Мэгги Фьюри - Дух камня

Никто иной не справился бы с такой непосильной задачей. Только неистребимая воля Блейда вывела его живым на вершину. С тех пор как он начал восхождение, минули часы. Блейд поднимался вверх, карабкался, полз, дюйм за дюймом преодолевая отвесную скалу. Ему не представилось ни единой возможности расслабиться и передохнуть. Одежда превратилась в лохмотья. Носки сапог изодраны о шершавую скалу в отчаянных попытках отыскать опору для ног. Пальцы рассажены в кровь, ногти сорваны, ладони покрылись ссадинами и волдырями.

Но, несмотря на плачевное состояние, Блейд был вне себя от злости. Ослепляющий гнев вел его вверх, не отпуская ни на секунду. Когда он оскальзывался на влажном камне, когда срывались руки и разжимались пальцы, Блейд подстегивал эту ярость, принуждая себя продолжать путь. Добыча ускользнула. Блейд утратил последнюю возможность догнать Заваля. Его люди наплевали на приказы, предали его и хладнокровно бросили умирать…

Но теперь бывший командир Мечей Божьих был в безопасности. Настало время отринуть туманящий мысли гнев. Сейчас требовались спокойствие и холодный расчет. Блейд быстро оценил свое положение. По здравом размышлении все возможные варианты, по сути, сводились к трем. Первый: просто покинуть эту страну и попытать счастья где-нибудь еще. Впрочем, такой вариант Блейд даже не стал рассматривать. Иной план состоял в том, чтобы вернуться в Тиаронд и вновь завоевать себе былое влияние. Но здесь возникали препятствия. Не стоило забывать, что солдаты взбунтовались против него, а сам город осажден крылатыми хищниками. Был и третий путь: отправиться вслед за девушкой и дракеном в Гендиваль…

Блейд вздрогнул при этой мысли. Им овладели противоречивые чувства — печаль, возбуждение, страх… Вновь увидеть зачарованную долину Двух Озер. После стольких лет странствий вернуться домой. Гендиваль — невыразимо чудесное и смертельно опасное место. Земля, где жила память о его взлете и падении, любви и потере. Земля, что навеки пленила его сердце. Блейд горько улыбнулся.

После такого долгого изгнания — вернуться… И если Кергорн узнает об этом, он, без сомнения, будет счастлив. Еще бы: он получит возможность совершить казнь, которую вынужден был отсрочить на двадцать лет…

Нет, не так представлял он свое возвращение. Блейд намеревался войти в Гендиваль во главе армии, ударить со смертоносной точностью змеи. Не имело значения, сколько солдат было бы за его спиной. Внезапность и стремительность — вот залог успеха. Кергорн и наиболее могущественные его сторонники оказались бы в ловушке. А все остальные не представляют опасности. Они покорятся сильнейшему…

Но теперь Блейд остался один. Он утратил силовую поддержку и плацдарм для нападения на Гендиваль. Придется начать все сначала и выработать новый план. При этом Блейд сознавал, что если только он хочет иметь хоть малую надежду на успех, это должен быть чертовски хороший план…

Кто угодно другой на его месте уже отчаялся бы. Казалось, в нынешнем положении можно только рухнуть под ближайший куст и рыдать над горькой судьбой. Оплакать потраченные впустую годы неимоверных усилий, крушение надежд и развал тщательно продуманных планов… Кто угодно — но только не Блейд. Сейчас перед ним стояла главная и основная задача: выжить. А стало быть, следовало ее решить.

Ночь была мучительно холодна. Ледяной дождь успел превратиться в мокрый снег. Блейд вымок с ног до головы и промерз до костей. Израненный, изможденный, без коня, он знал, что ему неоткуда ждать помощи. Если только он не отыщет укрытие в самое ближайшее время, обо всех планах можно будет позабыть.

К счастью, неподалеку располагалась лесопилка. Пожалуй, до нее можно добраться пешком. Отряд, который он там оставил, разумеется, давным-давно сбежал в Тиаронд вслед за остальными предателями и дезертирами. Вряд ли после них осталась какая-нибудь еда, но на худой конец достаточно огня в очаге и крыши над головой. Все, что он него требуется, — добраться туда…

Стиснув зубы, Блейд заставил себя подняться на ноги, и после нескольких неудачных попыток ему это удалось.

Во всяком случае, у меня остался меч, — мрачно подумал он, едва держась на нетвердых ногах.

В нескольких шагах Блейд заметил едва различимую в темноте неподвижную черную массу — труп его коня. Видно, кто-то из солдат прирезал его, избавив от мучений.

По крайней мере у них нашлось немного милосердия для бедной зверюги, если уж его недостало для меня…

Бывший командир опустился на колени возле тела коня и легонько потрепал окоченевшую шею в знак прощания. Он никогда особенно не заботился о своих людях, но лошади были его слабостью. Впрочем, Блейд никогда не выставлял ее на всеобщее обозрение. Со времен победы Кергорна и утраты Авеолы Блейд никогда не демонстрировал миру истинных своих чувств. Все эти годы он поддерживал репутацию бездушного хладнокровного монстра, который внушал опасения и страх. Ибо это как нельзя лучше отвечало его планам.

Коня звали Песнь Ветра. Теперь это сильное и быстрое животное превратилось в кусок бесполезного мяса. Простившись, Блейд заставил себя выкинуть мысли о коне из головы и занялся делами насущными. Мечи Божьи никогда не покидали Пределов — даже для обычного патруля — без седельных сумок, где непременно хранилась масса полезных вещей. Кремень и огниво, завернутые в промасленную ткань, запасной нож и неприкосновенный запас еды. Забрав все это, Блейд вырезал себе крепкую палку из того самого дерева, которое едва не погубило его. Тяжело, словно древний старик, опираясь на посох, Блейд побрел вниз по тропе.

ГЛАВА 3. УБЕЖИЩЕ

Центральный зал базилики напоминал поле боя после жесткой и жаркой схватки.

Ладно , — подумала Агелла, — это не так уж и далеко от правды. И мы проиграли бой за наш город.

Все необъятное здание было забито народом. Тиарондцы, которым повезло пережить атаку крылатых тварей, занимали каждый свободный дюйм пространства. Повсюду, где только могло отыскаться место, на полу лежали изможденные старики и раненые. Здесь были счастливчики, окруженные друзьями и семьями. Были люди, бестолково мечущиеся в безнадежных попытках отыскать своих близких в этой неразберихе. Люди с потерянными, остановившимися взглядами — те, кто еще не оправился от шока… Умирающие — истерзанные тварями или затоптанные обезумевшей толпой… А некоторые уже яростно ссорились друг с другом из-за клочка свободного пола.

Шум оглушал. Стоны раненых и причитания обездоленных эхом отдавались под высокой сводчатой крышей. Многие горожане в голос рыдали и выли от горя и ужаса, иные сыпали проклятиями. Младенцы плакали на руках у родителей. Со всех сторон люди выкрикивали имена потерянных близких, надеясь, что они выжили и выбрались из этой кровавой бойни.