Гай Орловский - Ричард Длинные Руки — курпринц

— И что они говорят? — спросил я.

— О чем?

Я сказал сердито:

— Не поверю, будто ты не спросил их, что у них за странная манера искать потерянного сына.

— Спросил, — ответил он сумрачно.

— И что?

Он пожал плечами.

— Манера в самом деле странная. Говорят, больше всего его следов здесь. Возле вашего шатра.

— Моего? — переспросил я. — Они что-то плетут не то.

— Спросите их сами, — предложил он.

— И спрошу, — рыкнул я. — Не люблю, когда непонятки прямо под носом! Может быть, какие-то хитрые шпионы?.. Пойдемте, сэр Сулливан!

Я вошел в его шатер и сразу ощутил, что с того момента, как мы вышли, супруги Моссманы даже не пошевелились. Мне даже показалось, что и глаза у обоих остекленели, но едва я переступил порог, сэр Филипп шевельнулся и сказал живо:

— Ваше высочество?..

— У меня вопрос, — проговорил я, — каким образом вы чувствуете какие-то следы своего сына вблизи моего высочества… как вы говорите, его зовут?

Они разом вздохнули, словно это один человек, затем он ответил с запинками:

— Его зовут… Зигфрид…

— Зигфрид? — переспросил я. — А при чем здесь какие-то Моссманы?

Он ответил с неловкостью:

— Вообще-то я Терьяр Кунинг, владетельный сеньор… А это моя жена…

— Это чуточку ближе, — ответил я угрюмо, — Зигфрид, насколько помню, ваш младший сын, а род ваш знаменит тем, что идет от древних Нибелунгов, которые не то дракона убили, не то золото у него сперли. Только я не понял, почему вдруг вам понадобилось называться другим именем. Насчет Зигфрида могу сказать только, что он ненадолго отбыл в город.

Женщина встрепенулась и сказала, прислушиваясь к неведомому для нас зову:

— Наш ребенок уже возвращается.

— Ого, — сказал я невольно, — какое чутье!

— Материнское, — ответила она ласково.

Сулливан молчит, только рассматривает их пытливо, а я сказал с подчеркнутой живостью:

— Ну тогда, любезные родители, пойдемте встречать вашего долгожданного сына!

Они торопливо поднялись, сэр Кунинг сказал быстро:

— Спасибо, ваше высочество! Мы сами выйдем навстречу, так будет удобнее.

— Зачем же, — возразил я, — я буду раз присутствовать на трогательной встрече родителей с сыном. Это так волнительно, так весьма щипательно, сердцепрыгательно… Вон герцог Сулливан уже скупую мужскую вытирает… Герцог, я говорю про слезу, а вы что там трете?

Сулливан заметно напрягся, когда супруги Кунинги, уже не слушая меня, торопливо прошли мимо, задев его краем одежд, а когда за ними опустился полог, быстро прошептал, это было похоже на хрип придавленного бревном медведя:

— Я не верю ни единому слову!

— Я тоже, — ответил я.

— Что-то будем делать?

— Сперва посмотрим… но будь наготове.

Мы вышли и обогнули шатер, а там у коновязи Зигфрид уже соскочил с коня, набросив повод на крюк, и быстро направился в нашу сторону. Он еще издали заулыбался мне, показывая, что все в порядке, а супруги Кунинги торопливо шли ему навстречу, убыстряя шаг.

Я тоже непроизвольно пошел быстрее, сердце стучит чаще, чует недоброе, что-то Зигфрид никак не реагирует на появление своих родителей, ни ликования, ни злости, вообще ничего, как будто впервые видит.

Он бы и прошел мимо, но они заступили ему дорогу. Сэр Кунинг распахнул объятия с таким жаром, что Зигфрид даже отступил на шаг.

О чем они говорили, я не слышал, пока не напряг слух, но услышал только некое шипение и щелканье.

Мои руки сами вытащили из колчана стрелу с наконечником из чистого серебра. Сулливан быстро посмотрел на меня, потом на встречу родителей с сыном, а его пальцы начали нащупывать рукоять меча.

Я наложил стрелу на тетиву, но пока не натягивал, на это понадобится меньше секунды.

Зигфрид некоторое время разговаривал с ними, затем обнял обоих за плечи и повел в мою сторону. Я вздохнул с облегчением, быстро передал Сулливану лук и сделал вид, что вообще не знаю, чего это он у него.

Они подходили все трое очень серьезные, хотя родители и пробуют улыбаться, но получается как-то натянуто, а Зигфрид выглядит скорее мрачным, чем обрадованным.

— Ваше высочество, — произнес он, замедляя шаг, — это в самом деле мои родители…

— Сэр Кунинг… — сказал я, однако Зигфрид прервал:

— Это не Кунинги, ваше высочество.

Женщина испуганно вскрикнула, ее супруг взглянул на меня так, словно уже уклоняется от моего меча.

Я спросил медленно:

— Ты хочешь сказать…

Он кивнул.

— Да, они… не люди.

Те, кто выдавал себя за супругов Кунингов, поспешно отступили от меня, но Зигфрид сказал им поспешно:

— Его высочество все знает. И про меня, и про вас.

Они оба изменились в лицах, на меня уставились с еще большим страхом и непониманием. Наконец «сэр Кунинг» проговорил, запинаясь:

— Но… как ты…

— Пришлось, — ответил ему Зигфрид. — Ничего не изменилось. Я так же служу его высочеству, как и служил. Потому… все гораздо проще. Не нужно что-то придумывать и скрываться. Его высочество знает, что я — демон, младенцем подброшенный вами в семью сэра Кунинга. Там я вырос и так бы и не узнал, что я не человек, если бы не случайность…

Я сказал как можно более спокойным тоном:

— Да, все верно, я это знаю. Как я понял, вы прибыли навестить сына?

Они все трое замолчали, только переглядывались, наконец Зигфрид проговорил несколько сдавленным голосом:

— Не совсем так, ваше высочество.

— При родителях, — напомнил я, — ты можешь обращаться ко мне, как и наедине, по имени.

— Спасибо, — произнес он, — они будут польщены. Однако, ваше высочество, лучше я буду так, потому что вся сложность в том, что… они прибыли не для того, чтобы повидаться.

— А зачем, — спросил я, — если это не совсем секрет?

Он покачал головой.

— Для вас нет секретов, ваше высочество.

— Говори.

— Они уговаривают меня… вернуться.

Улыбка его была невеселая и чуточку виноватая, словно в чем-то подводит меня.

Я переспросил в некотором недоумении, хотя подсознательно догадывался, зачем явились его биологические родители.

— Вернуться… в их племя?

— Да.

— Но разве не они тебя выпустили… в свободный полет?

Он тяжело вздохнул.

— Да, но… так уж получилось. Оказывается, нас не просто мало, а совсем мало. И когда погибли еще двое из наших, то… остался из молодых я один.

Я переспросил:

— Последний из могикан? В смысле, из своего племени?

— Да, — ответил он невесело, — я последний.

Я посмотрел на Сулливана, тот вообще ошалел, он и про Зигфрида слышит впервые, а я сказал: