Ирен Нерри - Жених в бегах (СИ)

- Ладно, - пожала плечами Аника, - я и так уже слишком много узнала за последнее время.

- И еще запомни, - добавил Таннари, - мы не люди, но и не звери. Мы на высшей ступени эволюции за вас.

В его словах прозвучало что-то унизительное.

- Поэтому я должна, в качестве прислуги, готовить тебе? - оскорбленно спросила Аника.

- Вовсе нет, - оборотень посмотрел на нее невинными глазами, - просто я не умею готовить. А так я бы и сам все сделал.

…

Глава 4.

Аника вспомнила, что у нее было печенье. Решив, что оно вполне подойдет к кофе, стала доставать его из тумбочки. Обернувшись к Таннари, она увидела, как он яростно чешется за ухом, при этом притоптывая ногой.

- Что ты делаешь? – спросила она, смотря на него с подозрением.

Таннари, отреагировав на ее оклик, резко одернул руку и спрятал за спину.

- Извиняюсь, - виновато проговорил он. – Сказывается слишком долгое пребывание в зверином облике.

- У тебя, что блохи? – Аника испуганно отпрянула от стола, за которым он сидел. – Надо было тебе ошейник противоблошиный надеть, прежде, чем в дом пускать.

Она отошла на пару шагов от стола, разглядывая его.

- У меня нет блох, - Таннари посмотрел на нее так, будто она нанесла ему смертельное оскорбление. – Кровь оборотней смертельна для паразитов. И мы не болеем звериными и человеческими болезнями.

- Чего тогда чешешься? – поинтересовалась Аника, смотря на него с сомнением.

- А что у тебя никогда ничего не чешется? – ответил он с виноватым видом. – Думаешь, так просто туда-сюда трансформироваться то в волка, то в человека? – Таннари щелкнул пальцами. - Потом кожа некоторое время зудит, но к этому привыкаешь. А вот столь долгое пребывание в звериной форме, как мне пришлось провести, усиливает это. Да и звериная сущность начинает брать вверх. Случалось такое, что после таких связующих заклинаний оборотни уже не могли вернуться к человеческой форме вообще.

- Сочувствую, - произнесла сострадательно Аника.

Наступила пауза. Всех тонкостей из жизни оборотней она не знала, и оставалось лишь догадываться, во что выливается ему такое принудительное удерживание зверем. Себе она это представила, как, если бы ее заставили постоянно ходить в шубе, не давая раздеться.

- А вот помыться, я бы не отказался, - смущенно сказал Таннари.

- Так мне еще тебе и свою ванную предоставить? – Аника, скрестила руки на груди.

- А тебе, что жалко? – он демонстративно почесал за ухом.

- Так давай по порядку, - проговорила она, опершись о кухонную столешницу, позади нее. – С твоей стороны, - она стала загибать пальцы на правой руке, – ты жрешь, как лошадь; у тебя ни гроша, нет даже одежды, но думаю, штанов и футболки на первое время тебе хватит; тебя разыскивает озлобленный мафиозный клан оборотней и разгневанная невеста, от которой ты сбежал из-под венца.

- До венца дело еще не дошло, - обиженно проговорил парень. – Я вообще не знаю, кто моя невеста.

- Пусть так, - продолжила Аника. – С моей стороны – мне угрожают озлобленные кланы оборотней; ты находишься в моем доме, а ко мне могут придти мои друзья в любое время; мне нужно ходить на работу; у посторонних могут возникнуть вопросы, кто ты и что делаешь в доме одинокой девушки. Я не вижу никаких выгод для себя в этом. Что скажешь в свое оправдание?

- Да, не переживай ты, тебя обязательно отблагодарят, - сказал он таким тоном, будто делал ей одолжение. - За хорошее вознаграждение люди и не на такое идут.

Он явно был невысокого мнения о людях.

- Если я и соглашусь помочь тебе, - недовольно скривилась девушка, - то уж точно не ради денег.

Она гордо вздернула голову, выражая свое негодование.

- Интересно, чем же можно тебя к этому склонить? – как бы невзначай спросил оборотень, не сводя с нее внимательного взгляда.

- Разве, что из жалости, - язвительно заявила Аника. – Но пока мне жалко только себя, потому что угрожают только мне.

- Никто тебе не угрожает, - невозмутимо заявил Таннари. – Они не посмеют причинить тебе вред, а тем более твоему дому. Таковы правила – не трогать людей, не вмешиваться в их дела. Поэтому вы не знаете о нашем существовании.

- Но ты же вмешался в мою жизнь, - возразила Аника. – И хочешь дальше в нее вмешиваться.

- Вообще, это ты первая вмешалась в мою, - Таннари бросил на нее косой взгляд.

- Ты нагло воспользовался моей добротой, - фыркнула Аника. – Ничего не мешало тебе уйти еще в первый день. А мне теперь расплачиваться за это? У меня своя жизнь, и ты в нее не вписываешься.

- Но я ж не прошу прописать меня здесь навсегда, - оскорблено проговорил оборотень. – Мне некуда идти. Чужую собаку ты готова приютить, а человека, нуждающегося в помощи, выгоняешь на улицу.

Аника обреченно вздохнула. Он стал давить ей на жалость, и она это уловила. Надо же было ей ляпнуть про это.

- Но ты не человек, - напомнила она, не желать сдавать позиции.

- А что так сильно заметна разница? – Таннари развел руки и помахал им. – У меня так же две руки, две ноги и одна голова. И я пока никого не загрыз, чтобы бояться меня.

Он уставился на нее упрямым взглядом.

- Допустим, ты останешься даже на короткое время, - не уступала Аника, - что я скажу людям? Кто ты и что здесь делаешь?

- Скажи, что я твой родственник, - предложил Таннари, пожав плечами, - брат, дядя, племянник. Приехал издалека. И не забывай, что ты должна меня освободить до конца.

Аника не удержалась и рассмеялась. Утверждения на счет родственности невысокой рыжеволосой девушки с зелеными глазами и высокого темноволосого парня с голубыми глазами, наверное, у каждого вызвали бы сомнения.

- Родственник? – переспросила она. – Ты на себя в зеркало давно смотрел? Ты брюнет, а я – рыжая. Много у нас родственного?

Таннари с интересом разглядывал ее, склонив голову набок, как и в облике волка. Аника даже почувствовала себе неудобно под таким пристальным взглядом.

- Так дальний же, - не сдавался Таннари. – Вы люди бываете весьма разные. У вас наследственные черты так отчетливо не передаются.

- А у вас, что предаются? – не теряя скептицизма, поинтересовалась Аника.

- Если бы ты увидела моих родителей и сестру, то поняла о чем я, - ответил Таннари, понимая, что ей это трудно объяснить.

Девушка поняла, чтобы она не говорила, он находил, чем ей возразить. Переспорить его было невозможно. Упрямая зверюга не желала покидать ее дом ни под каким предлогом.

- Ух, - Аника развела руки, мотнув головой и рыжим хвостом, - я устала от этого разговора. Мне нужно время, чтобы все обдумать. А ты, если хочешь, можешь воспользоваться ванной. Полотенце я тебе дала.