Вадим Проскурин - Эти бессмертные

— Достаточно, — сказала Бригитта. — Подите прочь, обе.

Служанки удалились. Бригитта переползла с кресла на кровать, накрылась одеялом и сунула голову под подушку. Крики стали тише.

Бригитте было страшно. Лорд Хортон — великий маг и умный человек, после последней неудачи он, несомненно, принял все необходимые меры предосторожности, но он и в прошлый раз считал так же, однако демон вырвался из силков, отправился по замку сеять смерть и лишь по счастливой случайности никого не убил. Что же может случиться на этот раз? Да все, что угодно.

Бригитта очень боялась смерти. Незваная гостья ходит рядом, каждая судьба рано или поздно прерывается, каждая душа рано или поздно уходит на перерождение, но восемнадцать лет — слишком рано, чтобы перерождаться. Особенно для женщины, которой суждено стать родоначальницей новой породы. Это, конечно, еще не доказано, это будет доказано, когда первый ребенок родится и подрастет, но уже сейчас Бригитта не сомневалась в своей судьбе.

Никто не знал отца и обоих дедов Бригитты, лорд Хортон провел расследование, но даже он не смог установить их имена с требуемой точностью. Однако ни лорд Хортон, ни кто-либо еще не сомневался, что среди предков Бригитты большую часть составляли не простые рабы, а благородные мужи. Когда лорд Хортон привез из столицы мать Бригитты, она сразу стала первой красавицей во всем уделе. Не умри она, рожая Бригитту, быть бы ей родоначальницей линии, а так эта честь доверена ее дочери. С самого детства Бригитту не допускали к работам, она проводила свои дни, тренируя тело и душу, готовя их к тяжелому испытанию, время которого придет через девять месяцев после того, как Бригитта отметит свой двадцатый день рождения. Лорд Хортон очень серьезно подошел к генетическому эксперименту, он так заботится о Бригитте, как не каждый воитель заботится о собственной жене. Бригитта часто мечтала, что лорд Хортон назовет ее женой, а их сына — наследником. Такое случается редко, надо, чтобы рабыня родила сына, а не дочь, чтобы этот сын с раннего детства проявил силу, ум и способности к магии, и чтобы воитель-отец был достаточно силен и уверен в себе, чтобы не оглядываться на соседей, размышляя о судьбе своего рода. Чаще всего женой воителя становится дочь воителя-соседа, но те воители, о которых слагаются легенды, женятся на той женщине, на какой захотят. А какая женщина может быть более желанна для лорда Хортона, чем Бригитта? И какой воитель более достоин стать героем легенды, чем лорд Хортон?

Бригитта мечтала. Лорд Хортон призовет могучего демона, подчинит его своей воле, и этот демон станет чудо-оружием в руках повелителя. Тогда лорд Хортон пойдет к Гусиному Пику и…

Очередной крик раба прервал мысли Бригитты. «Скорее бы это кончилось», — подумала она и еще глубже забилась под одеяла.

9

Демон явился неожиданно. Только что казалось, что он еще далеко, витает в неведомых дебрях иных измерений, казалось, незримая нить, привязавшая существо чужого мира к телу несчастного раба, только-только начала натягиваться, и вдруг демон сделал большой шаг и почти угодил в ловушку. Глаза раба, в которых только что не было ничего, кроме ужаса, наполнились удивлением, и демон негромко, но отчетливо произнес:

— Злые духи.

Хортон поспешно отступил назад, за пределы семнадцатиконечной звезды. Людвиг повторил его движение, запоздав на крохотное мгновение. Мастер смерти испуганно вздрогнул. На краткий миг душой Хортона овладела паника. Все пошло не так, сейчас демон обретет контроль над новым пристанищем, а ничего еще не готово, демон взмахнет рукой и сметет силовые линии, подобно тому, как путник, нечаянно угодивший в паутину, сметает рукой липкие нити, и нет ему никакого дела до того, что чувствует сейчас несчастный паук. Кокон лопнет, как шляпка гриба-дождевика, убийственная магия брызнет во все стороны и…

Однако ничего этого не произошло. Магия чужих измерений не влилась в начертанную звезду, силовой кокон даже не шелохнулся. Демон занес ногу над ловушкой, почти вступил в нее, но в последний момент отпрянул.

Хортон трижды глубоко вдохнул и выдохнул, восстанавливая душевное равновесие. А затем произнес, обращаясь к мастеру смерти:

— Начинайте.

Мастер смерти раскрыл сундучок с инструментами. Раб завизжал, негромко и тонко, как визжит поросенок, переступивший порог бойни и осознавший, что ему предстоит. Подмастерье накинул удавку на шею раба и начал затягивать.

— Ты что делаешь, дурак? — возмутился мастер смерти. — Совсем забыл, какой порядок?

Подмастерье поспешно расслабил удавку и пробормотал нечто неразборчиво-извиняющееся. Хортон сделал вид, что ничего не заметил — подмастерье выглядел слишком испуганным, чтобы делать ему замечание, не говоря уже о том, чтобы наказывать. Испугается еще сильнее, допустит еще одну оплошность, и тогда вся работа пойдет насмарку.

Мастер смерти извлек из сундучка первую иглу, тщательно прицелился и воткнул ее в болевой узел на руке раба. Раб закричал в полный голос, уже не как поросенок на пороге бойни, а как взрослый хряк, над которым рука скотника занесла нож.

Если верить Эльдару, боль, которую сейчас испытывает раб, вливается в силовые линии волшебного кокона и наполняет их особой вибрацией, которая оглашает межмировые пространства, подобно тому, как священные колокола в день смены сезона оглашают пронзительным звоном поля и огороды. Хищные твари, обитающие за пределами доступной человеку реальности, устремляются к источнику вибрации, и первой из этих тварей должен стать демон. Образ волшебной звезды уже привлек его, сейчас он бродит вокруг, опасливо изучая непонятное явление, то частично вступая в пределы ловушки, то полностью покидая их, но никогда не входя в ловушку целиком. Вибрация боли должна притупить его бдительность.

Мастер смерти воткнул вторую иглу, теперь раб кричал непрерывно. Мастер смерти отошел на два шага назад и окинул пытаемого критическим взглядом. Хортон терпеливо ждал, когда мастер примет решение. В подобных случаях не следует торопить мастера, даже если повелитель считает, что раб не прав, не следует поправлять ошибку раба немедленно. Потому что никогда нельзя исключать, что ошибается повелитель, а раб прав.

Прошла минута, а мастер смерти не принял никакого решения. Хортон решил, что пора вмешаться.

— Почему ты медлишь? — спросил он.

— Не вполне понимаю происходящее, мой повелитель, — ответил мастер смерти. — Сердце пытаемого бьется часто и неритмично, боюсь, более сильную муку он может не выдержать.

— Стало быть, ты подсунул мне раба со слабым сердцем? — уточнил Хортон.