Сергей Ефанов - Псимаг: Книга 1 - Следы на Воде

— Что, неужели нет никого попроще?

— Ну есть, есть там пара девчонок с которыми я подружилась, но и они тоже не фонтан...

— А старые подружки? Ты же помнится со многими дружила в классе!

— Ты смеёшься? Они мне так завидуют, что аж противно!

— Даа... понятно... — протянул я.

В этот момент у Милы в кармане зазвонил телефон. Она вытащила его и стала говорить.

— Ну ладно, мне пора! — сказала она, закончив разговор. — Меня уже мама ждёт, я обещала пройтись с ней по магазинам.

— Ну пока! — воскликнул я, улыбнувшись и помахав рукой. — Не забывай моих советов, и у тебя всё получится!

— Обязательно! — прокричала она уже на бегу.

Буквально через три дня Мила снова объявилась в моей жизни.

Я сидел и смотрел по тривизору сериал о войне с феминистками случившейся больше ста лет назад в середине восьмидесятых. Сериал был старый, и как говорили, изначально он планировался как сериал о Его Светлости, Дмитрии Григорьевиче Михайлове, но после того как он высказал своё неудовольствие таким раздуванием культа его персоны, сценарий переписали, и вместо «Рождения Русского Медведя» переименовали в «Защитницы Родины».

Сериал был довольно длинным и начинался ещё с конфликта между Россией и Японией за Курилы и Сахалин, затем переросший в настоящую войну. Феминистки тогда здорово нам подгадили, вступив в войну на стороне Японского Сёгуната в тот момент, когда Россия уже начала побеждать. Вероломное нападение было в их стиле. Через порталы были переброшены значительные силы и оккупирована большая часть страны. Только один Екатеринбургский гарнизон держался, потому что Дмитрий Михайлов, тогда всего лишь капитан исследовательского отдела Екатеринбургского военного гарнизона, создал первый защитный купол, чуть не убив себя при этом от напряжения, но став Супером. Он поддерживал защитный купол только своими силами в течении года, не позволяя захватить этот последний опорный пункт сопротивления. Всё это время, его лаборатория исследовала этот феномен, и в результате, были подняты защитные купола над Москвой, Киевом, Новосибирском и Омском. С этого и началось изгнание феминистских захватчиц. Самым грустным моментом войны являлась потеря Курил, Сахалина и половины Приморья. Их пришлось отдать японцам за заключение мира и выход их из коалиции с феминистками.

Я как раз смотрел, как недавно избранный Император Дмитрий Михайлов с сожалением подписывает мирный договор с Японией и говорит свой исторический монолог о том, что другого выхода у России нет, как раздался звонок в дверь.

Я с сожалением оторвался от фильма и пошел открывать дверь. На пороге стояла Мила, переминающаяся с ноги на ногу. На губах её играла жалостливая улыбка. Она как-то робко посмотрела мне в глаза и спросила: «Можно войти?» Я посторонился и сказал: «Конечно! Заходи!» Мила прошмыгнула в прихожую, я закрыл дверь и стал ждать, что она скажет.

— Серёж, знаешь, ты конечно не обязан, но у тебя так здорово получается... — сумбурно выпалила она. — В общем, ты не мог бы мне помочь ещё разок, а?

Я посмотрел на неё и улыбнулся. Вид у неё был как у потерянного щенка, стоящего на тротуаре и заглядывающего в глаза каждому прохожему.

— Нет проблем! Конечно! Ты проходи, раздевайся. А что случилось?

Мила скинула свои туфельки, переобувшись в поданные гостевые тапочки, и прошла в мою комнату. Там она подошла к журнальному столику, сделала лёгкий жест, как будто доставая что-то, и вывалила, из появившегося в её руке мешочка, на столик, кучку небольших кубиков. Кубики запрыгали по столешнице, рассыпаясь в разные стороны, а пара штук умудрилась даже свалиться на пол. На каждой грани кубика был нарисован его порядковый номер. Номера шли от одного до тридцати.

«Всё ясно», — подумал я. — «Похоже, ей дали следующее задание на концентрацию.»

— Вот, — проговорила Мила, вздыхая. — Классная дама дала их мне, сказав, что теперь мне нужно научиться поднимать их. А тренировки с огоньками, для меня уже слишком простые!

— И как твои успехи? — поинтересовался я нейтральным тоном, с сожалением выключая тривизор.

— А вот как! — зло воскликнула Мила, и пять кубиков подпрыгнули над столом. — Всего пять, понимаешь! А нужно, чтобы хотя бы половина! А лучше двадцать или даже двадцать пять!

— Ладно-ладно, успокойся! Не всё так страшно! Тебе объяснили, что нужно делать?

— Да это даже в учебнике написано! Так она мне сказала! Ну, прочитала я этот параграф! А толку? Всё равно, ничего у меня не получается!!

Мила уселась на кровать, закрыла лицо руками и стала явственно всхлипывать.

— Что мне делать? Подскажи, а? Ты же умный! И в псимагии отлично разбираешься! Помоги, пожалуйста!!

Я вздохнул, успокаивать женские истерики, я никогда не любил, хотя имея двух младших сестёр, избежать этого мне никогда не удавалось. Пришлось браться за дело.

— Ну-ну... — успокаивающе проговорил я. — Ну не расстраивайся ты так... я тебе помогу! Обязательно помогу, только тебе нужно успокоится... Хочешь, я воды принесу?

— Нет, не надо... я сама... — Мила ещё пару раз всхлипнула, а потом спросила с явственной надеждой в голосе: — Ты правда знаешь, что надо делать?

— Знаю, конечно, знаю! — я вложил в свой голос максимум уверенности. — Только ты должна делать всё так, как я тебе скажу! Поняла?

— Да, да конечно! Я буду очень стараться! — в голосе Милы, наконец-то прорезалась надежда.

Остальное было просто делом техники. Я сам делал тоже самое, так что точно знал, что нужно не пытаться поднимать эти кубики по одному, а связать их все общей структурой, и поднимать уже саму структуру, а не каждый по отдельности.

На то, чтобы объяснить это Миле у меня ушли следующие три часа. Я весь вспотел и измучился, она ну никак не желала понимать, что от неё требуется. Но в конце-концов, мне удалось заставить её связать три кубика и поднять их вместе. Дальше стало проще. Мила привязывала к получившемуся по одному кубику, поднимала их и радовалась успеху, как маленькая девочка. Остановилась она на одиннадцати кубиках, когда в комнату в очередной раз зашла моя мама, и позвала нас пить чай с пирогом. Мила тут же воспользовалась этим предлогом, чтобы передохнуть. Она здорово устала за это время, наверное, даже больше чем я.

Мы сидели на кухне и Мила за обе щёки уплетала бабушкин пирог. Пирог был вкусный, свежеиспечённый с малиновым вареньем из бабушкиных «стратегических запасов». С чего это бабушка решила их использовать на простой пирог, я не понимал. Но это нисколько не мешало мне есть вот уже третий кусок. Мама с бабушкой наперебой расспрашивали Милу о разных пустяках. Об учёбе, о родителях и тому подобном. Каждый раз они ахали и охали, расхваливая её на разные лады. Новость о том, что я помогаю Миле с её занятиями очень их удивила, и хотя про меня было сказано, что я редкостный оболтус, но если я и правда помог такой умной девочке, то они этому очень рады. И очень хорошо, что от моего изучения псимагии, есть хоть какой-то толк.