Марина Дяченко - Привратник

– Силы небесные, господин Легиар! – воскликнул он суетливо.

– Непросто же до тебя добраться, Ушан, – пробормотал мой хозяин. – Сколько лет ты собираешь всю эту дрянь?

Великий Волшебник захлопал глазами. Не дожидаясь ответа, Легиар отодвинул его плечом и прошел, нагнувшись, в низкую сводчатую дверь.

В пиршественном зале с витражами, фигурами латников и ворохом оружия на стенах мы были единственными гостями. Четыре камина излучали нежное тепло; половину помещения занимал огромный дубовый стол, за которым и восседали мы с Лартом. Великий Волшебник долго и путано извинялся за беспорядок и недостаточную изысканность угощения. Свой халат он сменил на мятый черный балахон, скрывающий в своих складках наметившийся волшебников животик.

– Это безвкусица, Ушан, – вещал мой хозяин, отбрасывая очередную обглоданную кость. – К тому же, клянусь канарейкой, все это собрание монстров никак не соответствует твоему темпераменту. Подай соус, Дамир.

Великий Волшебник напряженно хихикал.

– Действительная ценность всех этих образцов невелика, – продолжал менторствовать Ларт. – Это что, маслины? – он заглянул в очередную тарелку.

За окнами бушевала непогода. Мы слушали завывания ветра, жмурясь на огонь камина.

Наконец Великий Волшебник стал проявлять признаки нетерпения:

– Могу я узнать… Я так рад видеть вас, добрый господин Легиар, осмелюсь сказать, дорогой Ларт, что позабыл спросить, так сказать, о цели…

Ларт заинтересованно его разглядывал, и не думая приходить на помощь.

– Гм… Должен сказать вам, дорогой Ларт, что если вы намерены предъявить, так сказать, требование… то я готов подтвердить свои вассальские обязательства сразу и не оспаривая.

– Ты же вассал Орвина, – холодно напомнил мой хозяин.

Великий Волшебник на минуту растерялся, пошлепал губами и наконец пробормотал:

– Орвин уехал… Я полагал, что ваш визит, так сказать, следствие…

Ларт отодвинул тарелку:

– Так-так… А если Орвин вернется?

Великий Волшебник съежился.

– Вы не хуже меня знаете, господин Легиар, что он не вернется… Он был очень храбрый, Орвин… Пока не поверил этой безумной книжке. Все твердил про Третью Силу…

Ларт подался вперед:

– Что такое Третья Сила, Ушан?

– Не знаю, господин Легиар. Мне кажется, это бред, который преследует Орвина…

– Ты что же, считаешь Орвина сумасшедшим?

– Да… Нет… Не смотрите так, господин Легиар. Я плохой маг, я перед вами беззащитен. Но я честный человек…

– Честный человек?! Скажи, Ушан, если явится кто-то сильнее меня, ты так же быстро предложишь ему себя в качестве вассала?

У Великого Волшебника прыгали губы:

– Мои змеи и мои нетопыри не защитят меня… Мой замок стар, сам я слаб… Что же мне делать, господин Легиар?!

Ларт вздохнул и отвернулся. Великий Волшебник тяжело опустился в кресло. Его покатые плечи вздрагивали.

Стало тихо. Выл ветер за толстыми стенами да трещали дрова в камине. Ларт смотрел в огонь.

– Я не прав, Ушан, – сказал он наконец. – Прости. Где мы сможем переночевать?

Лицо Великого Волшебника немного просветлело:

– Я велел приготовить комнаты… Чем я еще могу быть полезен, господин Легиар?

– Нам понадобятся лошади. Мы возвращаемся домой.

Часть вторая.

Скитания

…Таверна называлась «Щит и копье», хотя ни один из ее посетителей сроду не держал в руках ни того, ни другого. Самым воинственным человеком в округе был Угл, отставной солдат на деревяшке. В былые времена его превосходила боевитостью матушка Регалар, жена трактирщика, но она вот уже три года как умерла, и с тех пор старик Регалар с племянницей управлялись вдвоем. Постояльцы в гостинице были редкостью, зато каждый вечер обеденный зал заполнялся окрестными фермерами – трактирщик давно бы разбогател, если бы не пагубная привычка давать в долг.

Было довольно рано, посетители едва начинали собираться, но старый Угл, завсегдатай, восседал уже на своем обычном месте, у стойки, и шумно приветствовал каждого нового гостя. Регалар гремел посудой на кухне, а его юная племянница бегала с кружками пива на маленьком подносе.

– А! – скрипел вояка Угл. – Вот и старина Крот! Самое время промочить глотку! – или: – А вот и Виль, глядите-ка! – и через минуту: – Ага, и Крокус явился! Ну и денек сегодня выдался, верно? Лина, пива!

Розовощекая веснушчатая Лина бухнула перед ним на стол огромную, в белой шапке пены, янтарную кружку. Он привычным жестом потрепал девушку по щеке.

Трактирщик вышел, чтобы поприветствовать гостей, и снова вернулся к очагу. Зал наполнялся; голоса сливались в нестройный гул. Говорили в основном о видах на урожай, да еще опасливо пересказывали слухи о банде разбойников, якобы объявившейся в округе. Подвыпивший Угл, подозвав Лину, туманно рассуждал о смотринах и женихах. Та слушала, залившись краской. В это время хлопнула дверь.

– А вот и… – привычно начал, обернувшись, Угл, и вдруг запнулся. Он не мог опознать человека, стоящего у входа, а такое случалось с ним нечасто и само по себе уже было событием.

Будто уловив фальшивую ноту в слаженной песне, собравшиеся по очереди замолчали и обернулись к дверям.

Вошедший был молодой мужчина в простой запыленной одежде, с котомкой за плечами и широкополой шляпой в опущенной руке. Никто из сидящих в зале никогда его не видел.

– Вишь, как, – прервал наконец Угл неловкое молчание. – Входите, молодой господин, поскольку тут собралась достойная компания. Лина!

Шум возобновился, правда, несколько тише, чем до этого. Девушка усадила гостя за единственный свободный столик. Тот положил рядом котомку, сверху бросил шляпу и устало вытянул ноги.

Со всех сторон его изучали. Любопытные взгляды разгуливали по прохудившимся сапогам, видавшей виды куртке и дырявой котомке. В лицо незнакомцу, однако, смотреть избегали, будто стесняясь.

Ни о чем не спрашивая, Лина поставила перед посетителем тарелку бараньего жаркого и кружку пива.

– Спасибо, милая девушка, – проронил незнакомец.

Лина вернулась за стойку, так и сяк повторяя про себя его слова.

После того, как пришелец был рассмотрен, изучен и перемыт по косточкам, разговоры за столами вернулись в обычное русло. Лина отправилась на кухню к трактирщику.

– Папаша, – так она обычно звала своего дядю, – папаша, там чужой человек. Одет по-простому, а лицо как у господина. Я подала ему, а он назвал меня «милой девушкой».

– Хм… А расплатиться он сумеет? – поинтересовался трактирщик и, влекомый любопытством, направился в обеденный зал.

Незнакомец расправился с содержимым тарелки и явно повеселел. Поднявшись навстречу Лине, он вдруг отвесил церемонный поклон, так что та смутилась: