Артем Михалев - Московская магия. Первая волна

Сильно отвлекала боль в руке. Кажется, я ее снова сломал, когда бил тощего. Тощего? Ну вот опять. Парня в медицинском халате, который убивал Черного. Черный? Из глубин моего сознания вырвалось странное рычание. Память отказывала. Казалось целую вечность я бегаю по кругу, от воспоминания к воспоминанию. Такой ярости я еще никогда не испытывал. Нельзя вспомнить все свое прошлое по секунде, невозможно держать в памяти одновременно миллиарды крошечных ощущений. Я идиот!

Надо действовать по-другому. Спустя целую вечность, я оставил только свою основу. То, что составляло мою суть, и откинул остальное. У меня едва хватило силы воли отбросить все, что с таким трудом насобирал. Я просто чувствовал, что это не игра. Если не смогу удержать все — это минимум амнезия, а ошибка сделает меня пускающим слюни идиотом. Но других вариантов не было. Я представил как моя суть становится стержнем, веретеном. Усилием воли превращая воспоминания в толстую нить я начал наматывать их на себя. Одно за другим. Получилось неожиданно легко. Сложней всего оказалось запустить вращение. Первая нить, вторая, десятая, сотая. Со всех сторон ко мне устремились тысячи воспоминаний. Я собирал себя с невероятной скоростью, тратить силы на удержание больше не приходилось. Пришло ощущение правильности.

Не знаю сколько это продолжалось, но не слишком долго. Когда последнее воспоминание заняло свое место, я почувствовал, как на мой лоб опустилась прохладная ладонь. Ко мне вернулось ощущение моего тела. Открыв глаза, я увидел склонившегося надо мной человека. Все плыло как в тумане. Последнее, что я услышал, перед тем как потерял сознание, было:

— Ты молодец. Все будет хорошо. Спи.

Граф поднялся и дал знак санитарам грузить тело на носилки. Достав платок, он начал оттирать кровь с туфель.

— Закончил? — Скомкав окровавленную тряпку, парень бросил ее на землю. Кажется, обувь придется выкинуть.

— Да Владимир Николаевич. Картина примерно следующая. Нападавший стал магом около недели назад. Способности выше среднего — не меньше троечки. По документа — работает… работал в местной больничке. Инициацию явно запустила смерть пациента. По сути, некромант-недоучка, может тянуть жизнь и работать с голой силой. Но запас накопил очень большой. Магом себя вполне осознавал, даже экспериментировал. В больничке материала хватает. Парню, что называется, снесло крышу. Очередной избранный. Думаю, из-за этого тут все и завертелось. У молодого человека с девушкой шансов не было. Огнестрельное оружие, — Граф пнул скомканный свинцовый комочек, — против него уже неэффективно. Если бы не вмешался оборотень, он бы убил всех и ушел.

— Он оборотень? Черт, я рассчитывал на более серьезное приобретение. — Власов огорченно вздохнул.

— Парень проломил щит. Троечку.

— В смысле? Оборотни на это не способны.

— Владимир Николаевич, у нас информация о семи перевертышах. В России — наш Волков, и еще один в Питере, у Сан Саныча. Двое в Европе и трое в Америке у наших заклятых заокеанских друзей. Рановато делать выводы, на кофейной гуще гадаем. Чтоб вы знали, некромант, перед смертью, прошелся по нему «миксером». Причем весьма пакостным. Парню перемешало все воспоминания и повредило структуру личности. И это в момент инициации. Василек может и смогла бы ему помочь, а я бы не справился. Если честно, я думал его убить. Сами понимаете, оборотень без человеческого сознания — это страшно. Удивительно, но он восстановился. Так что парень перспективный, надо работать.

— Бред какой-то. Ты вообще уверен, что он перевертыш? — Вместо ответа Граф подошел к носилкам и отбросил в сторону одеяло. Правую руку Александра, до самого предплечья, покрывали мелкие чешуйки темно-серого цвета.

Глава 2

Меня разбудил звук открывающейся двери. Сознание включилось толчком. Голова работала ясно, даже сонных мушек перед глазами не было. Я чудесно выспался и отлично себя чувствовал.

В палату вошла миловидная девушка лет двадцати. Белый халат выгодно подчеркивал красивую фигуру. Правильные черты лица, короткая прическа и чуть пухлые губы. Симпатичная. Наверное медсестра. Увидев меня, она приятно улыбнулась и подошла к кровати.

— Доброе утро Саша, как ты себя чувствуешь? — Девушка сходу перешла на ты. Я так не могу, в период знакомства приходится выкать.

— Отлично, спасибо. Скажите… — Я попытался приподняться, чтобы лечь повыше, и не смог пошевелиться. Подергался — безрезультатно. Судя по всему, меня очень надежно закрепили ремнями, шевелить я мог только головой. — Скажите, почему я связан?

— Вчера вечером нам позвонил твой тренер. Саша, ты помнишь, что произошло возле клуба?

Несколько секунд мне понадобилось чтобы восстановить события вчерашней ночи. Странно, но всплеска эмоций я не испытал. Хотя точно помню, что своими кулаками превратил голову человека в кашу. Сознание просто поместило этот факт в стопку несоответствий: непробиваемый пузырь вокруг Худого, невидимая гадость которой он кидался, моя невероятная скорость и сила.

— Игорь Сергеевич не мой тренер. Да, я помню КАК я убил этого человека, если вы об этом.

— Прекрасно, — девушка перешла на шепот, словно размышляя вслух. — Эмоциональная заторможенность — это последствия «миксера». Нападавший перемешал воспоминания, но парень смог полностью восстановиться. Удивительно пластичное сознание, собрать свою личность заново в условиях инициации…

— Простите, — я перебил задумавшуюся девушку. — Как вас зовут?

— Ой, совсем забыла. Женя. — Она чуть не протянула мне руку, но вовремя остановилась и начала поправлять ворот халата. Кажется, мне удалось ее смутить.

— Женя, скажите пожалуйста, почему я связан?

— Я боялась, что ты навредишь себе или окружающим. — Она подмигнула. — Оборотни в период инициации немного агрессивны.

Я рассмеялся. В свое время мне пришлось пересмотреть кучу фильмов ужасов, Юля их очень любит, а в одиночку смотреть боится. И оборотнем я себя чувствовал меньше всего. Не было никакой тяги к сырому мясу, и в лохматую образину я точно не превращался. Свои доводы я и привел медсестре, правда в шутливой манере. Женя юмор не оценила.

— Тяга к сырому мясу появится если сильно проголодаешься. Восемнадцать лет в тебя вбивали, что людей кушать нельзя, мгновенно это не исправит даже инициация. А чтобы ты не сомневался, — девушка сбросила шерстяное одеяло, которым я был укрыт. Возражения замерли на моем языке. Смысл возражать, если все и так ясно? Темно-серые чешуйки начинались от самой шеи. Разные по размеру, они покрывали все мое тело. На мне были надеты штаны, но судя по ступням, под ними тоже все чешуйчатое. Пропорции тела — абсолютно нормальные. Я чуть не заработал косоглазие, пытаясь рассмотреть кончик своего носа. Лицо пока оставалось человеческим.