Илона Эндрюс - Незримый клинок

Селино дернул дверь. Открыто. Что за ерунда?

Он вошел.

Весь дом был перед ним как на ладони. Обычная прямоугольная прихожая с ровным рядком женских туфелек вела прямо в кухню, откуда доносились тихое пение и ритмичные удары ножа по разделочной доске. Слева прихожая примыкала к большой квадратной жилой комнате — ещё одному свидетельству того, что дом построен во времена, когда в ходу были материальные носители информации и книги из псевдо-бумаги, занимавшие много места. Сейчас же отделанная в голубых тонах комната казалась полупустой: два мягких кресла, небольшой настенный экран и гора подушек на полу в противоположном углу. Пласти-стеклянные двери в сад полностью раздвинуты, закрыта только тонкая сетка.

Селино прошел в кухню. Он мог бы поклясться, что не выдал себя ни звуком, но хозяйка подняла голову. Её взгляд заставил Карванну остановиться — она просто ошеломила его красотой своих тёмных, кофейно-коричневых, будто бы бархатистых, глаз, в которых светились ум и жизненная сила. От этого взора в венах Селино закипела кровь, в нём пробудилось дикое желание, до сей секунды дремавшее. Он будет обладать этой женщиной. Хоть она этого ещё не знает.

— Что вы здесь делаете? — Она не выглядела ни испуганной, ни взволнованной, а лишь немного возмущенной тем, что он проник в дом без разрешения.

— Вы не сказали, как вас зовут. — Карванна стряхнул с себя ступор и медленно сел напротив неё. На кухне вкусно пахло бульоном и пряностями. Горка измельченной зелени лежала на разделочной доске.

— Думаю, стоит попросить городскую охрану выкинуть вас отсюда.

— Считаешь, у них это получится? — Вряд ли. Даже отряд элитных блюстителей порядка не заставил бы Селино отказаться от её общества.

Она оценила ширину его плеч:

— Не уверена. Вид у вас довольно хмурый и грозный. Внутреннее содержание соответствует внешнему?

— Да.

— Понятно.

Она подняла крышку, выпустив из кастрюли ароматное облако, и добавила зелень в суп.

— Чего вы хотите?

— Тебя.

— Почему?

Селино нахмурился:

— Сам не знаю. Меня преследуют сны о твоей груди и медё.

Брови женщины поползли вверх. Он заметил слабый румянец на загорелых щеках. Зрелище было одновременно и эротичным и воодушевляющим.

— Знаю, звучит как подростковая фантазия.

— Вы ворвались в дом совершенно незнакомой женщины, расселись у неё на кухне и предлагаете предоставить вам грудь, дабы вы могли удовлетворить свою «медовую» причуду. Какая женщина устоит перед таким предложением!

— У тебя было немного любовников, правда?

Он смотрел, как исчезает её румянец. Почему-то вдруг стало важно, что она ответит. Тут её щёки вспыхнули снова, и Селино удовлетворённо улыбнулся.

Она показала половником на дверь:

— Вон.

— Как мне заполучить тебя? Чего ты хочешь?

— Вы несёте бред.

Селино снова улыбнулся:

— Но ты меня не боишься.

Она села:

— Нет, вы не похожи на насильника.

— Несмотря на мой хмурый и грозный вид?

— Вы любите выигрывать. — Женщина отпила из бокала. — Насилие будет означать, что вы проиграли, и вам не удалось меня покорить.

В двух предложениях она передала суть его характера.

— Меня зовут Селино Карванна. Я могу исполнить любую твою мечту — только скажи. А потом, если пожелаешь, ты претворишь в жизнь и мою фантазию.

— Это прозвучало слишком уж пафосно, вам так не кажется? — Она улыбнулась, её розовые, как вчерашнее сладкое вино, губы казались очень мягкими.

— Обычно женщинам нравится пафос и решительные страстные признания.

— Я не из тех женщин. К несчастью для вас, я не продаюсь. — Она поставила локти на стол и положила подбородок на сомкнутые ладони. — Итак, у вас не получилось ни запугать, ни купить меня. Ужасно любопытно, что же вы будете делать дальше.

Селино представил как перепрыгивает через стол и овладевает её губами в страстном поцелуе:

— Возможно, я начну восхвалять твоё кулинарное мастерство.

— А, лесть! Немного предсказуемо, но зачастую срабатывает.

— Я тебе нравлюсь?

Она осмотрела его. Взгляд её прошёлся по скрытой под чёрным камзолом груди Селино, ласково скользнул по плечам и сильной шее, замер на мгновение на скулах и наконец встретился с его пристальным взором. Её глаза цветом напоминали жидкий шоколад. Карванна почувствовал, как его охватило волнующее напряжение.

— Да, — сказала она немного удивленно. — Нравитесь.

— Позволишь мне поцеловать тебя?

— Пожалуй, нет. Однако угощу супом, раз уж мы сидим у меня на кухне, а я голодна. Вам, похоже, нравится грубить, но я не могу забыть о приличиях и есть одна под вашим ледяным взглядом.

— Ледяным?

— Я бы даже сказала — арктическим. Миски для супа прямо позади.

Селино встал. Стена была покрыта обычными встроенными шкафчиками. Он постучал по ближайшему. Ящик выскользнул из стены, внутри оказался ряд аккуратно сложенных пиалок. Карванна выбрал две и задвинул ящик обратно.

Женщина разлила суп:

— Пообедаем в саду?

Он прошёл вслед за ней по дому в сад. И оказался окружен цветами всех возможных оттенков и форм. Георгины. В юности Селино провел бесчисленное количество часов, сидя в кресле на балконе семейного особняка, решая финансовые головоломки. И когда поднимал глаза, чтобы в голове прояснилось, взгляд Карванны, как и сейчас, натыкался на буйство цветущих в саду георгин.

— Присаживайтесь, — предложила хозяйка.

Селино расположился в кресле и отпил из пиалки. Суп был восхитительный: пряный, с кислинкой, слегка приправленный жгучим перцем.

Доев, они так и сидели рядом, ничего не говоря. На Селино снизошёл глубокий покой. Умиротворённый и отдохнувший, он был совершенно счастлив просто жить.

Аудиопередатчик в ухе пикнул в третий раз. Селино немилосердно опаздывал. Он молча поднялся, поклонился хозяйке и ушёл.

Вот так. И дня не прошло, как он нашёл её. Иного Мели от Селино Карванна и не ждала.

Он мечтал накапать мёда ей на грудь. Довольная полуулыбка появилась на её губах. Понадобилось почти восемнадцать лет, за которые она из костлявой девочки превратилась во взрослую женщину, но мама оказалась права — как обухом по голове!

Тело Мели откликалось на его взгляд, как гитарная струна на прикосновение умелого музыканта, но ему она этого не показала. Селино стал её сладкой отравой. Мели снова испытывала тот же восхитительный трепет, что и в отрочестве, только теперь она уже не невинная девчушка. Сейчас она использовала своё благоговенье для нагнетания сексуального притяжения между ними, позволив Селино почувствовать ровно столько, сколько было нужно, чтобы подтолкнуть его к решительным действиям. Как и любой хищник, он не мог не погнаться за убегающей добычей. А когда, в конце концов, она даст себя поймать, их противостояние сведёт его с ума.