Майкл Муркок - Волшебница Безмолвной Цитадели

«Ты станешь отцом новой марсианской расы, – обещала она, проводя золотыми нагрудниками по его обнаженной груди. – И умрешь, зная, что исполнил величайшее предназначение, какое только могла предоставить тебе судьба.»

И капитан Джон Макшард поверил ей. Поверил до глубины своей души. Он уже не желал ничего иного – лишь служить ей так, как она потребует. Забытое оружие болталось на боку. Он протянул руки, чтобы получить от нее то, что она захочет ему дать, и отдать ей то, что она пожелает взять. Это правда. Он принадлежит ей. И она может использовать его, а потом связать, чтобы его сын смог питаться его святой плотью и стать таким, каким был его отец. Вот в чем его предназначение. В вечной жизни, простирающейся перед ним.

«Но сначала, – прошептала она, – ты должен развлечь меня.»

И тогда он внезапно понял, что сын должен быть зачат, и остатки человеческого покинули их тела, а кровь вскипела в предчувствии болезненных и долгих сексуальных ритуалов древних марсиан.

Она шагнула вперед, чтобы заключить его в последние смертельные объятия…

VII. Отравленный потир

Они наткнулись на обнаженного землянина где-то в Зыбучей Пустыне, почти в сотне верст от Ахрониахских гор. У него не было ни брони, ни оружия. Кожа свисала грязными тряпками с окровавленной, покрытой язвами плоти. Длинные и глубокие красные линии исполосовывали его ноги до самых пяток, словно к ним прикладывали раскаленное добела лезвие меча. Он мог видеть, но взгляд его был обращен внутрь. Изувеченные губы покрывала пена. Он бредил, лишенный как осознания самого себя, так и воли. А звуки, иногда вырывавшиеся из груди, могло бы издавать дикое животное.

Обнаруживший его патруль ловил венерианских контрабандистов краффа, и патрульным не верилось, что любое существо, доведенное до такого состояния, могло остаться живым. Будучи суеверными парнями, они сперва решили, что наткнулись на призрака. Потом пришли к выводу, что незнакомец побывал среди призраков, попав под влияние мифических марсиан, якобы заключенных в кристаллы и спящих где-то в марсианских пещерах. Кое-кто из этих ребят видел ученых с Земли, которых привозили из экспедиций в ненамного лучшем состоянии.

Но потом один из патрульных опознал капитана Джона Макшарда, и они поняли, что неведомый враг, с которым капитану довелось встретиться, был очень могущественным. Длинные шрамы, покрывающие его руки и ноги, оказались следами от попавшей на кожу слюны теннетов. Но как они появились на теле? Такие следы не были типичными для пыток, которым теннеты подвергали пленников.

Его повезли было на станцию Старый Марс, где имелся врач, но капитан очнулся, отчасти пришел в себя и стал настойчиво показывать в сторону Ахрониахских гор. Похоже, у него там остался спутник.

Патрульные проехали семьдесят миль, прежде чем их приборы засекли человеческую фигурку, лежащую в тени под скалой. Рядом валялась бутылочка с водой. Приборы показывали, что человек все-таки жив.

Едва увидев Мерседес Морриконе, капитан Джон Макшард рухнул на пол патрульной машины. Напряжение отпустило его, и он наконец-то позволил забытью взять верх.

Он никогда не захочет вспоминать и сам не расскажет, что заставила его проделать Шайенна Ша Шанакана, волшебница Безмолвной Цитадели, овладев его разумом. И никогда не признает, что позволил ей проделать с собой, чтобы обеспечить успех своего отчаянного, почти самоубийственного плана.

Она знала, что не сможет контролировать его полностью, и это подогревало ее любопытство, заставляло испытывать свое могущество такими способами, какими она никогда не предполагала его проверять. Она питалась своим любовником, пробовала на вкус его мозг, подобно богатой лакомке, откусывающей на пробу кусочек шоколадки. Кое-что из взятого у него она отбрасывала как ненужную чепуху. Воспоминания. Привязанности. Гордость.

Но вскоре она пришла в замешательство. Ей показалось, что могущество ее начало слабеть. Капитан лежал перед ней обнаженным. Для ее развлечения он сам терзал свою плоть, дергался и истекал слюной. Капитан Джон Макшард больше не был мыслящим существом. Она высосала из него все, чего не хватало ей. Лишила его всего человеческого.

Или ей это только казалось…

Ибо капитан Джон Макшард узнал все, что ему было необходимо, от старого священника, с которым говорил в Старом Городе перед уходом. Он сохранил часть рассудка, поливая себя ядом убитых теннетов, храня его в хрупких сосудиках до момента, когда ему понадобился такой уровень боли, чтобы оградить разум от обольщения Шайенны Ша Шанаканы. Ее объятия иссушили их обоих. Но он намеревался обратить ее чары вспять. И он изменил путь большей части энергии, которую она черпала от своих соплеменников, томящихся в хрустальных тюрьмах.

Потому что его оружие не только извергало энергию, но и впитывало ее. Оно вырабатывало свою убойную мощь, черпая энергию планеты – любую, какую только могло отыскать. Поэтому кровь и душа, которые Шайенна высосала из него, все еще находились под его контролем. Он позволил богине заманить себя, забрать свою душу, но ухитрился сохранить сознание, даже будучи поглощенным ею, и каким-то образом установить связь с другим переполненным ужасом фрагментом души-сознания – похищенной девушкой, которой он потом смог дать силы и шанс на жизнь.

Где-то в глубине этого искалеченного черепа, внешне принадлежащего безумцу, все еще шла битва в лабиринтах нечеловеческого пространства и времени – битва за контроль над человеческим существом, которое погибло для того, чтобы эта богиня смогла выжить. Она высосала не только бурлящую энергией кровь капитана Джона Макшарда и его алмазной твердости разум, но и его волю. Волю, которую она, по иронии судьбы, не смогла контролировать. Волю достаточно сильную, чтобы подчинить себе богиню.

Капитан Джон Макшард все еще жил. Буквально внутри нее. И сражался, чтобы уничтожить ее. Не рождалась еще личность, столь яростно желающая сохранить свою индивидуальность. Когда властительница обняла его, он призвал на помощь всю свою оставшуюся волю и разбил пузырьки с ядом, собранным у теннетов. Этот яд прожег как его, так и ее тело. И тело девушки стало для богини бесполезным. Волшебница вознамерилась покинуть его. Но капитан Джон Макшард, у которого кожа на руках и ногах пузырилась из-за проедающего их яда, упрямо направлял свою волю к намеченной цели.

И она с удивлением обнаружила разум, не уступающий по мощи ее разуму – и столь же совершенно натренированный в марсианских приемах ментального контроля и противоконтроля, которые земляне прозвали «мозговой битвой», а более просвещенные наблюдатели знали как комбинацию ментального фехтования и ментальных шахмат, причем исход такой схватки мог уничтожить побежденного.