Анна Ринифе - Город забытых снов(СИ)

Сейчас они хлюпали под ногами как болотные кочки, и от земли поднимался сладкий запах.

На крышу дома легла тяжелая ветка. Скорее всего, ее сломило ветром во время одной из гроз. Засохшие длинные суки, спускающиеся до самого низа костлявыми щупальцами, полностью закрывали два окна. Было странно, что крыша выдержала и дом устоял.

Лика стала пробираться к дверям. Через жгучую крапиву и цепляющиеся за ноги колючки лопухов. Десятки этих крошечных ежей хватались за одежду, приклеивались к ней мертвой хваткой, норовили допрыгнуть до волос. Лика с опаской вглядывалась в заросли под ногами, боясь наткнуться на пригревшуюся на солнышке гадюку. На то, чтобы преодолеть расстояние в несколько метров, ей потребовалось больше десяти минут.

Уже у самых дверей Лика услышала за своей спиной чье-то частое дыхание. Страх сразу же сковал все тело, и девочке пришлось приложить немалые усилия, чтобы повернуться. Перед ней стоял огромный пес. Он был выцвевше серого цвета, со свалявшейся шерстью. Ужасно худой. Его глаза не были похожи на глаза тех собак, которых Лика видела раньше. Ей всегда казалось, что у собак сверхчеловеческие глаза, в них сложно смотреть, потому что становится стыдно. У этого пса глаза были неживые, тусклые, как два погасших угля. Пес смотрел на Лику с явной враждебностью, он подходил ближе и рычал. Бежать не было смысла. Девочка вспомнила о купленном на вокзале бутерброде и потянулась к рюкзаку, чтобы покормить животное. Пес злобно залаял, и Лика застыла в своей неуклюжей позе.

Вдруг на траву между девочкой и псом выскочил заяц. Большой, коричневый и шустрый. Он метнулся перед самыми зубами собаки и заскакал прочь. Пес рванул с места как вставшая на дыбы лошадь. Через секунду ни его, ни пушистого спасителя не было видно.

Лика вздохнула с облегчением и направилась ко входу в дом. Замок на дверях был выломан местными пьяницами, кормящимися за счет собственной беспринципности. Лика открыла осевшую дверь и вошла внутрь. В доме было сумрачно и холодно. Много лет здесь не разжигали печь, из-за упавшей ветки дерева сюда почти не проникал солнечный свет. Деревянный пол поскрипывал, при каждом порыве ветра скрипела и крыша, напоминая о постоянной угрозе своего крушения.

С иконы в углу и черно-белых фотографий в рамке на стене свисала паутина. Все было в пыли.

Лика обошла весь дом, то и дело боязливо поглядывая на потолок. Оставаться здесь на ночь не хотелось. Но в такую глухую местность автобусы ходят только несколько раз в неделю. Вернуться в город можно будет только завтра. Подумать только, Лика помнила, что маленькой ей с мамой приходилось ехать к бабушке в битком набитом автобусе, где свободное сидячее место было непозволительной роскошью.

Девочка уже жалела о своей затее. Ее положение напоминало миссию сказочных Иванушек-дурачков, которые отправлялись за семь морей, чтобы найти то, не знаю что. В пустом доме, погребенном в куче гнилых яблок, искать было нечего.

Лика присела на корточки. По крайней мере, теперь она точно знала, что той девочкой, пускающей солнечных зайчиков, была она сама.

Около двух часов прошло в бесцельном хождении по периметру дома. В деревянном шкафу стояли тарелки - фарфоровые и железные, тут же лежали заржавевшие вилки, ложки, ножи. Вся кухонная утварь доживала свой век, будучи аккуратно сложенной, составленной, развешенной. Значит, здесь мародеры не надеялись чем-нибудь поживиться. Другая картина была в спальне. Тут все было вверх дном. На полу валялись шуфляды, старая одежда из вдоль и поперек обследованного шкафа, битое стекло. Очевидно, пришедшие сюда не нашли здесь ничего полезного для себя и поэтому решили хотя бы выместить злость на всем, что попадало под руку.

Посидев немного над пожелтевшими бумагами, в которых не оказалось ничего интересного, Лика зашла в кладовую. Но и тут ее ждало разочарование. В носу защипало от сильного запаха сырости и плесени. Содержимое огромных старых сундуков, в которых раньше хранили зерно, было скудно: старая, полусгнившая обувь, непонятные железяки, бывшие когда-то деталями каких-то механизмов, настенные часы с маятником, поржавевшие и с облупившейся краской, несколько пыльных стеклянных банок, запасенных для варенья. Ничего, что могло бы объяснить ее сегодняшний порыв отправиться в Богом забытую глушь.

Что делать дальше Лика не знала. Заряд мобильного, которым она пользовалась как фонариком, заканчивался. На улице было еще более менее светло, но в доме сумерки уже сменялись ночной темнотой.

Неожиданно девочка услышала тихий стук. Кто-то снаружи стучал в оставленную практически нараспашку открытой дверь. Лика вышла в веранду. В существе, стоявшем за порогом, можно было с трудом распознать человека. Он стоял в плаще-дождевике, с натянутым на глаза капюшоном, в резиновых сапогах. Для полного комплекта ему не хватало разве что удочки. Человек поздоровался и попросил разрешения войти. Это звучало странно, потому что Лика абсолютно не чувствовала себя хозяйкой этого пустого дома, который и домом-то было уже сложно назвать.

Не успела Лика ответить, как с пришедшим уже усиленно здоровался неизвестно откуда подоспевший второй мужчина. Он объяснил, что приехал к бабушке в гости, а та видела Лику и подумала, что девочка захочет уехать домой сегодня, не дожидаясь автобуса, вместе с ним на машине. За этим к дому и послали Ивана Арсеньевича, но парень решил сам предложить свои услуги. Все время, пока подоспевший нес эту тираду, Иван Арсеньевич смотрел на него с неприкрытой ненавистью, которой было невозможно отыскать разумное объяснение. Подоспевший взял первого гонца за плечи и, развернув от двери, вытолкал его в сад. Незнакомец в плаще, молча повинуясь, побрел по заросшей дороге в деревню.

Странный гость, хоть и был приятнее угрюмого Ивана Арсеньевича, доверия не внушал. Он был молод, симпатичен и обаятелен. Все это перечеркивалось тем фактом, что именно его самодовольное лицо Лика видела в метро, в одной из своих дневных "галлюцинаций".

Но перспектива заночевать в холодном темном доме, в который в любой момент могли забраться на "вечеринку" местные работники ножа и топора, была хуже любой другой авантюры.

Красный джип стоял на песчаной дороге у самых зарослей. Очевидно, знакомства с заботливой бабушкой не предполагалось. Лика села на переднее сиденье машины. Ее спутник весело нажал на газ.

Молодой человек изо всех сил пытался завязать беседу, он что-то говорил о себе, потом начал приставать с расспросами к Лике. Он вел себя как ребенок, чье невинное любопытство позволяет докапываться до самых заветных человеческих тайн.