Элизабет Паульсон - Мертвы давным-давно

- Ты как? - спросил Джек. - Я имею в виду, готова ли ты к этому сегодня?

- Конечно. Давай сделаем это. - Кейт поднялась и схватила ранец. Она стояла и глядела на круглое отверстие в потолке, ведущее внутрь и наружу. - Как это работает?

- Обычно, я просто выкарабкиваюсь отсюда. - Он сгибал руки, показывая.

Кейт уставилась на Джека. Он попробовал:

- Я могу поднять тебя. - Она с сомнением посмотрела на него. - Да, ладно, мы практически семья.

Потребовалось три попытки, прежде чем Кейт смогла выбраться из подземной кроличьей норы на льющийся солнечный свет. Она сидела в кустах в стороне и наблюдала, как Джек умело вытянул себя наружу.

- Ты впечатлена? - спросил он ее, ловко выскользнув наверх.

Конечно, нет. - Она почувствовала, что снова краснеет и выйдя из кустов, быстро направилась в лес, чтобы скрыться под его покровом.

- Не так быстро! - позвал Джек. - Помоги мне немного здесь, а? - Он подтащил лист сланца к проему и стал раскатывать одеяло изо мха к входу в убежище. - Хотелось бы надеяться, что мы не увидим никого из города, тщательно исследующего землю. Я думал, что эта маскировка была гениальной, но ты ловко раскрыла ее.

- Это прекрасный кусочек искусства.

- Так ты просто наблюдательна?

- Я просто была в отчаянии. - Она смотрела, как Джек встает и отходит от своего убежища. Любой намек на вход, казалось, исчез в пышном лесном ковре.

После этого они быстро направились в гору. Кейт сказала себе, что двигалась быстрее, потому что она хорошо отдохнула, но правда состояла в том, что Джек подстегивал ее идти вперед. Она напрягала свою воспаленную лодыжку, но не могла удержаться от ворчания.

- Мне нужно было нести с собой эти чертовы вещи, - бормотала она. - Я не ленивая... но я не хотела нести проклятые вещи.

- Ты умная, - поправил Джек. - Что если бы ты не нашла меня, а кто-то нашел тебя вместо меня? Представь, это было бы очень опасно, если бы ты еще тащила коллекцию жутких картин с пропавшими детьми. Тебя бы сначала бросили в колодец, а потом бы задавали вопросы.

Кейт немного смягчившись, пошла дальше. Она знала, что он был прав. Все было правильно, даже если казалось, что каждый шаг в гору был еще одним шагом назад. Она чувствовала себя по-другому – слыша позади уверенные шаги Джека. Как будто она идет с другом навещать Бабулю, подумала Кейт с тоской. За исключением очевидного отсутствия Бабули.

- Мы уже близко?

- Ты устала?

- Нисколечко. - Она услышала, что он остановился. - Чем ближе мы подходим, тем более осторожными мы должны быть.

Кейт замерла.

- Почему?

Джек пожал плечами.

- Мы можем столкнуться с ловушкой. Или сельские жители, возможно, уже прошли здесь вчера вечером, ища ответы. Просто осторожность никогда не повредит.

Когда растительность стала гуще, паранойя Кейт усилилась. Она волновалась больше всего о волках. Она не могла представить деревенских защитников, но желтые клыки и вспыхивающие глаза стаи все еще были свежи в ее памяти. Она осторожно ступала, постоянно просматривая растительность на наличие следов врагов-волков.

Кейт не слышала завываний или ворчания. И при этом она не слышала болтовни бурундуков или шипения лис. Еще через пару шагов она поняла, что даже не слышала знакомую мелодию пения птиц глубоко в лесах... будто кто-то или что-то перевернул над лесом банку и вывалил ее содержимое.

Когда Кейт заметила миртовые деревья ее бабушки, холодное чувство опустошенности, которое появилось у нее вчера, снова вернулось. Она шла по ориентирам, и Джек кивнул, узнавая. Он прижал палец к губам, но она достаточно хорошо понимала, что не стоит говорить.

Джек, державшийся за ней, вышел вперед. Она наблюдала, как он осторожно шел по дорожке. «Он напоминает оленя или лося», подумала Кейт про себя. «Он двигается так тихо и изящно». Она понимала, как ему удавалось так долго скрываться в лесах.

Кейт не верила, что сможет пройти также бесшумно, но она не могла просто сидеть в кустах и ждать. Она попыталась ступать также беззвучно, как Джек, даже следуя по проложенному им пути, на всякий случай. В доме было также жутко тихо, как и в лесу. В то время как она, возможно, упускала пение птиц и стрекот белок снаружи, тишина внутри дома была намного опаснее.

Она вспомнила, что Джек предупреждал о том, чтобы понапрасну не терять время, и целеустремленно направилась через дом. Без лишних разговоров они разработали систему. Она мягко снимала, вытаскивала гобелен: из рамы, со стены, с ткацкого станка. Потом она аккуратно передавала каждое сотканное произведение искусства Джеку. Он сворачивал его, складывая все рулоны в пакет, который он безопасно мог нести под мышкой.

В спальне Бабули Кейт собрала последние из гобеленов и остановилась у кровати из кованого железа. Она позволила руке быстро пробежаться по подушке. Если поднести подушку к лицу, то можно почувствовать запах бабушки... смесь розмаринового мыла и дров. Гобелены, которые она пришла забирать, потрясли ее, но Кейт знала каждый стежок вышивки на той подушке наизусть. Золотая и зеленая нить, испещрили льющиеся каскадом ветви ивы. Розовый куст оплетал ствол ивы.

Кейт вспомнила, когда уехали ее родители. Ей было шесть лет, она была почти безутешна. Она лежала в кровати больше недели, гладя нити на подушке, представляя истории с радостным концом на залитом солнцем лугу, изображенном на сцене. Бабуля носила ей суп и чай и пела, чтобы та спала. Она спала и мечтала о том дереве и пикнике с ее родителями в его тени. Потом она просыпалась, и потеря ошеломляла ее, снова и снова. Это утро чувствовалось таким же знакомым.

Джек оглядывался, гадая об ограблении. Кейт ожидала, что он снова нетерпеливо поторопит ее. Но он только потянулся и мягко встряхнул подушку.

- Нам понадобится что-нибудь, во что можно завернуть гобелены, верно? - спросил он. Кейт смотрела, как он выворачивал наволочку наизнанку, что сохранить вышивку. Он нежно складывал рулоны ткани, которые держал в руке. Потом Джек подозвал ее, чтобы она передала ему последний гобелен. Когда она подошла, слезы потекли из ее глаз.

- Мы уйдем отсюда через пару минут, - сказал Джек грубо. - Не начинай сейчас плакать. Как только мы вернемся на солнце, у меня не будет времени тебя успокаивать.

Кейт знала, что он был прав. Кроме того, на его доброту она отдала столько своего горя, что в результате ей стало тяжело дышать. Она напомнила себе, что если она ценит щедрость Джека, то не нужно его больше испытывать.

Таким образом, она попрощалась только мысленно. С кроватью из кованого железа, с каменным камином с резной каминной полкой. С чайником Бабули. С ее качалкой. С вязаными одеялами, висящими на крючках над дверью. Она сказала «прощай» каждому из предметов, даже бабушкиной подставке, а потом почувствовала, что они отдаляются, и отпустила их.