Кристофер Сташеф - Волшебник не в своем уме. Волшебник в Бедламе

Антонио молчал, только время от времени одобрительно поглядывал на юношу. «Если он меня проверяет, — порадовался Джанни, — то, похоже, я на коне».

Гар кивнул и сурово нахмурился. «Это ненадолго», — подумал Джанни, но, к его изумлению, брови воина так и остались сдвинутыми.

— И вот купцы из шести городов, знакомые друг другу по торговле, собрались вместе и построили склады на островках в лагуне у восточного берега Талипона. Земли эти принадлежали принцу Рагинальди из Туманолы, но там сплошные пустоши, леса да болота, и потому никакого интереса у него те островки не вызывали.

— Ну а купцы, само собой, — добавил Гар, — где склады выстроили, там и поселились.

Джанни кивнул, удивленный догадливостью нового знакомца.

— Через несколько лет туда уже все до единого перебрались.

— И их приказчики и работники, естественно.

— Верно. — Догадливость Гара начинала немного пугать Джанни. — Они построили мосты между островками, что были поближе один к другому, а между более крупными наладили лодочную переправу.

Гар улыбнулся.

— Совсем как купцы в Ренове, которые едут до лавки на лошади, а товары возят на телегах.

— Купцам в Ренове свою лошадь иметь не позволено, — вставил Антонио. — Телегу — это пожалуйста.

— В Туманоле тоже так было, — сказал Джанни. — Правда, законом им не запрещалось иметь лодки.

— Начинаю догадываться о том, какие блага сулило проживание вдали от глаз принца, — кивнул Гар. — Ну и скоро ли он догадался, что купцы выстроили собственный город?

— Догадался, когда корабли стали приставать к островам, а в его гавань заходить перестали. Тогда он ввел налог на все товары, ввозимые в Пироджию, но купцы отказались его платить.

Гар усмехнулся.

— И сколько раз он требовал уплаты налога до того, как послал к вам войско?

— Всего дважды, но когда войско явилось, сразу стало ясно, почему еще так славно жить на островах.

— Почему же? Потому что врага видно издалека?

— Нет, — хитро осклабился Джанни. — Потому что по воде больно не помаршируешь.

Гар расхохотался.

— Ну конечно! Чем не ров с водой вокруг крепости!

— Ну да, ров. Шириной с четверть мили и глубиной сто футов.

— Но разве принц не послал к вам флот?

— Как же не послать? Послал. Вот тогда-то дворяне и увидели, какими славными моряками стали торговцы.

— Но наверняка по вашим стенам палили из пушек!

— У Пироджии нет стен, — ответил Джанни. — Зачем они нам нужны? Наша лагуна защищает нас лучше всяких стен. Она и наш флот.

— Неужто вашим дедам хватило ума построить боевой флот?

— Всего несколько кораблей. И потом, для защиты от пиратов на каждом торговом корабле стояла пушка, и все наши матросы знали не только, как водить корабли, но и как биться с врагами. И до сих пор знают, хотя пиратов теперь почти не стало. Принц послал против нас галеры, а мы встретили их на кораблях с латинскими парусами и плыли против ветра, покуда не смогли развернуться, а тогда поплыли на врагов при попутном ветре! — Глаза Джанни разгорелись страстной гордостью. Он говорил «мы» так, словно сам участвовал в том морском сражении. — Мы разбили ядрами их весла, попали и в борта, а потом со всех сторон к галерам подплыли небольшие лодки, и наши люди стали стаскивать вражеских гребцов в воду, а капитанов мы взяли в заложники.

— Наверняка принц не смог смириться с таким позорным поражением!

— Конечно, не смог и отправил гонцов к другим правителям портовых городов, чтобы послать большой флот против Пироджии. Но наши прадеды были наготове, хотя и страшились. Как могли простые купцы выстоять против такого большого флота галер?

— Превзошли маневренностью? — предположил Гар.

— Именно так, — усмехнулся Джанни. — Их здоровенные галеры не могли плыть и разворачиваться так же быстро, как наши каравеллы. Но все равно враги превзошли бы нас только числом, если бы налетевший шквал не разметал их корабли по морю. Наши капитаны обрушились на них, когда на каждое вражеское судно приходилось по два, а то и по три наших. А некоторые галеры с такой силой отбросило назад, что они и не показались около Пироджии. Вернулись восвояси с порванными парусами и пробоинами.

Гар кивнул, не спуская глаз с Джанни.

— На этом принц успокоился?

— Он попытался уговорить другие города построить более сильный флот и снова напасть на нас, — отвечал Джанни. — Но в это время Ренова начала биться со Сламией за границу между этими городами — реку, которая поменяла русло, а Грамона решила, что представилась неплохая возможность захватить часть земель Сламии. В это же время правитель Марпы понял, что можно воспользоваться случаем и отобрать у Реновы часть ее торговых партнеров на материке, но тут Борелла забила тревогу, опасаясь усиления Реновы, и выступила на стороне Сламии, а Туманоле вовсе не по нраву оказалось то, что Марпа завладеет большей территорией для торговли с материком, и советники тамошнего принца сказали ему, что эти земли он мог бы отвоевать для себя, и тогда Туманола напала на Марпу, и…

— Все ясно, — угрюмо усмехнулся и кивнул Гар. — В самом скором времени все уж дрались друг с дружкой и в пылу сражений забыли и думать про Пироджию. А не ваши ли деды додумались выслать лазутчиков, дабы те заварили всю эту кашу, начиная с Реновы?

— Да что вы? Разве можно было изменить русло реки, выстроив в горах запруду? — весело проговорил Антонио. — Да пусть и десяток запруд!

— И принц Туманолы больше никогда не грозил вам?

— Ну, — покачал головой Джанни, — ни он сам, ни его потомки больше против нас ни разу не ополчались. Но грозили то и дело, и теперь грозят, и, случается, захватывают наши корабли, и до сих пор не отказались от того, чтобы требовать часть нашей прибыли. — Он прищурившись посмотрел на Гара. — А вы как думаете, уж не сам ли принц нанял шайку Стилетов?

— Это мы поймем еще до того, как снова увидим нашу лагуну, — мрачно ответствовал Антонио.

— А что стало с теми моряками, которых взяли в плен ваши деды? — поинтересовался Гар.

Джанни не мог поверить собственным ушам. Этот человек сам просил, чтобы ему рассказали побольше об истории Пироджии!

— Большая часть из них пожелала остаться в Пироджии и поискать там работу. Они сразу поняли, какая славная у нас жизнь. Но наши деды в корабельные команды набирали не больше пяти пленных и хорошо присматривали за ними — вдруг бы они оказались лазутчиками. Но таких случаев не было.

— А остальные?

— Когда битва отгремела, мы отпустили их домой. Доставили до берега и велели идти куда глаза глядят. Некоторые сбились в разбойничью шайку, но наша городская стража быстро с ними расправилась — ведь у этих молодцов оружие было только такое, какое можно было изготовить из камня и дерева. Остальные, судя по всему, отправились по домам. Во всяком случае, в Пироджию они больше не наведывались.