Юлия Фирсанова - Похождения богов в урбо-мире

— Понятно, — задумчиво почесывая щеку, протянул Кэлберт. После логичного рассказа сестры все сразу всегда становилось таким очевидным и ясным. — А браки между родичами? По-моему они у вас не слишком популярны?

— Вселенная бесконечна, чрезвычайно велика вероятность встретить более интересного и желанного, чем родственник, гармоничного партнера. Но если родичам настолько хорошо вместе, что они хотят связать свои судьбы, никто не будет протестовать. Запрет наложен лишь на браки между родителями детьми. Впрочем, эта проблема не столько физиологического плана, сколько нравственного и философско-мистического. Как правило, потомку назначен путь иной, чем родителю и сплетать нити судеб таким образом нежелательно. Однако, исключение из всех правил существует. Это — встреча половинок. Если таковой факт подтвержден Силами Равновесия или любыми Силами из Двадцати и Одной, никакие законы не властны. Знаешь, сколько в Лоуленде переселенцев из всех миров, которых изгнали лишь за то, что они осмелились любить вопреки всем запретам? Мы даем им приют и защиту…

— А ты? — Кэлберт не объяснил, но принцесса прекрасно поняла, что он имеет в виду.

— Я не вступаю в близкие отношения с родственниками исключительно из соображений здравого смысла, дорогой, нравственные табу или предрассудки здесь не причем. Я Богиня Любви, для меня не существует запретов! Но, как Богиня Логики я в состоянии просчитать последствия удовлетворения своих желаний. Вы, вне всякого сомнения, чрезвычайно притягательные мужчины, красивые, могущественные, сексуальные, каждый восхитителен по-своему, я вижу это, как женщина, чувствую, как богиня. Но представь на секунду, если я пойду на поводу у своих желаний, как скоро вы передеретесь за право занять место в моей постели? Это будет не шутливое соперничество, как сейчас, дорогой, отнюдь. За единственную ночь со мной многие согласны платить и жизнью. Сейчас питаемые вами чувства скрепляют семью, но они же способны и сокрушить ее. Я не хочу этого, совсем не хочу.

— Понятно, — принц новыми глазами посмотрел на сестру, прекрасно понимая, какой подарок она сделала ему своей откровенностью. — Но ты не обижаешься, когда мы…, - мужчина помешкал, подбирая слова, — не забывая о том, что ты наша сестра, воспринимаем тебя как женщину, прекрасную и желанную женщину?

— Это приятно. Ваши чувства питают мои божественную силу. Я бы обиделась, будь наоборот, — призналась принцесса и предложила: — А теперь не следует ли нам отправиться отцу? Полагаю, весть о твоем прибытии уже достигла его ушей. И если ты не появишься с минуты на минуту, его величество, будучи оскорблен в лучших чувствах, начнет метать громы и молнии. А я так рассчитывала на хорошую весеннюю погодку!

— Конечно, пойдем, — Кэлберт поднялся с дивана и спохватился. — Ой, извини, я так увлекся беседой, что едва не забыл! Нет мне прощения! Это тебе, дорогая! — и протянул сестре небольшую костяную коробочку, извлеченную из кармана куртки.

— А я-то гадала, где мои подарки! Он, видите ли, забыл! — шутливо возмутилась принцесса, строго нахмурив гонкие брови. Элия вскочила и стукнула брата в грудь кулачком.

— Пощади, великая богиня, ослепленного твоей красотой, потерявшего последний разум! — так же шутливо воскликнул Кэлберт, и, галантно опустившись перед сестрой на одно колено, протянул ей коробочку.

Диад снисходительно взирал на эти дурачества. Иногда хозяйка вела себя странно, забавляясь, как котенок, но еще страннее вели себя самцы ее прайда, преподнося в дар совершенно несъедобные штуковины. Вот сам Диад всегда притаскивал только самое свежее, лучшее мясо!

— Ладно уж, — великодушно снизошла богиня и приняла подарок.

Богиня щелкнула замочком, открыла коробочку и ахнула от восторга, увидав набор прекрасных браслетов русалочьей работы стиля 'безумная паутина'. Браслеты были искусно закреплены на костяных реечках внутри шкатулки, создавая иллюзию волшебного плетения.

— Они волшебны! Благодарю, брат! — искренне восхитилась Элия, коснувшись пальцами густых черных волос Кэлберта.

Все еще коленопреклоненный мужчина молча склонил голову. Ему очень польстил восторг принцессы.

— Пожалуй, стоит добавить браслет к моему туалету! — решила Элия и попросила: — Помоги застегнуть, дорогой!

Кэлберт вытащил из коробочки выбранный сестрой под цвет нежно голубого платья браслет с мелкими бирюзовыми камушками и, бережно обхватив тонкое запястье сестры, застегнул, наслаждаясь прикосновением.

— Ну вот! Последний штрих! А теперь к папе в малый рабочий кабинет! — заключила принцесса, любуясь игрой света в мелких гранях камней, заключенных искусными мастерами в тонкую серебряную проволоку столь хитроумно, что казались подвешенными в воздухе.

Кэлберт с галантным полупоклоном подал руку сестре, и они покинули апартаменты. Как только закрылась дверь и звук шагов удалился на достаточное расстояние, Диад прервал чистку шкуры и вспрыгнул на диван. Тезис Элии насчет избалованности пантеры целиком и полностью подтвердился. Растянувшись на мягком ложе во всю ширь, зверь блаженно закрыл глаза и погрузился в дрему.

Глава 3. О тетушке Элве замолвите слово

(о правилах документооборота и прочности родственных уз)

Уже, в коридоре принцесса деловито посоветовала Кэлберту:

— Дорогой, полагаю, тебе следует прихватить с собой все бумажки с 'автографами', что ты насобирал в плавании. Я не говорю, что папа не поверит тебе и на слово, но временами у него проявляется неистребимая тяга к официальному печатному слову.

— Не тревожься, сестра. У меня все с собой, — принц хлопнул по нагрудному карману куртки.

— Ты имеешь в виду в сердце или в кармане? — уточнила Элия.

— В кармане, — довольно ухмыльнулся Кэлберт. — Папка с заклятьем уменьшения — замечательная вещь!

— Замечательная? Пожалуй, так, — согласно кивнула принцесса. — Однако, советую переложить в обыкновенную. Инструкция обращения с официальными документами пункт три запрещает хранения и транспортировку бумаг в магических приспособлениях, изменяющих физические свойства предметов.

— И с чего такие бюрократические строгости? — выгнул бровь Кэлберт, весьма удивленный столь идиотским требованием.

— О, это следствие одной презабавнейшей истории, — прыснула в ладошку принцесса. — Наш венценосный монарх, благословленный Силами и так далее и тому подобное, не будем углубляться в перечисление, некогда ездил в Рист-а-ноэль к темным эльфам. Сам знаешь, Дивные — народ донельзя гордый и упрямый, не лучше твоих рыбаков, ладно хоть пахнут приятнее. Рист-а-ноэль — мир в северном направлении от Лоуленда — один из узловых, с высоким коэффициентом силы. Нам нужен был с ними серьезный договор, который имел право заключить лишь их Владыка Края. Закон и традиции, которые у рист-а-ноэль посильнее любого закона будут, запрещают Владыке покидать опекаемый мир, поэтому Лимберу пришлось ехать туда самолично, ибо передачу полномочий в том краю тоже не понимают. Отец, оставив Риккардо и Мелиора Лоулендский бардак разгребать, 'прогостил' у темных эльфов почти семидневье, ведя переговоры и подписывая необходимые бумаги. У рист-а-ноэль фонетика и морфология языка несложная, зато письменность — мудреней поискать — одни завитушки и листики. Вторые экземпляры на их наречии ни в какие сундуки категорически не влезали. Вот папа и сотворил на скорую руку папку-уменьшитель, сунул туда всю кучу макулатуры и довольный поехал домой. Телепортироваться не стал намеренно, то ли чуть-чуть развеяться ему захотелось, то ли Рика с Мелиором подольше помучить собирался. Теперь уже доискиваться смысла нет, главное другое, в пути застигла отца Буря Между Мирами. Тебе с ней на собственной шкуре довелось познакомиться, знаешь, без последствий сие стихийное бедствие не обходится. Процесс метеорологический и магический в совокупности, чрезвычайно слабо изучен, но одно известно наверняка: на любые объекты, особенно объекты магические, Буря Между Мирами влияет Джокер знает как, то есть в абсолютно непредсказуемо. Папина папка с уменьшенными договорами в один миг превратилась в чудный букет. Пришлось ему возвращаться и все начинать заново. Рист-а-ноэль долго восхищались цветочками, поместили их в местный музей и, кажется, даже поэму по этому случаю сочинили, а потом еще три дня переписывали все бумаги по второму кругу. Лимбер вернулся в Лоуленд злой, как тысяча демонов Межуровнья. С тех пор и действует инструкция о хранении официальных документов.