Владислав Римма Храбрых - Завод седьмого дня (СИ)

– Можно, я вас провожу?

– Не нужно, – Марта улыбнулась бледной заплаканной Петерс. – Альберт, проводи девочку домой, я сама дойду.

Вздохнув, парень отпустил материнскую руку, а Пет тут же взяла его под локоть. Оставив Марту, с улыбкой смотрящую им вслед, он пошел вперед, постоянно оглядываясь.

Гул стал просто невыносимым, они остановились и посмотрели вверх.

– Что это? – пробормотала Петерс, прижимаясь к его плечу.

– Не знаю.

Громогласный треск прервал гудение, от клина слишком ровно идущих птиц отделилось темное пятно и, оставляя за собой грязный след, начало падать вниз, преодолевая сопротивление воздуха.

– Что это, что это? – пискляво повторила Пет и, подобрав юбку, побежала вперед, туда, где, раскрыв рты, стояли люди, ушедшие вслед за Лиа.

Карел уводил под руку надрывно кашляющего Даана.

– Смотри, птица падает! – Джои подпрыгнул и попытался ухватить «птицу» за хвост, но она, к счастью, была слишком высоко, хотя неминуемо – и очень быстро – падала на Гор.

– Отойдите все!

Лиа расставила руки и поспешно отступила, отталкивая людей.

– Дьявол.

Карел вышел из дома, задрал голову и тут же узнал эту лодку под двумя крыльями для планирования, стремительно падающую на город.

От перебитого механизма во все стороны брызгали искры и валил густой дым, темнеющий по мере приближения к крышам Гора.

Даже если бы все зрители сейчас же убрались с улицы, лодке негде было бы приземлиться: ее крылья были в полтора раза шире пространства, разделявшего дома. Машина и не рассчитывала свое падение, она рухнула на крышу дома, опрокинулась на крыло и потащилась вниз, взламывая черепицу и оставляя проплешины.

Зацепившись за крону дуба и обломив крыло, лодка рухнула на соседней улице. Туда сразу же ринулась толпа.

– Пойдем через двор, – шепнула Петерс и потянула Альберта за собой.

Они приоткрыли калитку в заборе, шмыгнули и по периметру обошли дом. Пробравшись через задний двор, оказались на третьей улице первыми.

Дуб надломился и подкосился, под тяжестью своей монументальной кроны угрожающе навис над улицей, перекрывая подход к месту аварии.

– Он не взорвется? – опасливо поинтересовалась Пет, подкрадываясь к дымящимся обломкам.

– Не знаю. Но вдруг там пилот?

Альберт отодвинул девушку и решительно направился к лодке, хотя внутри у него все дрожало от страха, а шаг был не очень твердым. Ладно, это можно списать на стресс. После того как долгое время ничего не происходит, сразу три таких события за один день кого угодно подкосят.

В последнее время в Горе слишком часто что-то случалось.

Лодка лежала на перебитом крыле, мертво глядя выбитым прожектором. Из-за большого наклона машины пилот, крест-накрест перехваченный ремнями, перевалился через борт и безжизненно свисал, трогательно протянув руку к земле.

Альберт уцепился за крыло, поставил ногу на борт, оттолкнулся и полез наверх, думая сейчас о том, что на него смотрит Пет, а жаль, что не Тиль, или Карел, или Йохан. Но Петерс тоже сойдет – она хотя бы благодарный зритель.

Судя по тому, что крона дуба безмолвствовала, никто не рискнул лезть под ней – решили обойти еще раз, уже с другой стороны.

Добравшись до пилота, Альберт потянул за один ремень, высвобождая тело. Пилот повис на одном ремне, перевернулся, и Альберт увидел его лицо. Точнее, то, что может остаться от лица человека, когда он проезжается лицом по переборке и стеклу. Получилась кровавая каша с осколками в щеках и во лбу.

Альберта замутило, он зажмурился и поспешно сполз с лодки, проскользив по теплому борту животом. Он отошел к Петерс и вцепился в ее руку, тяжело и глубоко дыша.

– Что, что там?

– Ничего. Не знаю. Сейчас… Карел придет и проверит, есть ли пульс. Я… я не понял, – наконец-то смог ответить Альберт, когда тошнота откатила от горла.

Пет осторожно погладила его по руке и шепнула:

– Вот они, сейчас Карел все скажет.

Альберт потряс головой, не обращая внимания на нахлынувшую толпу. Карел действительно подошел к лодке, обошел ее по кругу, осмотрел и, используя переломившийся дуб как подножку, взобрался на борт с другой стороны.

– И почему я об этом не подумал? – пробормотал Альберт, и Пет снова погладила его, только уже по плечу.

– Пойдем отсюда?

– Нет, я должен узнать.

– Он мертв! – крикнул Карел, и его голос тут же перекрыл гул толпы.

– Дуб, кстати, тоже, – добавил он уже тише.

– Так, хорошо, – Лиа замахала руками, – до выяснения обстоятельств расходимся, расходимся. Барти, Джаспер, останьтесь здесь, помогите Карелу вытащить пилота. Если кто-то понадобится, я обязательно позову. Пошли, пошли.

Горцы, недовольные таким поворотом, начали расходиться.

Одумавшись и вспомнив про заготовленную еду, Лиа крикнула им вслед:

– Но жду всех на ужин!

Парни с первой улицы уже лезли на лодку, где Карел возился с оставшимся ремнем.

– Так, дерево придется срубить.

Лиа говорила твердо и уверенно, составляя план для себя и мимоходом успокаивая зеленющего Альберта. Даже Петерс выглядела более спокойной – хотя глаза у нее горели от возбуждения и интереса.

– Даана я пошлю это сделать, когда поправится. Надеюсь, уже скоро. Лодку придется разобрать, так мы ее не вытащим. Что еще?

Она внимательно уставилась на Альберта. Тот сглотнул кислую слюну, окинул взглядом улицу, развел плечи и уже более уверенно перехватил руку Пет.

– Крышу перекрыть нужно.

– И то верно, – обрадовалась Лиа и отвернулась. – Джаспер! Твой отец перекроет пострадавшую крышу?

Парень, державший за руки тело пилота и осторожно сползающий с крыла, ответил, даже не обернувшись:

– Да я и сам могу!

– Вот и славно, – обрадовалась Лиа. – А теперь… Теперь давайте так: Альберт, проводи Петерс до дому, хорошо? Она сейчас одна, ей тяжеловато приходится.

– Хорошо, – ответил Альберт, – но попроси Карела скорее идти домой. Марте нехорошо было.

Лиа кивнула и, дождавшись, пока парень отвернулся, подмигнула краснеющей Пет.

– Лиа очень сильная, – пробормотала Петерс через какое-то время, когда они уже стояли возле большого, но совершенно пустого дома Мартенсов.

– А? Да. Да, Лиа хорошая. И помогает нам всем.

Альберт отпустил руку девушки и чуть покачивался с пятки на мысок, не зная, как деликатно попрощаться и уйти. И уже через пять минут они целовались. Просто потому что Лиам теперь никогда не выглянет в окно, а Йохан не появится раньше, чем через неделю, а Карел и вовсе уже много лет ходит домой другой дорогой.

Прервав поцелуй, Пет смущенно улыбнулась: