Александр Сухов - Ученик демона

— Если тебе удастся это сделать, народ Кайхат-Кахр будет помнить тебя, как героя, доколь останется стоять наша деревня. Если исчезнет Клоака, у нас появится шанс перебраться вглубь материка подальше от опасного океана и флотилий алчных работорговцев. Полуостров Гамбар, по большому счету, не самое плохое место на Данисе. Здесь нет той заразы, что встречается в изобилии в центральной части материка. А Гнилую топь недолго и осушить, лишь бы от нежити избавиться. — Привыкший мыслить масштабно, старик слегка увлекся открывающимися перспективами дальнейшего развития подведомственного ему поселения, но быстро опомнился, сообразив, что строить воздушные замки — занятие неблагодарное. — Ну, все, Глан, отдыхай, осматривайся… Ах, да, чуть не забыл… тут по утряне Холуэйн наведывалась, просила, чтобы ты к ней заглянул по возможности. Живет она…

Домик ведуньи Глан нашел без особого труда. Располагался он в западной части деревни, неподалеку от ворот, выходящих к берегу океана. Пока добирался, успел перемолвиться словечком или хотя бы поздороваться едва ли не с четвертью жителей Кайхат-Кахр. Кое-кто даже пытался его затащить в гости отведать того или иного фирменного блюда или выпить глоток вина. Однако всякий раз Глан отклонял лестные предложения и делал это так дипломатично, что ни о каких обидах не могло быть речи.

На стук в дверь на пороге появилась дама в летах, но еще довольно крепкая. Рослая, худощавая, одета в темное платье, благородная седина на голове, тонкие черты лица, высокий лоб, большие карие глаза — образ скорее подходил какой-нибудь рагунской аристократке, нежели обычной сельской ведунье.

— Спасибо, молодой человек, что принял приглашение старухи! Заходи в дом! — засуетилась Холуэйн.

— Какая же вы старуха? — тут же нашелся Глан. — Вы еще многим молодым форы дадите.

— Экий шалун, угодник дамский, — магиня погрозила ему пальчиком. — Мне можешь не льстить, старая Холуэйн не питает иллюзий по поводу своего возраста.

На что оба дружно рассмеялись.

Ведунья усадила гостя за стол и принялась потчевать чаем с ватрушками, пирогами с разнообразной начинкой и своим фирменным печеньем. Разговаривали о погоде, видах на урожай плодов хлебного дерева, из которых аборигены получали муку, не уступающую по качеству пшеничной. Глан также узнал, что рудознатец Парк обнаружил неподалеку большие залежи железной руды, что треска в этом году не подойдет близко к берегу, зато креветки и кальмара будет много. Короче говоря, разговор ни о чем.

Выйдя через полтора часа из дома ведуньи с набитым до отказа брюхом, юноша недоуменно пожал плечами. Он так и не понял, для чего собственно его приглашали в гости. Ведунья не расспросила о его былом житье-бытье на Рагуне, не поинтересовалась, каким образом он смог выжить в Грязной топи, словом не обмолвилась о Шуршаке. Просто старательно, но ненавязчиво угощала чаем и сдобой в разных ипостасях и болтала безумолчно.

Оказавшись на улице, Глан попытался выйти на связь с Шуршаком, но формик по какой-то причине закрыл свое сознание. Вполне возможно, в данный момент дрыхнул в каком-нибудь укромном уголке после удачной ночной охоты или дискутировал с кем-то из аборигенов.

Ослабил пояс, чтобы легче было идти. Как же все-таки хорошо иметь СВОЙ ДОМ, в котором тебя поджидает ТВОЯ ЖЕНЩИНА, а скоро (в этом Глан ничуть не сомневался) там появятся ЕГО ДЕТИ. Жизнь удалась! И желать чего-то большего от нее — гневить Всемилостивейшего, наконец-то сжалившегося над одним своим неугомонным чадом.

Юноша подставил лицо уверенно подбиравшемуся к зениту Анару. Яркий свет стал причиной невыносимого свербежа в носу. Он пару раз смачно чихнул, весело улыбнулся проходившей мимо молодухе с младенцем на руках и потопал к своей Марре.

Передовая волна нежити вывалила из лесу и направилась в сторону Кайхат-Кахр. Стоящие на помостах, установленных вдоль частокола с внутренней стороны периметра жители встретили очередное нашествие гробовым молчанием. Как обычно твари выбрали для атаки темное время суток. Однако света звезд и неразлучных Хэш и Фести вполне хватало, чтобы все хорошенько рассмотреть.

Глан стоял рядом с Маррой на участке стены, обращенной к лесу, и также наблюдал за маневрами врага. Впрочем, то, что творилось за стенами укрепления маневрами сложно назвать даже с большой натяжкой. Вооруженные круглыми бронзовыми щитами и длинными ржавыми мечами скелеты, зомби с вытянутыми перед собой когтистыми конечностями, прыгучие как кузнечики синюшные упыри, способные откачать кровь из человека за считанные мгновения, закованные в непроницаемые коконы тьмы рыцари преисподней верхом на лошадиных скелетах, взирающие на мир горящими (в самом прямом смысле) глазами личи, полупрозрачные вуали призраков и множество других не менее кошмарных созданий — все это дружно топало, шагало, гарцевало, семенило к, казалось бы, беззащитному человеческому поселению.

Несмотря на то, что подобные нашествия жителям Кайхат-Кахр доводилось переживать каждые два месяца, и, вроде бы, люди давно должны были к этому привыкнуть, ан нет, каждый раз при появлении толп нежити в их сердца невольно закрадывается подсознательный ужас до дрожи в коленях и онемения в конечностях. Однако стоит лишь битве начаться, страх и оторопь смоет волна ярости и желания как можно быстрее разделаться с тварями, чье присутствие в этом мире противоречит всем мыслимым законам природы. Уничтожая монстров, люди станут проклинать тех, благодаря кому на Хаттан пришла эта беда — чокнутых магов, едва не превративших планету в выжженную пустыню, населенную скопищами безмозглых мертвецов.

Подъятые не торопились, шли размеренно, старались держать строй. Да и куда им собственно торопиться, если нет никаких желаний, а встреченная на пути живая плоть, даже не вожделенная добыча, не источник питательных веществ, а нечто противоестественное их темной сущности, от чего необходимо походя избавиться: сломать, изорвать, искусать, иначе говоря, любыми доступными способами вернуть материю в первозданное неживое состояние.

Примерно в сотне саженей от окружающего поселение частокола были навалены горы сучьев и целые стволы деревьев вперемешку с сухими листьями и травой. Несведущий наблюдатель мог подумать, что эта баррикада возведена людьми для того, чтобы задержать наступление мертвецов. Однако любое фортификационное сооружение предполагает наличие на нем воинов. На импровизированной же баррикаде не наблюдалось ни одного человека, к тому же древесина и сухая трава были обильно политы смесью моржового и рыбьего жира и пальмового масла с добавлением специального огненного состава, ускоряющего процесс горения во много раз. Глан был горд за своего друга Шуршака, ведь это именно он добыл лишнего болотного дракона, что позволило на этот раз не экономить на огненном зелье.