Кевин Стейн - Братья Маджере

Карамон вышел из комнаты и направился вниз по лестнице, как ему было приказано. Рейстлин сидел, наклонясь к полу и сжимая посох в напряженных руках, в его глазах искрились и мерцали звездочки. Недостаток воздуха и мускульные спазмы, сыграли шутку с его глазами. Порывшись в мешочке с травами, он поднял его ко рту и вдохнул. Он снова выглядел глубоко ушедшим в себя, глубоко в темноту, где звезды действительно сияли в его собственном вечернем небе, и солнце находилось там же. Им все еще правили великие цели и непоколебимые желания

Услышав, как Карамон поднимается вверх по лестнице, Рейстлин поставил посох напротив кровати и стал доставать лекарство, необходимое для его питья. Карамон нес в руках горшок воды, с поднимающимся сверху паром. Рейстлин двинулся к кровати и протянул мешочек с травами, которые подавляли его болезнь лишь на некоторое время.

Карамон торопливо лил воду в кубок, ошпаривая пальцы, надеясь сделать смесь прежде, чем его брат начнет кашлять снова.

Наблюдая, Рейстлин сказал:

— Помни, Карамон, залей и не размешивай.

Горький запах чая заполнил комнату. Их мать всегда говорила: «Чем хуже вкус лекарства, тем лучше оно действует». Карамон удивлялся, почему же это средство не поднимало мертвых. Рейстлин выпил его и наконец закрыл глаза. Сделав глубокий вздох, он оперся на спинку кровати.

— Это странное место, — пробормотал Карамон. — Я не люблю такие. Здесь слишком тихо.

Рейстлин еще раз глубоко вздохнул. — Да. Но это не логово убийц и воров, как я ждал. Ты видел людей, братец? Крестьяне, простой рабочий народ, фермеры средних лет.

— Да, — сказал Карамон, проводя пальцами по волосам. — Но, как сказал Ирвин, все сидящие разговаривают тихими голосами. Никакого пения или смеха. Возможно здесь война, — добавил он с надеждой. Он желал этого. Все ясно и просто. Добрая старая драчка, а шевелить мозгами парень оставлял другим.

— Нет, не думаю. Я подслушивал беседы в той комнате, прежде чем ты явился и отвлек меня.

— Жаль, я решил, что ты болен. Я не знал…

Рейстлин мягко продолжил, не слыша, что его прервали, как — будто разговаривал сам с собой.

— Люди испуганы, Карамон.

— Да? Кем? Убийцами?

— Нет. У них кошки пропали.

Близнецы закрыли комнату и направились вниз, Рейстлин опирался и на брата, и на свой деревянный черный посох. Обойдя камин в главном зале, они направились в столовую. Но прежде, чем Карамон вошел, Рейстлин остановил его и откинул капюшон назад и указал на ухо. Силач понял этот знак — сигнал, который они выработали за долгие годы, и быстро спрятался за дверной косяк, прежде, чем посетители заметили его. Он прислушался, надеясь обнаружить, что заинтересовало его брата. Голоса слышались, как в тумане.

— Я говорю — это происки Зла!

— Да, верно!

— Я прожил восемьдесят лет, — вставил старик, — и не видел ничего подобного этому. Как говорится в легенде, мы всегда должны заботиться о котах, а теперь они покинули нас. Гибель падет на наши головы!

— Наверно это работа какого-то грязного колдуна.

— Никогда не доверял им!

— Да! Жгите их всех, говорю я вам! Как в старые дни.

— И как ты думаешь, старик, что случиться тогда с Мерекларом?

— Мереклар? Я боюсь за мир!

— Я слышал, что во всем городе не осталось никаких котов, заявил человек, носящий блузу фермера и широкополую шляпу. — Это верно?

— Немного осталось, приблизительно штук сто, — сказал старик

— Сто, где обычно была тысяча, — добавил другой.

— И их количество уменьшается ежедневно.

Все начали говорить одновременно, пересказывая слухи, которые они слышали.

Карамон вышел из тайника, чтобы присоединиться к брату. Он дернул за рукав Рейстлина.

— Я думаю мы ошиблись заведением! — Громко зашептал он. — Эти люди сумасшедшие! Обсуждать кучу котов!

— Тише, Карамон. Отнесись серьезно к этому вопросу. Я предполагаю, что это имеет отношение к той работе, которую мы ищем.

— Мы собрались наняться, чтоб отыскать потерянных котов?! — Карамон начал смеяться, его гулкий баритон громко прокатился по гостинице. Все затихли, впиваясь в братьев мрачными взглядами.

— Вспомни, Карамон, — Рейстлин прикоснулся тонким указательным пальцем к мускулистой руке брата. — Кто — то также хотел убить нас из-за этого.

Смех Карамона быстро утих. И они вдвоем вошли в комнату. Их присутствие не было желанным. Они были посторонними, внушающими опасение, чего не могли не понять. Никто не сказал ни слова, никто не предложил им сесть.

— Эй! Рейстлин! Карамон! Сюда! — Пронзительный голос Ирвина расколол угрюмую тишину.

Близнецы пошли в конец комнаты. Посетители гостиницы бросали скрытные взгляды на мага, перешептывались и качали головами, смотрели с негодованием и угрюмым видом. Рейстлин проигнорировал всех презрительным фырканьем и кривой глумливой ухмылкой. Карамон помог брату сесть и устроиться по удобнее, насколько это было возможно на твердой деревянной скамье. Воин подозвал одну из официанток, после кивка Йосту, что стоял у стола. Карамон задержал дыхание и поморщил нос, ему не понравилось, то что он унюхал.

— Тушеный кролик, — сказала женщина. — Будете заказывать?

— Да, я возьму его, — сказал Карамон, с сожалением вспоминая об Отиковой картошке со специями в Последнем Приюте. Он посмотрел на брата. Рейстлин закрыл рот тканью и покачал головой.

— Моему брату какого-нибудь белого вина. Ты что — то будешь, Ирвин?

— Нет, Карамон, спасибо. Я уже ел. Ты видишь тот противень, на котором он тушиться. Моя мама говорила, что это грех — тратить впустую продовольствие. «Люди в Соламнии голодают», — сказала бы она. Ну и, чтобы помочь голодающим людям в Соламнии, я ел прямо там. Правда, не знаю, как это поможет им, я не уверен. Ты не знаешь, Карамон?

Карамон не знал. Официантка быстро ушла и вскоре возвратилась с подносом полным еды и кружкой пива, которые поставила перед Карамоном, и бокалом вина для Рейстлина.

Карамон с удовольствием погрузился в еду, он хлебал и жевал, быстро сгребая все в рот. Ирвин наблюдал за ним в восхищении, с широко раскрытыми глазами. Рейстлин смотрел с отвращением, но вдруг внимание мага сосредоточилось на полупустом подносе Карамона.

— Дай мне посмотреть! — сказал он, забирая ее.

— Эй! Я еще не закончил! Я…

— Сейчас, — холодно сказал Рейстлин, вываливая остатки еды на пол.

— Что это? Покажите мне! — Ирвин оббежал кругом, чтобы сесть рядом с магом.

— Это — поема, — Сказал Рейстлин, с пристальным интересом разглядывая поднос.

— Поэма! — зарычал Карамон. — Ты испортил мой обед ради поэмы!

Рейстлин прочел про себя и передал поднос брату.

(написано)Земля узнает пять эпох,Но последней не настанет, если тьмаВосторжествует, проникая сквозь воротаТьма пошлет своих адептов, скрытных,Черных, чтоб ворота отыскатьИ быть там, когда наступит время.Коты — живые камни преткновеньяОни решат судьбу — тьма или светВ том городе, что возник раньше,Чем первые боги.

— Ну, — сказал Рейстлин