Марина Колесова - Чародейка. Власть в наследство.

— Магией балуемся, белок оживляем… — тихо, с угрозой в голосе произнес Маграт.

— Отец… — Къяра прислонилась спиной к дереву, будто ноги ее вовсе не держали, белка по-прежнему сидела у нее на плече, — это больше не повторится.

— Сверни ей шею, отдай учителю и извинись перед ним, — тихо произнес он.

— Отец, прошу тебя… — в голосе Къяры было столько мольбы, что растрогался бы и камень.

— Или ты делаешь, что я сказал, или ей будет хуже… — тихо и бесстрастно проговорил Маграт.

Къяра, закусив губы, быстрым движением сняла белку с плеча, свернула ей шею, потом подошла к Виарду, опустилась перед ним на колени и, положив белку у его ног, прошептала:

— Простите, учитель.

— Теперь иди сюда, — не меняя интонации, приказал ей отец.

Къяра поднялась и подошла к нему. Владетель осторожным движением приподнял ей подбородок, и перехватил ее взгляд:

— Твой учитель, жалуется, что ты сбежала от него. Ты больше не хочешь у него учиться?

— Я виновата, отец.

— Я не об этом. Я спрашиваю: он — плохой учитель? Тебе он не нравится? Ты хочешь, чтобы я нашел другого? — в тихом голосе Маграта послышалась угроза.

— Нет, это только моя вина…

— Ты уверена? Он уже второй раз вызывает меня… Как я понимаю, вы не можете найти общий язык…

— Это лишь моя вина, — повторила Къяра.

Виард заметил, что девочка говорит с трудом, и что она явно сильно напугана.

— Ты очень огорчаешь меня, моя радость… — мрачно проговорил Владетель, отводя руку от лица Къяры, — иди домой, учитель вернется, и сам разберется с тобой…

— Да, отец.

Къяра склонила голову, потом развернулась и быстрым шагом удалилась по тропинке, по направлению к дому.

Маграт проводил ее долгим взглядом, потом обернулся к Виарду:

— Надеюсь, у тебя больше не будет причин жаловаться… — Владетель помолчал немного, а потом добавил: — Когда придешь, прикажешь ей освежевать, сварить и вместе с тобой съесть эту белку.

— Владетель, Вы столь строги с нею… — не смог сдержаться Виард, ему было жаль напуганную девочку. В таком виде он видел ее впервые.

— Кто бы говорил, — саркастически заметил Владетель, — в отличие от тебя, я ее никогда и пальцем не тронул и не трону… и она знает об этом.

— Тогда чего она так испугалась?

— Она испугалась за нее, — Владетель кивнул на белку, лежавшую у ног воина, а потом, недобро усмехнувшись, добавил: — И за тебя. Она знает, что я делаю с учителями, которые ей не нравятся… — после чего, взмахнув рукой, шагнул в появившуюся перед ним мерцающую арку.

Виард еще долго стоял, глядя на недвижимое тело белки у его ног и жалея, что не смог найти Къяру сам. Тогда бы он точно разрешил ей не только оставить, но даже взять в дом оживленного ей зверька. Но сделанного было не вернуть, и выполнять, вскользь отданный Владетелем, приказ было надо. Он подобрал белку и отправился с ней к дому.

Придя домой, Виард не стал наказывать ученицу, он решил первое время вообще ее не трогать. Лишь бросил на стол белку и повторил приказ Владетеля. К его глубочайшему изумлению Къяра без малейших колебаний сняла шкурку с убитой белки, разделала ее, сварила, а потом вместе с ним съела, лишь ее глаза вновь заледенели, и она промолчала весь день.

"Утро вечера мудренее, ночь проспит дома и отойдет", — подумал Виард, и вновь ошибся.

Утро не только не дало никаких положительных изменений, но и принесло дополнительные, очень неприятные для Виарда открытия.

Его ученица мало того, что стала опять разговаривать лишь двумя предложениями: "да, учитель" и "нет, учитель", так еще и перестала что-то делать по собственной инициативе, лишь по его приказу. Если он ей не говорил ничего, девочка замирала у окна и могла так стоять часами. Все было как в самом начале, только с тем отличием, что сейчас в глазах девочки был не неприступный холод, а холодное безразличие ко всему. Казалось, сама жизнь ушла из нее.

Однако это было не самое худшее. Худшее открытие ждало Виарда на площадке. Его ученица потеряла всякий интерес к занятиям. Она двигалась без всякого азарта, медленно выполняя заученные связки движений. Решивший ее не трогать Виард просто рассвирепел и жестко избил ученицу, но это ничего не изменило. Темп занятий Къяра не сменила.

Виард по-разному пытался справиться с возникшей проблемой во взаимоотношениях с ученицей.

Сначала он попробовал поговорить с Къярой, объясняя, что случайно убил ее белку и не хотел ее обидеть.

Но, проронив, — Это всего лишь зверь, не надо извиняться, учитель, — Къяра вновь замкнулась.

После этого воин специально для нее поймал живую белку и принес домой. Поблагодарив, Къяра забрала ее и тут же, свернув ей шею, сварила из нее похлебку.

Тогда Виард попробовал увеличить нагрузку на девочку на площадке, заставляя под своим наблюдением заниматься по двенадцать — четырнадцать часов и обещая снизить нагрузку, если она увеличит темп тренировок. Но и это не дало никаких результатов. Къяра с совершенно отсутствующим выражением лица очень медленно выполняла требуемое, даже не пытаясь сделать что-то быстрее. А во время всех тренировочных поединков с ним она теперь лишь оборонялась, не делая ни малейших попыток атаковать. Было видно, что результат ее нисколько не волнует.

Однажды, не выдержав, Виард на первых же минутах поединка прорвал оборону ученицы и, обозначив смертельный удар мечом, рявкнул ей: "Еще раз не отразишь, сдерживать удар не буду!". Къяра тут же опустила меч, спокойно посмотрела ему в глаза и тихо проронила: "Это было бы лучшим выходом, учитель, но Вы никогда не сделаете это". После чего отвела взгляд в сторону. Воин понял, что проиграл. Больше с ней поединков он не устраивал, оставив лишь ее длительные тренировки. Надеясь, что может со временем, что-то изменится, он перестал даже искать способ решения проблемы.

Так прошли долгие три месяца, и совершенно неожиданно для себя воин нашел выход из создавшейся ситуации.

Он сидел на пеньке, на краю площадки, наблюдая, как Къяра без всякого энтузиазма, медленно отрабатывает связку движений. Сегодня она все делала даже медленней чем обычно, и замах руки шел не в полную силу, и движения все были не доведены до конца. Молча весь день смотреть на это было тяжким испытанием для Виарда, но он убеждал себя, что даже если сейчас начать кричать и бить Къяру, то это не изменит ровным счетом ничего. Чтобы успокоиться воин срезал с ближайшего куста длинный прут и начал медленно ножом счищать с него кору.

— Теперь уход вправо, выпад, разворот и выпад с другой руки… и постарайся двигаться побыстрее, — приказал он, даже не надеясь, что его ученица обратит внимание на последние слова.