Джулия Джонс - Ученик пекаря

— Ага, Кроп, ты-то мне и нужен. У меня для тебя есть одно дельце.

— Слушаю, господин.

— Оно касается наших гостей.

— Гостей?

— Я говорю об узниках, пустая башка. И хочу, чтобы ты избавился от мальчишки.

— А его уже нету.

— Как так нету? Куда же он девался? Я виделся с ним только вчера. Его десять наемников стерегут, не мог же он уйти?

Баралиса затрясло.

— Я, хозяин, только что из убежища — носил кое-что вкусное юной даме. Она любит, когда я ношу ей медовые пряники и сладкое вино.

— Дело говори! — взревел Баралис.

— Ну а Трафф прибежал ко мне и говорит — парень-то ушел. Избил, говорит, зверски моего человека и сбежал.

— А девушку? Она-то на месте? — вне себя вскричал Баралис.

— Я сам ее видел вот только что. И сам крепко запер ее дверь.

— Знают они, в какую сторону он побежал, когда выбрался в лес?

— Трафф думает, что он скрылся в подземелье. Говорят, они увидели бы его, если б он выбежал наружу.

Баралис подумал немного. Хорошо, что парень не ушел в лес, — под землей его еще возможно найти.

— Пойдем со мной, — приказал он и поспешно вышел вместе с Кропом. Вскоре они уже шли по коридору, связывающему замок с убежищем. Баралис высек огонь, чтобы освещать дорогу. — Кроп, иди и скажи этому никчемному болвану Траффу, чтобы обыскал все ходы и комнаты. Да пусть оставит двух человек у входа на случай, если парень повернет назад.

В убежище Баралис первым делом пошел проверить, на месте ли девушка. Он видел, как Джек к ней привязан, — если парень скрывается в подземелье, он может прийти за ней. Джек в планах Баралиса участвовал лишь в качестве опасной помехи.

Меллиандру же лорду никак нельзя было терять. Если девушка сбежит, он проиграет пари королеве. Засова на двери явно недостаточно. Надо перевести ее туда, где дверь запирается на ключ.

Мелли, к собственному удивлению, привязалась к огромному неповоротливому слуге Баралиса. Он обращался с ней, как с хрупким мотыльком, приносил ей лишние одеяла, чтобы она не замерзла, потчевал всякими вкусностями и даже не забывал розовую воду для умывания.

Мелли не могла не признать, что здесь ей живется довольно удобно, но такая жизнь ничуть не удовлетворяла ее. Ей постоянно вспоминался лес — вот там она была по-настоящему свободна, там никто не указывал ей, что и как делать. Мелли, впрочем, надеялась, что когда-нибудь Баралис все же отпустит ее. Не может же он держать ее тут бесконечно — и ей не верилось, что он сделает с ней что-нибудь худое. Он как-никак королевский советник.

Мелли откусила медовый пряник, думая о том, что сталось с Джеком, — и вздрогнула: в комнату вошел Баралис. От Мелли не укрылось облегчение, которое он испытал при виде ее. Он застал ее с набитым ртом — Мелли, давясь, проглотила пряник, запила его водой и со стуком поставила стакан.

— Я вижу, лорд Баралис, что у вашего слуги манеры лучше, чем у вас. Он по крайней мере всегда стучит, прежде чем войти к даме.

— Дамы не убегают из дома, чтобы торговать собой в Дувитте, — отрезал Баралис — сейчас его голос звучал отнюдь не мелодично.

— А благородные кавалеры не удерживают женщин против воли.

— Я, дражайшая моя Меллиандра, никогда не претендовал на звание благородного кавалера. — Баралис решительно вел себя не так, как обычно, — сдержанно и учтиво.

— Чему же я обязана удовольствию видеть вас?

— Боюсь, что я пришел с дурным известием: вам придется покинуть это уютное помещение.

— Почему?

— Это не важно.

— Куда вы хотите отвести меня? — с испугом спросила Мелли.

— Недалеко. Идите за мной.

— А мои вещи? — заикнулась она. Баралис подошел совсем близко, и его странный, пьянящий запах манил Мелли и влек к нему. Мелли качнулась вперед. Их глаза встретились, и Мелли вдохнула в себя его дыхание, дурманящее, как ароматный дым. Он провел пальцами по ее спине, нащупывая рубцы под платьем. Мелли затрепетала от его ласки и раскрыла губы, впивая его дыхание.

— Обойдетесь пока тем, что на вас, моя прелесть, — произнес Баралис, разрушив чары. Мелли отшатнулась от него, нетвердо стоя на ногах и ловя ртом воздух. Баралис еще мгновение смотрел ей в глаза и отвернулся. — Идемте, — нетерпеливо прошипел он.

Пройдя немного по коридору, они, к удивлению Мелли, остановились перед глухой стеной. Баралис провел по ней пальцами, и Мелли отскочила, увидев, что часть стены пришла в движение. Баралис ввел ее через открывшийся проем в большую комнату. Здесь горело несколько оплывших свечей, а на столе стоял жбан с элем. Вокруг стола стояли стулья, в углу — пюпитр с листами пергамента, на стене висел старый выцветший гобелен. Стена вернулась на место. Баралис зажег масляную лампу и достал из-за пояса ключ. Отперев низкую деревянную дверцу в дальней стене, он велел Мелли войти. Она с растущим трепетом повиновалась и очутилась в тесной каморке с полками по стенам, служившей, очевидно, кладовой.

— Я здесь не останусь, — собравшись с духом, заявила Мелли.

Баралис свирепо сжал ее руку, и лампа опасно накренилась.

— А ну-ка без разговоров.

Лампа грозила поджечь ее платье. Мелли отступила назад, вырвав руку. Баралис вошел следом, поставил лампу на полку, вышел и запер дверь. Когда ключ заскрежетал в замке, Мелли захотелось закричать, но гордость не позволила. Не покажет она этому человеку, как ей страшно.

Мелли, потирая озябшие руки, оглядела свое узилище. Здесь было холодно и сыро, по стенам струилась вода. Ни стула, ни кровати — оставалось сесть на мокрый пол или стоять на ногах.

Сердце Мелли все еще тревожно билось. Как могла она позволить Баралису гладить свою спину, как могла она наслаждаться прикосновением его пальцев? Она до сих пор ощущала его дыхание в своих легких. Мелли потрясла головой, отгоняя наваждение. Ей хотелось даже, чтобы он ее поцеловал! Мелли невольно прижала пальцы к губам. Ходили слухи, что Баралис обладает тайной силой, — вот он и использовал эту силу против нее. Мелли нежно прикусила свои пальцы. Нет, неправда — никакой ворожбы в этом не было. Просто его тянет к ней, а ее — к нему.

Грудь Мелли бурно вздымалась — она не могла больше думать об этом.

Сколько еще она пробудет в этой сырой кладовой — под замком, словно животное в конуре? Мелли взглянула на красные отметины, которые Баралис оставил на ее запястье, и слезы навернулись ей на глаза. Но нет, она не станет плакать. В конце концов, она бывала и в худших переделках! Эта комната — просто дворец по сравнению с дувиттской ямой. Мелли слабо улыбнулась, заставляя себя не поддаваться отчаянию.

Чтобы преуспеть в этом, следовало заняться практическими делами. Масла в лампе осталось меньше половины, и Мелли привернула фитиль, чтобы не оказаться вскоре в полной темноте. Потом осмотрела полки в поисках чего-нибудь теплого, но там не оказалось ничего, кроме иссохших трупов насекомых, павших жертвой терпеливых здешних пауков.