Алексей Пехов - Дождь

— А как бы ты проковылял все эти мили? Прыгая на одной ноге опираясь на мое плечо? Мы бы так за неделю не добрались.

Ив ничего не сказал, понимая, как ему повезло, что его путь пересекся с этим хмурым стариком.

— Скоро добредем до твоей деревушки, — старик кивнул в сторону далекого холма, за которым находилась Долина солнца.

— Вижу, — Ив кивнул. — Это поле раньше было военным аэродромом.

— Знаю.

— Ты был здесь?

— Очень давно. В прошлой жизни, — односложно сказал Дэйл. — Ну что? Двигаем дальше?

— Если ты отдохнул, — вздохнул Дэйл.

— Ну, тогда залезай на закорки, я надеюсь сегодня ночевать в постели. Обеспечишь?

— А то! Спасибо Дэйл.

— Не за что.

Сердце Дэйла щемило. Он сидел на крыльце дома Ива, смотря на расстеленное одеяло звездного неба. Была глубокая ночь и семья Ива уже давным-давно спала, а вот Дэйл заснуть никак не мог. Он тридцать лет не был здесь, в своей родной деревне, получившей теперь название Долина солнца. Конечно, за тридцать лет все изменилось, старые дома снесли. Сгоревшую когда-то в огне церковь отстроили новые люди, решившие поселиться на месте заброшенной деревни. Теперь новенькая беленькая церковь горделиво возвышалась в центре разросшегося поселка. Их увидели еще за милю и люди поспешили освободить Дэйла от его тяжелой ноши. Врач, удивительно, но в деревне был собственный врач, по новой зафиксировал сломанную ногу Ива.

Но Дэйлу было не до этого, он был душою совсем в другом времени, когда на месте Долины солнца стояла деревушка без названия.

— Не спится? — спросил Ив, стуча костылем, он подошел к Дэйлу.

— Да… мысли.

— Бывает, — произнес Ив. — Какая ночь а?

— Угу.

Ив аккуратно присел рядом, вытянув загипсованную ногу.

— Какие у тебя планы Дэйл? — помолчав, спросил Ив, стараясь поймать взгляд голубых глаз старика.

— Идти дальше, — Дэйл пожал плечами.

— Не хочешь остаться в деревне? Ты уже не молод, пора достойно встретить старость.

— Я не боюсь старости Ив. Но за предложение спасибо. Действительно спасибо.

— Когда ты уходишь? — вздохнул Ив.

— Сейчас.

— Сейчас?! Ночью?!

— Пойду обратно, нужно забрать вещмешок и карабин. Нечего им пылиться на дороге.

— А дальше?

— Дальше? — Дэйл смотрел на мерцающие звезды. — Может во Фриско, может еще куда-нибудь. Дорога выведет, думаю.

— Вот, возьми, — Ив протянул Дэйлу тяжелый черный пистолет. — Тебе еще пять миль идти ночью. Оружие пригодится. Бери, бери. У меня этого добра достаточно. Проживу.

— Спасибо, — Дэйл взвесил в руке тяжелый пистолет. — Ну, я пойду.

— Погоди, — Ив вдруг крепко схватил Дэйла за руку. — Ты мне жизнь спас. Нет, молчи! Ты сам знаешь, что это так. Меня обязательно кто-нибудь сожрал, рано или поздно. Или я бы умер от боли. Так что я обязан. Вот, возьми, это самая дорогая вещь для меня. О ней до сих пор никто не знал.

В протянутой к Дэйлу руке Ива что-то блеснуло.

— Откуда это у тебя? — похолодевшими губами спросил Дэйл, вертя в руках браслет изумительной работы. Тонкий золотой браслет в виде змейки кусающей свой хвост. Змейки с изумрудными глазами.

— Это мой позор Дэйл. Это та кара, что преследует меня по ночам. Этот браслет постоянно напоминает мне о страшной ошибке молодости. Давно, очень давно. Лет тридцать назад, я, молодой парнишка, попал в плохую компанию. Связался с одними головорезами, считал, что это круто. Думал, что если у меня в руках пушка, то весь мир склонится передо мной. Тебе знакомо такое ощущение?

Дэйл молчал, сжимая в одной руке браслет, а в другой пистолет Ива.

— Свела меня кривая дорожка с одной компанией. Главным у них был парень, Винсент. Сынок какого-то мафиози из Нью-Хоупа. Есть такой город, далеко на северо-западе. Опасный был парень. Ну и попал я к ним в шайку по молодости и глупости. Они как раз направлялись в какую-то деревушку, трясти местных. Винсент меня ради шутки взял. Сказал, что если пройду испытание, войду в семью. Я дурак и обрадовался. Пришли, ну и ты сам знаешь. Началась пальба. Я не стрелял, испугался сильно, а потом нажал на курок. Нажал, никуда не целясь. И попал. В женщину попал. Сам того не желая.

Дэйл молчал.

— Я до сих пор помню ее лицо и ее соломенные волосы, Дэйл. Помню. Она умерла сразу. А я, глупый щенок, подошел к ней и снял с ее руки вот этот браслет. Помню, начался дождь, а я гордился, трофей добыл, — с горечью произнес Ив и замолчал на несколько минут. — Осознание того, что совершил, пришло на следующий день. Я ведь впервые убил человека. Убил ни в чем не повинную женщину. Мне стало плохо. Мне плохо до сегодняшнего дня, дружище. Я ушел от банды Винсента, лет десять шлялся по всей Калифорнии, нося этот браслет. Нося его как напоминание о том страшном поступке, что я совершил. Почему ты молчишь? Осуждаешь?

— Я слушаю.

— Слушай. Я никому не рассказывал об этом и, наверное, больше не расскажу. Ты знаешь, что убийцу тянет на место преступления? Я все же вернулся назад, в ту деревню. В эту деревню, Дэйл. Другие люди, другие дома. Ничто не напоминало о трагедии прошлого. Я остался здесь Дэйл, меня что-то держало. Наверное, судьба, — горько произнес Ив. — Вся жизнь была поломана. Поломана из-за случайного поступка, который мучает меня все эти годы. Я женился. У меня появились дети, дочку я назвал в честь той незнакомки. Соломкой. Пытался искупить свой грех. Дурак.

— Не получилось?

— Нет. Ночами все равно приходят сны. Я выходил вот на это самое крыльцо и молил бога, чтобы он или наказал меня или простил. А сегодня, сломав ногу, я понял, что это расплата. Расплата за прошлое. Справедливая. А потом появился ты, Дэйл. И я понял, что господь простил меня, послав тебя, чтобы спасти мою никчемную жизнь. Что шанс быть прощенным есть у всех, даже у убийц. И знаешь, я впервые за все эти годы успокоился. Так, что возьми этот браслет себе Дэйл. Поверь, он самое ценное, что у меня есть в этом мире.

— Это огромный подарок, — Дэйл надел браслет на руку и крепко сжал в руке пистолет. — Ты не знаешь, будет ли дождь, Ив?

— Дождь? Не думаю. У нас два раза в день дожди не идут.

— Жаль. Я люблю дождь, он мой спутник. Мы прошли с ним через всю жизнь. Придется мне уходить без него.

Они еще немного посидели на крыльце дома Ива, вслушиваясь в звуки летней ночи.

— Мне пора, — произнес Дэйл, вставая с крыльца и поколебавшись, засунул пистолет за пояс. — Дорога ждет.

— Ты не осуждаешь меня за убийство Дэйл? — тихо спросил Ив.

— Я сам много убивал Ив. Бог тебе судья. Прощай.

— Прощай и спасибо.

Дэйл кивнул и, не оборачиваясь, пошел в ночь. На горизонте, розовой ниткой просыпалось…

..утро. Оно преобразило вечно тоскливую и мертвую пустошь этих мест. Утро и дождь. За ночь пустошь превратилась в цветущий сад. Сад, который погибнет через несколько дней и вновь возродится с очередным дождем. В глазах рябило от буйства красок. Синие, зеленые, желтые, фиолетовые, лиловые и красные цветы сплошным цветочным ковром покрыли землю. Ветер колыхал одеяло ослепительно красных маков, закрывших своими телами железнодорожные рельсы. Разноцветные бабочки порхали от цветка к цветку, кружась в брачном хороводе, стараясь успеть пожить, пока окружающее их чудо вновь не превратилось в пустошь. Деловито гудели невесть откуда-то взявшиеся пчелы. В оставшихся после дождя лужах, надувая пузыри, выводили песни семейства проснувшихся лягушек. Им вторили пустошные крысы, оглашая окрестности радостным пронзительным писком. В небе мелькнула маленькая пестрая птичка и веселая трель, трель жизни, разноцветными коленцами упала на ожившую землю, говоря о том, что в круговороте природы и времени ничего не кончено. Что жизнь, вопреки всем законам возродится, возродится хотя бы на несколько коротких дней. Пустошь жила, жила своей волшебной и прекрасной сказкой, подаренной ей дождем.