Валентин Егоров - Море и берег

       Следовало бы признать, что в ней соблюдался образцовый штабной порядок, ни одной лишней вещи или предмета в обстановке, ни пылинки на полу и на расставленных по палатке предметах мебели. Но энергетическая атмосфера этой палатки показалась магине чрезвычайно перенасыщенной, по ней так и блуждали энергетические поля и напряжения.

       - Как служба, капитан Мурильо? Что в настоящее время происходит в лагере? - Не желая терять времени на пустые разговоры, Эль-Нассар решил брать быка за рога, начав разговор с капитаном с наиболее главного вопроса.

       - Что вы имеете в виду, мой повелитель? - Несколько раздраженным голосом переспросил капитан Мурильо.

       Он прекрасно понимал, что ситуация складывается не в его пользу, поэтому попытался охладить свой пыл и раздражение, чтобы нормальным голосом продолжить разговор.

       - Все развивается в полном соответствии с планами... .

       - Какие планы вы имеете в виду, капитан? Каковы цели и задачи этих планов? Кто разрабатывал эти планы и утверждал их? Не могу ли я взглянуть на бумаги, в которых говорилось бы об этих планах, а также о целях и задачах по обучению воинов и о результатах, которые должны быть достигнуты в ближайшее время?! - Резко и гневно прервал речь капитана Эль-Нассар, а его пальцы стали еще громче выстукивать дробь по дереву.

       - Куда исчезли доблестные воины моей призрачной стражи? Почему в лагере я не увидел ни одного прилично одетого и улыбающегося воина. По пути к вам палатку мне встречались какие-то оборванцы, которых нельзя назвать солдатами или воинами? Капитан Мурильо, я требую, понимаете, я требую, чтобы вы в хронологическом порядке мне рассказали о том, что же происходило в этом лагере с того момента, когда вы по решению Совета воинов приняли командование над этим лагерем и над подразделениями призрачной стражи?

       Вопросы повелителя Эль-Нассара следовали один за другим, на них следовало немедленно отвечать, отмалчиваться было невозможно, но говорить всей правды в таких обстоятельствах капитан Мурильо не мог, да и не собирался. Но тон, которым повелитель задавал свои вопросы, говорил о том, что сейчас повелитель капитану совершенно и ни во что не верил.

       К тому же капитан Мурильо, будучи захваченным врасплох столь внезапным появлением повелителя, все еще находился в состоянии выбитого из привычной колеи жизни офицера. Он уже успел привыкнуть быть главным командиром и отдавать приказы, определяющие жизнь и смерть подчиненных ему солдат и офицеров призрачной стражи и этого воинского лагеря. Сейчас ему эта ситуация совершенно не нравилась, это надо же было так неожиданного для самого себя оказаться в положении, когда совершенно другое лицо задавало вопросы, на которые он был обязан, но не мог правдиво отвечать. Близких друзей, на которые можно было бы положиться, или караула, который послушался бы его приказа, в данную минуту поблизости не было, да отступать, замалчивая ответы на вопросы повелителя, больше было нельзя.

       Единственное, что капитану Мурильо в таком положении оставалось сделать, так это попытаться перехватить инициативу в свои руки. Лгать он не мог, а любой его правдивый ответ повелителю, наверняка, приведет к катастрофе. Сейчас он повел борьбы за выигрыш во времени и спасение своей жизни. Чтобы выиграть в обоих случаях, капитан Мурильо должен был предпринять решительное действие. Без разрешения на то повелителя, капитан развернулся и решительно направился к выходу из палатки, но через пару шагов он уткнулся в грудь младшего лейтенанта Кимвелла. Взглянув младшему лейтенанту в глаза и, сообразив, что тот его далее не пропустит, капитан Мурильо громко прокричал:

       - Караул, ко мне!

       Когда караульные ворвались в палатку, капитан Мурильо рукой указал на Эль-Нассара, который все еще сидел за столом с картой, продолжая пальцами выбивать дробь, и грозно приказал. - Арестуйте этого самозванца, посмевшего натянуть на себя личину нашего повелителя! Закуйте его в кандалы и бросьте в тюремное помещение лагерной гауптвахты.

       Эль-Нассар ожидал подобного действия со стороны капитана самозванца, в его лице ничто не изменилось, не дрогнул ни единый мускул. Повелитель продолжал сидеть за столом с безразличным выражением лица, выстукивая четкую дробь пальцами, а его глаза наливались гневом. Но караульные воины пока не понимали того, что же происходило в этой палатке. Некоторые из них, по инерции выполняя приказ капитана, даже рванулись к человеку, сидевшему за столом, но вынуждены были остановиться. Младший лейтенант Кимвелл и Ивонн Де ля Рунж перегораживали им путь к человеку.

       Возникла переломная минута, в течение которой принципиально решалась вся проблема в целом. Определялось, в каком направлении далее будут развиваться события, происходившие в этой штабной палатке.

       - Остановитесь и не двигайтесь далее!

       Внезапно в палатке прозвучал мягкий женский голос, но в нем были такие повелительные интонации и такая убежденность в праве своего требования, что караульные невольно повиновались, замерев на своих местах.

       Ивонн Де ля Рунж негромко вздохнула и сделала свой первый шаг навстречу капитану Мурильо, все еще стоящего с приподнятой рукой перед Кимвеллом. Затем магиня сделала второй небольшой шажок. Лицо капитана Мурильо пошло зелеными пятнами и, по мере того, как Ивонн продвигалась вперед, капитан Мурильо все более и более отступал перед магиней. Это движение мужчины и женщины продолжалось до тех пор, пока капитан не уперся спиной в стену палатки. Он остановился, поднятыми руками отгораживаясь от взгляда магини. Ивонн Де ля Рунж вплотную приблизилась к капитану Мурильо, встала на цыпочки и, приблизив свое лицо к лицу капитана, стала внимательно всматриваться в его глаза.

       - Кто вы, капитан Мурильо? - Прошептала она. - Почему вы не отвечаете на вопросы своего законного повелителя, даже предприняли попытку его арестовать? О каком плане вы только что упоминали? Или имели в виду полученные вами приказы, согласно которым вы должны были разыскать и арестовать повелителя султаната Гурам Омара Эль-Нассара и его Придворного Мага, передав их в руки своего начальства? Возьмите эти приказы со стола в свои руки и передайте их нашему повелителю для ознакомления, чтобы он лично убедился в вашем предательстве, капитан Мурильо. Так, кто же отдает вам приказы, капитан, и почему вы их так рьяно исполняли?

       Присутствующие в штабной палатке солдаты и офицеры явственно слышали каждое слово, произносимое магиней во внезапно образовавшейся в палатке тишины. Они прямо-таки оцепенели, когда услышали слова о предательстве капитана Мурильо, опасаясь движением или лязгом оружия нарушить эту тяжелую тишину. А Ивонн Де ля Рунж, не обращая внимания на эту царившую в палатке тишину, продолжала своим взором подавлять психику капитана Мурильо, которому почему-то стало совсем душно. Капитан руками начал расстегивать верхние пуговицы своего военного камзола, чтобы допустить в свои легкие больше свежего воздуха