Марина Добрынина - Полет тапка над Зулкибаром

А вот что я помню очень хорошо, так это каждую черточку физиономии придворного мага. Бывшего придворного мага.

Физиономия эта, вся такая серьезно-задумчивая, маячит неподалеку вместе с остальными частями организма волшебника. Тоже пока находящимися в комплекте. К сожалению.

— Вальдор, друг мой, я по тебе практически скучал.

— Не взаимно, — огрызаюсь я, — и для тебя я не Вальдор, а Ваше высочество.

— Я тебя поздравляю, — мурлычет Терин, улыбаясь, — ты снова смахиваешь на человека.

— О тебе я не могу такое сказать, чародей.

— Ты так предсказуем, Вальдор. С тобой даже неинтересно разговаривать.

Маг встает с кресла, на котором он до того восседал, совершенно не смущаясь от того, что это скорее ему положено сидеть в цепях на грязном полу, а мне в кресле, а лучше в кровати. И выпить чего-нибудь, кстати, тоже не мешало бы.

Встает и начинает прогуливаться взад и вперед, продолжая при этом разглагольствовать.

— Тебя ведь не было пять месяцев. Пять месяцев! За это время я даже подзабыл как-то, что хотел с тобою сделать по возвращении. Ты ведь, Вальдор, испортил каждую минуту моего существования здесь, ты загубил мне карьеру придворного волшебника и лишил меня шансов попасть в члены Совета чародеев. Благодаря тебе, Вальдор, я испытал самое большое унижение в своей жизни. А сейчас не знаю даже, что же я хочу.

— Да? — удивляюсь я, — странно. Я вот точно представляю себе очередность действий по отношению к тебе. Будь я свободен, конечно.

Маг оживляется.

— Не поделишься?

— Конечно! Сначала я бы собственноручно набил тебе морду.

— Банально.

Терин даже морщится, будто я оскорбил его художественный вкус.

— Возможно, — соглашаюсь я, — но потом я отдал бы тебя лучшему палачу королевства. Недельки на две. Порой заходил бы посмотреть, что интересненького творится. А вот после этого, не сразу конечно, а дав тебе возможность немного восстановить силы, я бы устроил тебе образцово-показательную казнь. Скорее всего, четвертование или что-нибудь в этом роде. И чтобы убивали тебя медленно-медленно.

Представляю себе эту картину, и на душе теплеет.

— Неплохо, — соглашается волшебник, — мне нравится. Так мы с тобой и поступим.

— Ничего не забыл?

— А ты что-то новенькое придумал?

— А с каких это пор именно ты определяешь мою судьбу? То, что король неизвестно за какие заслуги решил тебя выпустить из башни, а меня зачем-то засадить сюда, еще не значит, что ты вправе строить в отношении меня какие-то планы. Помечтать-то ты, конечно, можешь, но и то…

— Ты, Вальдор, — холодно улыбаясь, произносит маг, — удивительно ненаблюдателен. Вот это милое колечко у меня на пальце тебе ничего не напоминает?

Откуда у этой безродной дворняги символ королевской власти?!

— Вижу — вспомнил, — констатирует волшебник. — Я теперь здесь правлю. Я же, все-таки, некромант. Мне войско собрать — раз плюнуть. Папенька твой успел сбежать, что удивительно. Ну да и я могу ошибиться. Однако его исчезновение особой роли не играет.

— Но он же лишил тебя силы! — рычу я.

— Ага, лишил. На две минуты. Между словами "лишаю тебя силы" и "выпороть бывшего придворного мага" примерно столько времени и прошло. Действительно, очень неприятные ощущения. Но твоему отцу стоило подумать о том, что, объявляя о моем снятии с должности, он разорвал контракт, и, соответственно, я перестал ему подчиняться. Все, его приказ утратил силу, и я вновь получил доступ к магии.

— Но почему…

— Почему я позволил себя избить? Честно?

Терин замирает, будто решает — быть со мной откровенным, или нет. Скорее всего, просто паузу держит. Актеришка.

— Я был настолько потрясен своими действиями и реакцией твоего отца, что плохо соображал в тот момент. Мне казалось, что король, зная о том, что именно ты меня спровоцировал, не может так со мной поступить. А он смог. Ну а потом я понял, что будет лучше, если все останутся в неведении относительно моих способностей. Вот и все. Хотя зачем я тебе все это объясняю?

— Наверное, хочешь похвастать тем, какой ты умный и предусмотрительный, — предполагаю я.

— Наверное, — грустно соглашается Терин, глядит на меня с укором, а затем вдруг добавляет, — я, пожалуй, пойду. А ты отдыхай. Ни в чем себе не отказывай. Скоро тебе ужин принесут. Ты что предпочитаешь — воду с хлебом или хлеб с водой? Можешь не отвечать, я сам выберу. И начинай пока морально готовиться. Что у нас там по плану? Встреча с палачом? Кстати о встречах.

Уже подошедший к двери маг замирает.

— А женщина где, за которой я тебя посылал?

— В… — угрюмо рифмую я, вспоминая Дульсинею и ее очаровательную манеру выражаться.

Волшебник секунд двадцать пристально меня разглядывает, после чего резюмирует:

— Значит, познакомились. Забыл тебя обрадовать. Искать именно ее не было необходимости. Тебя мог чмокнуть кто угодно, даже я, и ты тут же превратился бы обратно в человека. Сам бы подумал, я бросал заклятие в состоянии аффекта. Когда бы я успел сплести такую сложную привязку к определенному субъекту, да еще и в ином мире?

В общем, полюбовался он еще немного моей отвисшей челюстью и удалился вместе с креслом. Я же сижу в состоянии транса, пытаюсь мыслить, но со скрипом. Проведению анализа мешает эмоциональная нестабильность. Короче, плохо мне.

Ну надо же, какой идиот! Это я о себе. Забыть о времени на привязку, нарисовать чернокнижнику план мероприятий для моего уничтожения! Хотя, почему идиот? Можно, подумать, у него самого фантазии не хватило бы. Я, Вальдор, в темнице. На полу. Кстати, холодно, не отморозить бы себе чего. Впрочем, какая разница? Ну, отморожу. В свете грядущих событий мое здоровье не имеет значения. Хотя отец ведь на свободе. Ну и что, что на свободе? Он ведь не знает, что я больше не мышь! А вот Дульсинея знает. Знать-то она знает. Но, учитывая наши с ней отношения, она, скорее во время моей казни будет в первых рядах от счастья подпрыгивать, сопровождая действия палача ехидными комментариями, чем попытается мне помочь. Она нужна Терину. Интересно, для чего? Лучше бы он ее не нашел. Или нашел? Это ж не женщина, а… слов не хватает. Но ведь и Терин — не слаб. Терин — умница, терпеливый, не то, что я. А чего это ради я ему комплименты отвешиваю? Хорошо, что мысленно. Холодно, все-таки. И ребра болят. С чего бы это? Ага, и что бы им не болеть, синим таким? Кто меня так? Даже любопытно.

Глава 6.

Я даже не успела, как следует, загрустить или испугаться — колючки из волос вытаскивала, а они у меня густые и длинные, ниже колен. Даром что в косу их заплела, дома то перед кем выпендриваться? Да вот только пока я через портал этот хренов летела, коса расплелась, а взятие на таран колючих кустов добавило моей прическе «неотразимости».