Евгений Белогорский - Мир водной чаши

— Вот так дорогая, ты вновь обуза нашему движению и поэтому… — капитан сделал паузу и внимательно осмотрел окрестности.

— Ты меня оставишь!

— Ну что вы сударыня, после всего, что было между нами я просто обязан на вас жениться.

— Дурак! — яростно выпалила Мария и на ее глаза навернулись слезы. Закусив губу, она отвернулась от Эла, не желая показывать ему свои переживания.

— Я думаю укрыться в тени того бархана, дождаться ночи и идти строго на юг. Если нам повезет, то встретим кочевников, а если нет, то неделя ходьбы по пескам нам обеспечена.

Мария собиралась, что-то сказать, но тут судьба сжалилась над путниками, преподнеся им один из своих многочисленных сюрпризов, которых столь много было в её рукаве. Словно желая компенсировать, все прежни неудобства прежнего бытия, к изумлению путников из-за далекого бархана медленно и величаво выплыл верблюд. Животное с достоинством посмотрело в сторону чужаков, неторопливо жевнуло вытянутыми челюстями, а затем величаво двинулось по своим делам с гордо поднятой головой.

Радостно созерцая корабль пустыни, путники вначале не заметили на нем седока в темной одежде с тюрбаном на голове. Он сосредоточенно смотрел в противоположную сторону и не видел Эла с девушкой.

Осознав, что верблюд и его наездник не мираж, Мария громко и пронзительно взвизгнула, стремясь привлечь внимание кочевника, и вполне в этом преуспела. Всадник моментально повернул голову в их сторону и, заметив путников, быстро затрусил к ним, внимательно рассматривая чужаков.

Кочевник по достоинству оценил одеяние Эла и его оружие, сразу признав в нем привилегированного представителя Гарандии.

— Кто вы, откуда и что привело вас в наши места?

— Я капитан стражи Малаги Эл Благородный и возвращаюсь к себе домой из Самоцветных гор. А как твое имя любезный наездник пустыни?

— Я Гасан аль Маруф, сын Хафиза, малика этих земель. Ты и твоя келим нуждаетесь в помощи господин? — произнес кочевник, с нескрываемым интересом молодого юноши разглядывая Марию, откровенно раздевая ее взглядом.

— Ты ошибся уважаемый Гасан, это не келим, а моя молодая жена. Нам действительно нужна помощь в виде двух славных верблюдов, за которых мы щедро заплатим.

Кочевник с почтением склонил свою голову перед словами Эла и немедленно поскакал в сторону бархана, где как правильно угадал капитан, располагались другие животные.

— Почему ты назвал меня женой? — тихо спросила Мария, едва Гасан отъехал от них.

— Потому что, спрашивая о тебе, он сразу обозначил твой жизненный статус как женщины, дарующей мужчинам услады любви взамен своего содержания. По этим меркам, транспортное средство тебе никак не положен и весь путь до стойбища, тебе придется идти пешком, покорно держась за стремя моего верблюда. Думаю, что с твоей больной ногой и легкой обувью это будет верхом неприличия по отношению к любой женщине. А кроме этого, мне не понравилось, как он смотрел на тебя. Бьюсь об заклад, в стойбище он непременно бы попросил бы подарить тебя ему, продать или же отдать на одну ночь. Белые женщины здесь являются очень ценным товаром, даже с темными волосами как у тебя.

— Да? — спросила Мария, со страхом косясь на возвращающегося с двумя верблюдами кочевника.

— Угу. Так что тебе крупно повезло, оказавшись моей женой, учти это.

Девушка многозначительно хмыкнула, но ничего не ответила, поскольку она уже привыкла к капитанскому юмору. Когда путники садились на скакунов пустыни, произошел досадный инцидент. Когда Гасан учтиво помогал Марии садиться на опустившееся животное та, неудачно садясь в верблюжье седло, придавила своё платье. Раздался предательский треск износившейся материи и на боку девушки, появилась вертикальный разрез довольно приличных размеров, сквозь который под платье Марии незамедлительно хлынул жаркий и палящий воздух пустыни.

Как настоящие кавалеры мужчины сделали вид, что не заметили случившейся «аварии», однако от постоянной качки на спине корабля пустыни, на каждом малозначительном ухабе злосчастная прореха быстро увеличивалась, заставляя Марию заливаться краскою стыда.

Через час подобной пытки, девушка была несказанно рада, когда наконец-то показались шатры становища. Выстроенные сплошным кольцом вокруг жилища вождя, своим видом они сразу приворожили глаза путников, обещая им, укрытие от жаркого солнца, которое нещадно палило их своими лучами.

Снимая свою спутницу с седла, Эл осведомился у Гасана, не здесь ли живут знаменитые умельцы ткачи, чья мастерство и слава, в изготовлении одежды докатилась до стен Малаги, и когда юноша подтвердил слова капитана, то тот попросил подобрать Марии новую одежду. Гасан гортанно позвал женщин, которые ухватили Марию за рукав и быстро повели к одному из пестрых лагерных шатров.

Этот жест милосердия обошелся капитану в два полновесных серебряных дихрема, но сделанные затраты стоили того. Когда примерка обновы закончилась и полог шатра был, откинут, перед Элом возникла не ставшая ему уже привычная по прежнему общению нескладная «дылда», а довольно привлекательная незнакомка с изяществом одетая в костюм женщины пустыни.

Неизменные легкие штаны, достигающие щиколоток, являющиеся неотъемлемым атрибутом одеяния жительниц жаркой части Гарандии, выгодно подчеркивали стройность ног девушки и ненавязчиво выделяли все другие достоинства женской фигуры. Стеганый жилет подтверждал наличие тонкой талии и груди у своей хозяйки, а разноцветный халат с длинными рукавами удачно дополнял всю картину увиденного.

Продолжая неожиданные метаморфозы своего облика, Мария решительно зачесала назад свои пышные волосы, и тем самым полностью открыв лицо взглядам придирчивых зрителей как мужского, так и женского пола.

Столь смелый шаг ничуть не повредил ей. Требовательные судьи увидели совершенно новое лицо с открытым лбом, большим глазам и аккуратными губками, которые довольно и лукаво улыбались, открывая ровную линию белых зубов. Перед капитаном предстала если не красавица, то вполне симпатичная дама.

— А ты умеешь производить приятные неожиданности — произнес Эл, по достоинству оценив столь эффектное превращение своей спутницы.

— Спасибо. Ты тоже — кокетливо улыбнулась девушка, обрадованная мужским комплиментом капитана и, намекая на его подарок без которого это превращение было бы невозможным. Мария подобно ребенку беспрестанно поглаживала свой костюм, стараясь насладиться нежданно подаренной обновой. Девушка была очень рада возможности избавиться от унизительного одеяния ярмарочной невесты, в которой ее нарядил торговец Маруф перед продажей Элу.