Джейн Рейб - Предвестие Вихря

Два дня назад во время охоты они не уходили так далеко от остальных, не бродили так долго, и Ферил не разговаривала со всеми животными подряд. Тогда они шли по делу, за мясом, выследили ту самую жирную ящерицу, с которой легко справились. Вчера они уходили глубже в болота, и эльфийка заколебалась, прежде чем решиться убить на обед большую ящерицу размером с каймана.

Сегодня было совсем плохо. Ферил выглядела еще более рассеянной, все время задерживалась, далеко отходила, разговаривала с птицами и лягушками. С одной стороны, полулюдоеду казалось, что она счастлива, но, с другой стороны, такое поведение его беспокоило.

«Настало время подумать о пище, – подумал Ворчун. – Раз уж Ферил так занята, придется взвалить это дело всецело на свои широкие плечи и дать ей ненадолго сбежать в свои мечты». Полулюдоед собирал фиолетовые плоды размером с кулак, которые в изобилии росли на огромных шелковистых лавовых деревьях. Фрукты оказались сладкими, сочными и ароматными, он намеревался собрать столько, чтобы хватило не только на ужин, но и на завтрак. Ворчун был уверен, что фрукты съедобны, он видел, как их ели маленькие обезьянки. Полулюдоед положил кусочек в рот, и капли сока тут же побежали по его подбородку. «Пойдут и фрукты, если не удастся найти мясо». Он глянул на землю в надежде увидеть отпечатки копыт. Раньше они замечали следы оленя, но он, скорее всего, был уже далеко. Олень был бы таким вкусным, конечно, если бы Ворчуну удалось убить его прежде, чем эльфийка успеет подружиться с животным. Она не может убить того, с кем успеет поговорить.

Ферил остановилась. Полулюдоед взглянул на нее и увидел, что эльфийка рассматривает огромного удава. Она поднялась на цыпочки, чтобы оказаться нос к носу со змеей, длинный хвост которой скрывался в ветвях дерева. Змея была темно-зеленой, цвета листьев, ее спину украшали коричневые пятнышки.

– Ферил, осторожно. Змея есть большая очень.

Дикий прижался к ногам Ворчуна и зарычал на змею. Полулюдоед потянулся за кофель-нагелем, который был заткнут за пояс, и липкими от сока руками выдернул свое оружие из-за ремня.

– Змея – обед.

Ворчун шагнул вперед и поднял кофель-нагель, но, увидев, что Ферил что-то шепчет, а змея шевелит языком в ответ, опустил его и поджал губы.

– Ты разговаривать со змеей. Это значить, змея не есть обед. Хорошо. Я не любить змеиное мясо.

Эльфийка кивнула и махнула рукой, показывая, что он может идти дальше.

Полулюдоед немного понаблюдал, как Ферил улыбается, закрывает глаза, а змея высовывает язык, чтобы дотронуться до носа эльфа, и убрал оружие.

– Дикий дать бы мне убить змею для обед, – говорил он волку. – Дикий не заводит друзей. Хорошо. Я лучше хотеть оленя.

И Ворчун пошел прочь, продолжая искать оленьи следы.

– Великая змея, – тихо шипела Ферил. – Ты, должно быть, прожила много лет, чтобы вырасти такой огромной. Древняя и самая мудрая.

– Не так много лет, – ответила змея шипением, которое эльфийка мысленно перевела в слова. – Не старше этого болота. Но намного мудрее болота.

Ферил протянула руку и пробежалась пальчиками по голове змеи. Чешуйки были такими гладкими, что она замерла, наслаждаясь необыкновенно приятными ощущениями. Змея щелкнула языком и посмотрела прямо в ее сияющие глаза.

– Здесь не всегда было болото, – прошипела эльфийка. – Друзья говорят, что здесь была широкая равнина. В округе, в деревнях жили люди.

– Я родилась вместе с болотом, – ответила змея, спускаясь ниже. – Я принадлежу болоту. Ни о каком другом месте и не знаю. Ничего не знаю и о других людях, кроме тебя.

Ферил пальцем поманила змею, и та положила тяжелую широкую голову ей на ладони. Эльфийка погладила ее по темной полосе, где смыкалась пасть.

– Я выросла на земле, покрытой льдом, – сказала она. – Там очень холодно. Такой ее сделал белый дракон. Она по-своему красива, но не так прекрасна, как этот лес.

– Болотом тоже управляет дракон, самка дракона, – прошипела змея. – Болото ей служит. Болото… прекрасно.

– А ты? Ты служишь ей?

– Она создала болото. Она создала меня. Я принадлежу ей, как и болото.

Ферил снова закрыла глаза и стала сосредоточиваться на змее пока мысли о ней не заполнили все существо эльфийки.

– Я хочу увидеть, как драконица создавала этот лес, – сказала она, поднимая веки и внимательно глядя змее в глаза. – Ты покажешь мне? Покажи, что ты можешь, великая змея!

Змея высунула язык, и ее толстый чешуйчатый хвост, шурша, спустился еще ниже по веткам. Эльфийке показалось, что она была более двадцати футов длиной. Ферил начала напевать старинную эльфийскую мелодию, в которой мотивы сменяли друг друга так быстро, мягко и плавно, что она походила на журчание ручейка. Когда мелодия превратилась в трель, Ферил позволила всем своим чувствам превратиться в одно, которое по рукам, сквозь пальцы стало переливаться в змею, заполнять змеиное тело, словно миллионы гибких чешуек, которые его покрывали. Через мгновение она уже глядела на себя со стороны, глазами змеи, и рассматривала татуировки на загорелом лице – вьющиеся листья дуба, символизирующие падение, и красную молнию через весь лоб, говорящую о том, что она может бегать со скоростью волка. Затем змея посмотрела в сторону, и Ферил увидела толстые, широкие листья огромного каучукового дерева.

Мир в её глазах стал зеленым. Этот цвет преобладал, доминировал над всем. Он завладел ее вниманием и вдруг померк, стал черным. Потом чернота приобрела форму, покрылась чешуей и ожила.

– Драконица, – услышала она свой собственный шепот.

– Онисаблет, – ответила змея. – Драконица называет себя Онисаблет Темнота.

– Темнота, – повторила Ферил.

Драконица слегка пошевелилась, и эльфийка сумела разглядеть ее очертания на зеленом фоне того, что прежде было равниной. Ароматы стали не такими сильными и изысканными, исчезла приятная влажность. Это напомнило Ферил землю, на которой она выросла.

– Дом, – прошептала она.

– Это болото может быть твоим домом, – ответила змея.

Черная драконица закрыла глаза, и бледно-зеленая долина потемнела. Ферил чувствовала, что Сабл составляет единое целое с землей, управляя ею, подкармливая, заботясь, как любящая родительница. Вокруг Онисаблет с быстротой водного потока, затапливающего поселки и пашни, вырастали деревья. Перемены заставили людей покинуть свои жилища. Равнинные животные почувствовали себя полноправными хозяевами земли. Они больше не боялись людей, которые раньше на них охотились. Теперь драконица и ее союзники охотились на людей.

Ивы, прежде изредка попадавшиеся в этих краях, сильно разрослись. Корни далеко тянулись по земле, а могучие кроны отнимали свет у берез и вязов, постепенно убивая их. Кроны стали домом для черных птиц и воробьев. Тонкие ивовые ветви пологом склонялись к земле и целовали воду. Ферил проводила взглядом небольшой ручеек, который быстро превращался в топь. На его поверхности то и дело появлялись небольшие кочки.