Кассандра Клэр - Сбежавшая королева

Когда кто-то крадет летающий шар и заставляет его лететь над Парижем, он должен в идеале иметь хотя бы представление о том, как обычно шар работает. Магнус же никогда не интересовался механизмом шара, его единственным интересом было то, что смертные теперь могли летать на цветастом куске шелка. Поэтому, обнаружив в корзине огонь, онвесьма встревожился.

Кроме того, сама королева была не очень тяжелой, но ее платье или все то, что она скрыла или вшила в него для побега, определенно было таким, а у Магнуса не находилось сэкономленных сил. Он щелкнул пальцами, и королева проснулась. Он как раз вовремя прижал к ее губам палец, чтобы предупредить крик, готовый сорваться с ее губ.

 — Ваше Величество, — от истощения его голос был слаб. — Нет времени объяснять, и нет времени для предисловия. Мне лишь нужно, чтобы вы, как можно быстрее, вышли из этого окна. Вы ничего не увидите, но там кое-что вас поймает. Мы должны торопиться.

Королева открыла рот и, обнаружив, что не может говорить, начала бегать по комнате, хватая различные предметы и швыряя их в Магнуса. Тот съежился, когда рядом с ним в стену ударилась ваза. Ему удалось подтянуть к окну с занавеской шар и схватить королеву. Та начала колотить Магнуса. У нее были маленькие кулачки, и она явно не привыкла к таким действиям, но ее удары не были столь уж неэффективными. У него осталось совсем мало сил, и она, казалось, была наполнена такой яростью, которая буквально струилась по ее венам.

 — Ваше Величество, — прошипел он. — Вы должны остановиться. Вы должны меня послушать. Аксель…

При слове «Аксель» она замерла. Это все, что ему было нужно. Он вытолкнул ее из окна. От этой силы шар дернулся назад и отскочил от окна на фут или около того, поэтому она приземлилась в него наполовину, другая ее часть свешивалась наружу. Так она и висела, напуганная, хватаясь за то, что могла почувствовать, но не видеть, ее ноги в туфлях брыкались в воздухе и ударялисьо стену дома. Магнусу пришлось предпринять несколько быстрых ударов в грудь и лицо прежде, чем он смог перекинуть ее в корзину. Ее юбки запутались над головой, и королева Франции уменьшилась до размеров кучи ткани и двух брыкающихся ног. Магнус сам запрыгнул в корзину, закрыл дверцу и с облегченным вздохом выпустил корзину. Шар взлетел прямо вверх, промчавшись над крышами. Королеве удалось перевернуться и встать на карачки. С широко распахнутыми глазами и детским удивлением она дотронулась до корзины. Она медленно подтянулась вверх и заглянула за край корзины, один раз взглянула на открывающийся под нимивид и лишилась чувств.

 — Когда-нибудь, — произнес Магнус, глядя на свернувшуюся у его ног королевскую особу, — я должен написать мемуары.

Магнус надеялся не на такой полет на воздушном шаре.

Для начала шар летел низко, двигался самоубийственно медленно и, казалось, вот-вот внезапно упадет на крыши и трубы. На дне корзины ползала и стонала королева, заставляя ее раскачиваться взад и вперед и вызывая тошноту. Вдруг налетела сова. И потемнело небо, так потемнело, что Магнус уже не имел представления, куда они направляются. Королева слега простонала и подняла голову.

 — Кто ты? — слабо спросила она.

 — Друг друга, — ответил Магнус.

 — Что мы…

 — Лучше, если вы не будете спрашивать, Ваше Величество. Вам не захочется знать ответ. И я думаю, что нас сносит на юг, в абсолютно неправильном направлении.

 — Аксель…

 — Да. — Магнус наклонился и попытался рассмотреть улицы внизу. — Да, Аксель… но у меня вопрос… Если бы вы попытались найти, скажем, Сену, куда бы вы смотрели?

Королева снова опустила голову.

Он сумел найти в себе силы, чтобы восстановить чары на воздушном шаре, делая его невидимым для смертных. Но у него не хватило энергии, чтобы наложить их полностью на себя, поэтому некоторые люди стали свидетелями верхней половины Магнуса, проплывающей в темноте мимо их окон на третьем этаже. А некоторые не потушили свечи, и он раз или два наблюдал очень интересные картины.

В конце концов, ему на глаза попался магазин, который он знал. Он потащил шар дальше по улице, пока тот не стал казаться еще более и более знакомым, а потом он увидел Нотр-Дам.

Теперь же был вопрос… где опустить шар? Нельзя же было просто так приземлиться на шаре посреди Парижа. Даже на невидимом. Просто Париж был слишком… шипастым.

Имелся лишь один единственный вариант, и Магнусу он уже не нравился.

 — Ваше Величество, — сказал он, подталкивая королеву ногой. — Ваше Величество, просыпайтесь.

Королева снова зашевелилась.

 — А теперь, — сказал Магнус, — вам не понравится то, что я собираюсь сказать, но поверьте мне, когда я скажу, что это лучший из тех нескольких ужасных вариантов…

 — Аксель…

 — Да. А теперь через минуту мы приземлимся в Сену…

 — Что?

 — И было бы неплохо, если бы вы, может, зажали нос. И полагаю, что ваше платье все в драгоценностях, поэтому…

Воздушный шар быстро падал, а вода приближалась. Магнус аккуратно провел их в пространство между двумя мостами.

 — Вы можете получить…

Воздушный шар просто свалился как камень. Погас огонь, и шелк тут же накрыл Магнуса с королевой. Колдун пребывал почти без сил, но умудрился найти достаточно сил, чтобы разорвать ткань на две части, дабы они не запутались в ней. Плыл он к берегу, благодаря своей собственной силе, таща королеву под рукой. Он надеялся, что они уже довольно близко к Тюильри и его пристани. Он вытащил ее на ступени и опустил на землю.

 — Оставайтесь здесь, — весь мокрый и тяжело дыша, сказал он ей.

Но королева снова была без сознания. Магнус ей позавидовал.

Он поплелся вверх по ступеням и вернулся на улицы Парижа. Возможно, Аксель кружил где-то в этом районе. Они договорились, что если что-то пойдет не так, Магнус выпустит в небо голубую вспышку, как фейерверк. Он так и сделал. А потом опустился на землю и стал ждать.

Спустя пятнадцать минут подъехал экипаж — не простой и неприглядный, как раньше, а большой, черно-зелено-желтого цвета. Такой с легкостью смог бы в течение нескольких дней возить десяток или более людей, самая величайшая из всех возможных моделей. С водительского места спрыгнул Аксель и бросился к Магнусу.

 — Где она? Почему вы мокрый? Что случилось?

 — Она в порядке, — поднимая руку, произнес Магнус. — Это экипаж? Берлин де Вояж[3]?

 — Да, — сказал фон Ферсен. — Их Величества настояли. И для них было бы как-то неприлично поехать на чем-то менее великом.

 — И такое невозможно не заметить!

Впервые фон Ферсен выглядел смущенным. Ему явно не нравилась эта идея, и он боролся с ней.