Галина Гончарова - Эльфы, волшебники и биолухи

— А у нас что — есть выбор?

— Даже если меня съедят, у меня будет минимум два выхода, — оптимистично отозвалась я — Но не исключено, что я найду и третий. Устрою людоеду язву с прободением желудка или аппендицит с перфорацией…

Куча тряпья шевельнулась.

— Ты говоришь о побеге серьезно? У тебя есть сообщники на воле?

— У меня есть мои гениальные способности, нахальство и отличная наследственность.

Я подошла к двери и стала осматривать ее.

— М-да, хрен откроешь. Замка нет, только засов. А его шпилькой не отопрешь. Значит нужно, чтобы нам его открыли снаружи.

— И как ты это сделаешь? Напишешь прошение главному очистителю?

— Ага, счаз-з-з. В пяти экземплярах. Ты не прикован?

— Нет.

— И не связан?

— Нет.

— Это хорошо. А драться умеешь?

— Могу завязать узлом железный прут.

— Это каждый дурак может. А в ухо ты дать сможешь?

— Смогу. Но чтобы дать в ухо, надо еще до кого-то добраться. Кому ты тут морду начистишь? Крысам?

— Кому надо. Слушай. Вот что мы сделаем.

На разработку и уточнение плана ушло минут восемь. Потом эльф художественно разлегся в особо грязной луже, а я завизжала, легко взяв верхнее соль. Эльф на полу боролся с желанием плюнуть на конспирацию и зажать уши. Орала я вдохновенно, проникновенно и с немалым опытом. Легкие у меня тоже были закаленные. Я просто кожей ощущала, как вибрируют камни в стене. Прерывалась, чтобы набрать воздуха — и начинала орать заново. А еще думала об Иерихонской трубе. Звучи мой голос, сладкозвучный, Иерихонскою трубой! Может стены сами рухнут?

Эксперимент поставить не удалось. Не прошло и пяти минут, как к камере подлетели стражники. Окошко в двери распахнулось.

— Чего орешь, ведьма!? — осведомился один.

— Вы меня с кем посадили!? — заорала я, используя отлично тренированные преподаванием биологии легкие. — Он же мертвый!!! Здесь дохляк!!! А-а-а-а-а-а!!!

Со своего места мне было видно, как эльф кривится от боли. Все-таки моим ультразвуком, да по ушам — это не для слабонервных мифических созданий. И стражники тоже не выдержали. Дверь в камеру распахнулась. Стражники влетели внутрь. Не знаю, что они хотели — вынести труп или заткнуть меня, но главное было сделано. Эльф взлетел с пола. Двоих стражников столкнуло лбами, третьему я добавила коленом по фамильной ценности, а потом схватила за уши и добавила тем же коленом по морде. Этому приему меня учила подруга:

«Тинка, — говорила она, — учти, нормальных мужиков мало, а баб много. И чтобы удержать при себе мужика, требуется расправляться с соперницами. Это — наиболее эффективно. Хватаешь за уши — и лбом об колено! И не миндальничай. Интеллигенция сейчас не в авторитете, а нам надо быть в ударе».

С соперницами мне так расправляться не доводилось, но на стражника подействовало отменно. Только кость хрустнула. Да, подруга бы мной гордилась. Хотя речь шла и не о соперницах.

— Бежим, — потянул меня за руку эльф.

— Стоять! — командным тоном рявкнула я. — Вконец охренел? Свобода по голове поленом ударила!?

Эльф застыл на месте.

— Чего ты орешь!?

— А до тебя не доходит!? Немедленно иди сюда, и помоги мне раздеть их!

— Зачем?!

— Я хочу ими воспользоваться!

— Нашла время!

— Ты о чем подумал, пошляк?! Хотя каждый думает в меру своей испорченности. Мы сейчас увяжем их в рулончики, и положим в угол. Пусть подумают, что это мы! А мы накинем их плащи, и нанесем дружественный визит главному очистителю. Мне нанесли здесь оскорбление, и я хочу покинуть эту тюрьму с моральным удовлетворением в кармане.

Эльф тоскливо посмотрел на меня.

— Слушай, а может, все-таки ограничишься физическим?

Я плотоядно посмотрела на эльфа. Ну почему он так далеко от меня? С каким удовольствием я бы отвесила ему пару подзатыльников. Но пришлось ограничиться вежливым:

— Шевели задом, кретин, пока нас не замели!

И эльф начал шевелиться. Должна признаться — получилось у него неплохо. Особенно для начинающего рецидивиста. Стражники были раздеты до штанов и связаны их собственной одеждой в самое краткое время. Мы накинули камзолы и плащи, и медленно, с достоинством пошли по коридору. Я цапнула со стола в караулке связку ключей.

— Давай освободим всех? — предложил эльф.

— И поднимем весь город на уши? Нет, это только перед уходом. Пошли! Нам наверх!

Свет в коридорах был, хотя и паршивый, но эльфа мне рассмотреть удалось. Да, в чем-то Толкниен не врал. Эльф оказался высоким, атлетически сложенным парнем с золотыми волосами и голубыми глазами. Чем-то он был похож на Ники. Только немного симпатичнее. Мы шли по коридорам, и я тщательно считала все повороты. Ну, вот и оно. Та комната, в которую меня привели на «допрос». Я толкнула дверь и вошла. Тот толстый монашек так и сидел за столом. Ну, надо быть вежливой девочкой!

— Здорово, чувак!

Его так перекосило, что я пожалела об отсутствии фотоаппарата. Такое зрелище задаром пропало! И лихо уцапала мерзавца за воротник рясы.

— Где мои вещи, козел!?

— А…у…э…

Я пнула его в коленную чашечку.

— Вежливо повторяю вопрос. Где мои вещи!? Следующим ударом сломаю ногу. Или ее вон тот тип тебе сломает. Ты кого из нас предпочитаешь?

— Все здесь, — заторопился монашек. — Все ваши вещи тут. Только зверушка ваша удрала!

— Зверушка не пропадет, — решила я. — Подержи его. Кстати, а как найти главного очистителя!?

— Вверх по лестнице и направо до конца коридора.

Я бегло сунула нос в рюкзак. Все было на месте.

— Отлично. Спасибо за информацию, лапочка. — Я подмигнула эльфу. — Сверни ему шею.

Эльф был явно возмущен.

— Ты меня за кого принимаешь!? Я эльф, а не убийца!

Возражение было неубедительным. Я пошарила на столе. На нем лежал нож. Точнее, кинжал. Симпатичный такой кинжал, из какого-то черного металла, с рукояткой, отделанной черным камнем. Просто сам просится в руки. Я надела рюкзак на плечи. Подумала, повертела финку в пальцах и подошла к эльфу.

— Держи его крепче.

Анатомию я знала на пять. И сердце нашла моментально. Одно движение ножа — и все было кончено. Эльф смотрел на меня с тихим ужасом.

— Что ты делаешь!?

— Избавляюсь от нежелательного свидетеля. — Помотала я головой, избавляясь от наваждения. Потом я вытащила оружие, умудрившись не измазаться кровью, вытерла нож об рясу и засунула его за пояс. Думаю, он мне еще пригодится. Тем более, я всегда питала любовь к холодному оружию. Могу сказать всем, кто читает мои путевые записки — никакого внутреннего трепета я не испытывала. Даже ничего отдаленно похожего. И никакие двенадцать заповедей меня не мучили. Цинично-то говоря, этот монах отправлял в тюрьму, а оттуда и на смерть столько людей, многие из которых были и получше него, что моя совесть заткнулась и уснула. Может, сам он и не казнил, но пошел бы по статье, как соучастник. А теперь мне надо еще и к главному очистителю. Во-первых, мне нужен Междумирианник, а во-вторых, надо бы объяснить очистителю насчет неправедности его дела. Можно даже без слов, но с физическими увечьями.