Саламандра 2. Новые горизонты. - Полевка
Ламиль вырвался из рук Дайриса и со слезами бросился в объятия любимого рыжика. Лекс гладил лохматого подвывающего от страха ребенка, рассматривал искусанного Аши, который пытался осторожно зализать кровавую рану на боку, перепуганных до синевы военных и злобно шипящего за их спинами Мальчика.
- Ты, - Лекс ткнул пальцем в сторону ближайшего военного, - отправляйся к Сканду и расскажи ему, что произошло. Дайрис, какой лагерь ближе, старый или новый?
- Новый ближе на треть, но было бы лучше вернуться к Сканду.
- Будет лучше как можно быстрее оказаться в лагере. Мы едем туда, где ближе. У кого мой узелок с одеждой? Ламиль, Звезда моя, успокойся, все закончилось.
- Только младший будет в такой момент думать об одежде, - кто-то из офицеров фыркнул. Лекс присмотрелся и узнал знакомого фыркалку.
- Я не могу появиться перед воинами мужа в рванье, хватит того, что за всем этим наблюдали издали, так еще не хватало разговоров, что я пострадал, - Лекс махнул рукой на линию войска, которая хоть и была на приличном отдалении, но тем не менее, в голой как стол пустыне все было прекрасно видно. Это за каменной грядой, как за ширмой пряталось все, только движущийся столб пыли выдавал, что девы уезжали куда-то вглубь. - Есть у кого-нибудь лечебная мазь?
Ветеран спешился и передал Лексу узелок. Он быстро отодвинул в сторону ребенка, снял рваное и нацепил чистую тунику, подвязал пояс с пустыми ножнами и опять притянул маленькие вздрагивающие плечи к себе. Погладил, поцеловал, дал напиться из фляги, и опять оставил одного. Ламиль был цел физически, но порванная одежда и дрожь в руках выдавали сильный стресс.
- У меня только маленький пузырек заживляющей мази, - один из трибунов протягивал маленькую плотно закрытую баночку. Лекс в прежней жизни в таких объемах держал специи на кухне, но лучше что-то, чем ничего, но трибун продолжил, - ее не хватит обработать все царапины на ногах, но, может, намазать те, что на спине?
Лекс только сейчас почувствовал, как горят огнем и бедра, и задница, по всей видимости, когда Аши прихватил его, то все же задел зубами, но это все было неважно по сравнению с куском голого мяса на боку Аши. Тот на пару с Мальчиком пытались вылизать рану и остановить кровь.
- Спасибо тебе, Мальчик, ты нас здорово выручил, а теперь убери морду, и ты, Аши, перестань вылизываться, я сейчас помогу, - Лекс отодвинул обе морды от раны и стал намазывать поверх крови и сукровицы ментоловую мазь. По всей видимости, это была зи вместе с борой, то, что надо… Аши болезненно дергал шкурой и внимательно обнюхивал все происходящее. Мальчик возвышался над раненым другом, и только когда мазь в баночке закончилась и он понял, что все в порядке и приятелю оказали помощь, взмахнул крыльями, поднимая пыль, и взлетел. Он сделал круг над Лексом и полетел в сторону каменной гряды, туда, где пропали амазонки.
Дайрис привел Лексу его самочку и помог взобраться в седло. Сидеть было больно, все ссадины и царапины сразу загорелись огнем, но тут в его ногу вцепился Ламиль, он был сильно напуган и, похоже, не совсем понимал, что все закончилось. Дайрис уговаривал его пойти с ним, но ребенок вцепился мертвой хваткой в ногу Лекса и опять разрыдался.
- Иди ко мне, - Лекс прихватил Звезду за плечо и Дайрис помог подсадить плаксу. Он сразу вцепился, обвил Лекса руками и ногами и уткнулся носом в шею. - Дайрис, все хорошо. Он поедет со мной, надо поторопиться. Хочу быстрее оказаться в шатре. Поторопимся! В путь!
Неприятные разговоры
До лагеря Лекс добрался на одном упрямстве. Когда адреналин стал спадать, у него от ужаса все внутри начало дрожать прямо как желе, а зубы выбивать чечетку. Хорошо, что разговаривать было не с кем. Ламиль, нарыдавшись, как все дети уснул, вцепившись и руками, и ногами, и всем своим худеньким тельцем. Лекс периодически придерживал его то правой, то левой рукой, пока руки отдыхали от судорожно сжатых поводьев. В ушах стоял шум, а мир опять свернулся и, казалось, что смотришь через монокль окуляра и все силы уходят только на то, чтобы не упустить спину ехавшего впереди легата. Лекс даже не понимал, куда они едут, назад или вперед. Помнится, когда запрыгнул, то вроде направились к солнцу, так, как и ехали, потому что других ориентиров не было. Раньше можно было ориентироваться по ходу движения колонны, но сейчас все солдаты просто стояли и глазели.
До Лекса только сейчас стало доходить, что именно случилось и что могло произойти, если бы Мальчик не вмешался. Амазонки легко перебили бы охрану, да и один Аши против них долго бы не продержался. Лекс ругал себя, что поддался детскому капризу не слушать вопли избиваемых на правиле людей, надо было хотя бы дождаться возвращения монахов. Те точно не стали бы строить глазки, как озабоченные подростки, и не пропустили бы пыль над горным хребтом. И тогда встреча с Му была бы другой. Он был бы супругом непобедимого Сканда за спинами охраны, а не рыжим младшим, которого потискали в свое удовольствие. И разговор тогда тоже был бы другим, не факт, что они бы договорились сразу, Лекс уже уяснил для себя повадки дев копья, они не стали бы его слушать пока не убедились бы, что он силен. Сила – это было единственное мерило для них, а младшие там вообще приравнивались к додо. Красивый додо, игривый, ласковый, но все равно, всего лишь вещь для приятного досуга, не более.
Если его бы увезли, то для начала изнасиловали, и все равно, что это была бы женщина. Амазонки прекрасно разбирались в возбуждающих и дурманящий травах. И если вспомнить, как Лекс однажды оказался на пиру для старших и там вовсю использовали эти самые травы, он тогда держался просто от злости, но те несколько минут были для него, скорее всего, пределом стойкости. Причем на самих амазонок эти травы не действовали, и это значит, что его окурили бы до такого состояния, пока он не сделал, что от него требовалось, а потом, скорее всего, посадили бы на цепь как строптивого питомца или прирезали за непокорный нрав. А Сканд метался бы в попытке отбить его вместо запланированного похода.
Лекс прикусил себе язык, чтобы болью отогнать приближающийся морок обморока. Расцарапанные бедра
