В. Шефнер - Лачуга должника

И лекарь, и члены его семьи все время с удовольствием произносили слова "ступени" и "лестница", однако произносили их не очень уверенно, с запинками. Ведь еще вчера эти понятия отсутствовали в их языке. Они вошли в их сознание только сегодня, когда Павел Белобрысов, недовольный крутым пандусом, ведущим к его временному жилью, попросил у хозяев инструменты и начал прорубать ступени. Барсик не сразу понял суть идеи, но когда понял - изо всех сил принялся помогать мудрому гостю. Местный пористый камень легко поддается обработке, и еще до вечера лестница была готова. Вскоре все население поселка сбежалось к пещере смотрителя маяка, и каждый хоть раз да прошелся по одиннадцати ступенькам. Затем, очарованные новшеством, все разошлись - для того, чтобы начать пробивать ступени к своим пещерам. Этому ажиотажу немало способствовало и то, что "Поющий во сне" успел прослыть на острове святым, и потому приобщение к ступеням стало для островитян не только делом благоустройства, но еще как бы и богоугодным делом.

Главная же причина их усердия объяснялась тем, что они мгновенно поняли оборонное значение лестниц. Ведь ступени "работали" против метаморфантов! Хоть Гусиный остров и отделен от материка каналом, но в сознании островитян все время тлело подспудное опасение, что, с помощью каких-то злых сил, воттактаки могут проникнуть на остров; а проникнув, они рано или поздно ворвутся и в жилища. Даровав иномирянам лестницы, Белобрысов хоть и не снял опасность целиком, но отдалил ее, поставив метаморфантам новую преграду. Напомню Уважаемому Читателю, что, несмотря на свою мобильность и агрессивность, воттактаки могут передвигаться только по плоскости. Нижние конечности их имеют такое строение, при котором они не могут переступать через камни, кочки, стволы упавших деревьев - они вынуждены их обходить, а точнее -обегать. И естественно, ступени для монстров - препятствие непреодолимое. Таким образом, каждый гусиноостровец мог теперь уверенно повторить английское изречение: "Мой дом - моя крепость". Немудрено, что некоторые из иномирян еще до наступления темноты успели преобразовать свои пандусы в лестницы, другие же продолжали трудиться в ночи при свете факелов, чтобы к утру у них все обстояло не хуже, чем у соседей.

- Так вот чем объясняется этот странный шум,- воскликнул я, выслушав от лекаря и его семьи сообщения о ступенизации поселка.

- Да, теперь у всех будут ступени и лестницы! - подтвердил Кулчемг.

- "Ступени, лестницы…" - передразнила его жена.- Но ведь исцеленный не знает, что это такое! Он проспал события великого дня! Он никогда в своей долгой жизни не видывал ступеней и лестниц! Мы должны показать ему нашу лестницу! Мы должны научить его ходить по ступеням!

Меня вывели из пещеры. С разных сторон поселка слышались удары металла о камень, там и сям полыхали факелы. Работа кипела.

- Не бойся, пройдись по нашей лестнице,- предложил мне целитель.- Я тебе подсвечу.

Это только вначале страшновато, а потом ничего,- подала голос невестка Кулчемга.

- Я тебе покажу, как надо шагать,- наставительно произнес лекарь и начал спускаться, держа над собой факел; спускался он очень медленно и как-то странно занося ноги. Вслед за ним вниз, от двери - на плоскость, где пролегало некое подобие улицы,- гуськом сошли остальные члены семейства.

- Теперь твоя очередь, исцеленный! Главное - не бойся! Если ты даже упадешь и поломаешься ("торцноуртог") - я вылечу твое тело, как уже вылечил твой разум!

Я спустился вниз по двенадцати ступеням и начал подниматься обратно.

- Южанец, ты делаешь успехи! Не напрасно я тебя исцелил! - одобрительно крикнул лекарь.- Смелей, смелей! Для первого раза совсем неплохо!

34. РОКОВАЯ ЖЕРЕБЬЕВКА

На другой день сразу же после завтрака я направился к Павлу. Он жил через семь пещер от лекаря, и через пять минут я был у цели. В прихожей меня встретил Барсик. Он поздравил меня с исцелением и сообщил, что мой друг еще почивает. Затем познакомил меня со своим отцом - смотрителем маяка. Почтенный старик сказал, что с нетерпением ждет пробуждения святого: ведь тот спит на его кровати, а он, смотритель, недавно вернулся с ночного дежурства и нуждается в отдыхе. Никто из островитян не смеет разбудить Дарователя ступеней, прервать его святое пение. Может, ты осмелишься сделать это?

- Охотно выполню твою просьбу,- ответил я.

Меня провели в большую комнату, в углу которой я сразу приметил "Колю", стоявшего в положении "вольно". Павел спал, раскинувшись на широком ложе, причем, как в старину говорилось, храпел во все носовые завитушки. Я постучал своего друга по плечу. Он проснулся и с досадой сказал мне по-русски:

- Эх, Степа, не дал ты мне сон досмотреть!.. Понимаешь, снилась мне Петроградская сторона - такая, какой она в дни моей молодости была. Никаких тебе сверхвысотных зданий, уютно, пивной ларек напротив Дерябкина рынка… Иду я, значит, и вдруг Шефнер со стороны Рыбацкой улицы навстречу мне топает. Ну совсем как живой! В берете, в плаще таком темно-зеленом. Поравнялись мы, он и говорит, чтобы подкусить меня: "Вы, наверно, Павел Белобрысович, стихов за это время десять томов накатали?" А я в ответ: "Со стихами, Вадим Сергеевич, дело застопорилось, но это временно. Я еще свое нагоню!" А он мне: "Ну что ж, надейтесь… А пока я вам один совет дам - для конкретности вашей обстановки: не вздумайте…" Тут, Степа, ты меня и разбудил, не дал совет выслушать.

Белобрысов, потягиваясь, поднялся с постели, оделся и тихо добавил к вышесказанному:

- Эх, Степушка, надоела мне эта планетка, скорей бы на Землю-матушку вернуться!

Отъезжу свое, отышачу, Дождусь расставального дня - В низине под квак лягушачий Друзья похоронят меня.

Однако это мрачное настроение длилось у него недолго. Через минуту он с веселым ехидством начал толковать со мной о Колланче.

- Чудило ты, Степа, между нами, мальчиками, говоря. От такой лечобы дезертировал!

Затем Павел похвастался, что за эти дни "провел с "Колей" культработу". Сейчас чЕЛОВЕК продемонстрирует свою успеваемость.

- Эй, алкаш, собачий хвост, подь-ка сюда! - крикнул он в угол.

- Пью на свои. От свиньи слышу,- четко произнес "Коля", направляясь к нам.

- Я его и отругиваться научил,- пояснил мой друг.- А то что за удовольствие в безответной брани. И стихи читать научил… А ну, бракодел, про мечту!

- От рецидивиста слышу,- отчетливо ответил чЕЛОВЕК и продекламировал:

Взгрустнув о молодости ранней, На склоне лет рванешься ты Из ада сбывшихся желаний В рай неисполненной мечты.