Юрий Козловский - Код Золотой книги

– Ага, мечтай, – отозвался я, хоть у самого в голове крутилась та же мысль.

Купание освежило и разогнало послеобеденную дремоту, но через несколько минут лежания на теплом песочке стало снова клонить в сон. Однако терять время на дневной отдых в таком удивительном месте показалось мне кощунством, и, подскочив на ноги, я предложил:

– Хватит дрыхнуть, пошли-ка лучше по лесу погуляем!

– А может, лучше не надо? – почему-то смутился Мишка.

– Ты что? – не понял я.

– Командир говорил, что туда нельзя. Вроде как заблудиться можно, – неуверенно ответил он.

Мне командир говорил то же самое. Но для чего существуют запреты, как не для того, чтобы нарушать их? Здравый смысл подсказывал мне, что в лесу мы не найдем ничего интересного, а вот неприятностей можем поиметь кучу, но бес-искуситель шептал противоположное.

– Где здесь блудить? – презрительно усмехнулся я. – Иди себе вдоль дороги… Ладно, если боишься, я могу и один сходить.

– Я боюсь? – вспыхнул парень. – Чего мне бояться? Пошли!

Лес из высоченных корабельных сосен был похож на Берендеево царство. Было в нем много таких мест, где солнечный луч никогда не достигал земли. Пахло прелью и грибами, и не верилось, что в каких-то полутора часах езды ревет и ворочается в своей каменной берлоге огромная Москва. Мы бродили, обходя поваленные деревья и сбивая палками огромные, чуть ли не с полуметровыми шляпками, ярко-красные мухоморы. В одном месте, там, где деревья слегка расступились и солнечный свет падал на небольшую полянку, мы нарвались на целую плантацию великолепных боровиков, крепконогих, толстеньких, как бочонки, с темно-коричневыми шляпками. Над всем этим великолепием, как глава большого семейства, возвышался огромный гриб с ножкой толщиной с мою руку и темной шляпой, которая вряд ли уместилась бы в корзине. Рвать их мы не стали. Жаль было уничтожать такую красоту, не во что складывать, да и что бы мы стали с ними делать?

Поняв, что ничего интереснее этого мы больше не найдем, я предложил заскучавшему Мишке возвращаться обратно. Отойдя немного от грибной поляны, мы встретили деревенского дедка в брезентовых штанах, заправленных в кирзачи, стареньком пиджаке и шляпе со свисшими к земле полями. На руке его висела наполовину наполненная грибами корзина.

– Здравствуй, дед! – весело сказал я. – Вон там целая поляна боровиков, шел бы туда!

– Ну, здорово, внучки, коли не шутите! – отозвался старик. – Знаю я про ту поляну, туда как раз и иду. А вы откуда? Из Москвы?

– Да мы случайно тут оказались, – уклонился я от ответа. – Ты скажи лучше, что это за место такое?

– Так Соловьево же! – искренне удивился чему-то дедок. – Заблудились, что ли?

– Что за Соловьево? – Я проигнорировал его вопрос.

– Как что? Село наше так называется.

Дальше расспрашивать я не стал, потому что о географии Подмосковья не имел даже смутного представления. Распрощавшись с дедом, мы вышли на дорогу и взяли направление вслед за движущимся на запад солнцем.

То, что мы заблудились, дошло до нас с Мишкой одновременно. Во-первых, от грибной поляны мы возвращались гораздо дольше, чем шли туда. Во-вторых, над озером не оказалось никакого дворца. Возвышение было, а дворца нет. В-третьих, через полчаса ходьбы впереди показалась деревня, скорее всего, то самое Соловьево, про которое говорил дед. А мы никакой деревни не проходили. Решив, что каким-то образом обошли дворец лесом, мы развернулись назад и, дойдя до озера, встретили на дороге давешнего деда. Корзина у него оказалась наполнена боровиками, а сверху красовался тот самый великан.

– Дед! – Я обрадовался ему, как родному. – Скажи, тут где-то здание должно быть, большое такое, в три этажа, на дворец смахивает. И озеро вот такое же рядом, только не это, конечно.

– Был такой дворец, – степенно ответил старик, поставив корзину на асфальт и приготовившись к долгой беседе. – Генерала Соловьева владение. Да вон же он!

Дед показал рукой на возвышенность за озером, где в высокой траве угадывались разбросанные по всему холму большие белые камни.

– Только дворец тот еще в двадцатые большевики по камешку разнесли, – добавил он.

– Да нет, это не то совсем, – отмахнулся я. – Другой дворец, красивый такой, с лестницей и львами…

– Окстись, парень, другого такого отродясь в наших местах не было! – Дед посмотрел на меня как-то подозрительно.

– Как это не было, когда мы только час как оттуда? – разозлился я.

– Не веришь, так иди да поищи! – обиженно ответил старик, поднял корзину с грибами и зашагал в сторону деревни.

Мы с Мишкой отправились в противоположном направлении. Пройдя немного, я обернулся, но деда уже не было на дороге – или он успел дойти до поворота, или снова свернул в лес. Встреча с ним оставила у меня на душе какой-то непонятный осадок. Только назавтра я понял, чем это было вызвано, – слово «большевики» дедок произнес с нескрываемой гадливостью.

Шутки шутками, но дворец будто сквозь землю провалился. Мы прошагали километров пять, но не обнаружили не только здания, но и озера. Так мы мотались туда-сюда, пока не начало темнеть, и перед нами замаячила нерадостная перспектива ночлега в лесу. Но тут вдалеке на дороге появился человек, оказавшийся вблизи нашим командиром Петром Станиславовичем Радзивиллом. Мы чуть не завизжали от восторга, а он хмуро спросил:

– Что, заблудились? Говорил же, чтобы не ходили дальше озера! Бегай тут за вами…

Он повернулся и зашагал обратно. Мы поплелись следом. Примерно через сотню метров за поворотом показалось озеро, в котором отражались яркие огни великолепного дворца. Но перед этим у меня снова на мгновение закружилась голова и потемнело в глазах…

Глава 4. Служба. Неожиданный поворот

Меня не интересовало, что делал и с кем договаривался Витя – это было его заботой, но украинские пограничники беспрепятственно пропустили нас в стоявший за оградой поезд. Дождавшись конца процедуры досмотра, я увлек проводника в служебное купе. Двумя жестами и несколькими словами ввел его в состояние транса и заставил в темпе воспроизвести события утра двадцать седьмого июля. Это ему только казалось, что он ничего не заметил и ничего не помнит. На самом деле его подсознание зафиксировало каждую мелочь из происшедшего в то утро. Надо было просто правильно спросить. Через несколько минут мне стало ясно, на какой участок пути нужно обратить особое внимание. Потом мы с ним быстро составили фоторобот человека, внушившего соседу по купе мысль запереться в туалете, где его достал выстрел из снайперской винтовки. Закончив с этими делами, я отпустил проводника. Он похлопал глазами и отправился мыть туалет, не соображая, откуда на него накатило повышенное служебное рвение. Но не торчать же мне столько времени в грязи и вони!