения. Почти то же самое она испытывала в замке Эмила, но здесь было гораздо хуже.

Хул старалась ступать потише и держаться в тени. Кошачье чутье подсказывало, что коридоры совершенно пусты, но периодически ей начинало казаться, что за углом притаилось какое-то очень опасное существо. Кошке захотелось «прижать уши» и зашипеть на несуществующую опасность, но она сдержалась. Демоница завернула за угол и поняла, что дальше идти некуда. Дорогу преграждал внушительный завал. Огромные камни, наваленные один на другой, заполняли весь коридор почти до самого потолка. Кошка с тоской огляделась по сторонам, но не нашла ни одною бокового прохода, по которому можно было бы обойти преграду. «Значит, придется лезть».