Арес 2 - Аксенов Даниил Павлович

Турнир должен был состоять из состязаний нескольких видов. Сюда относились индивидуальные пешие соревнования с мечом и щитом, мечом без щита, двуручным копьем, копьем и щитом, а также классические конные соревнования с копьем. Индивидуальных видов было ровно пять. В каждом из них выявлялось два победителя, обладателей первого и второго мест, которым вручались большие и малые кольца. После того, как эти пять состязаний будут завершены, назначалось последнее, групповое – ристалище. В нем две команды противостояли друг другу, ведомые лидерами. Участникам, проявившим себя, тоже вручались кольца. Затем количество полученных наград подсчитывалось и выявлялся абсолютный победитель. Официальным призом был старинный меч с безыскусной рукоятью и потрясающими свойствами лезвия. Он когда-то принадлежал знаменитому герою Ролаа, который, по слухам, занимался методичным истреблением арнепов и трехруких, магов. Поговаривали даже, что его смерть была обусловлена тем, что герой опрометчиво бросил вызов одному из богов. Великий воин пал, а меч остался. Неофициальным же призом являлась рука графини вместе с таким пустяком, как крупное и процветающее графство.

Сейчас Виктор стоял, прислонившись к белой каменной статуе сидящего льва, и, забыв о желании отыскать неуловимого распорядителя, любовался тренировками. Двор казался довольно большим, примерно метров тридцать на двадцать. Вдоль низкого кустарника были расположены скамьи и статуи различных животных в разнообразных позах: львов, волков, медведей, но больше всего было лисиц. Землю, покрытую густой травой, еще никто не успел вытоптать, поэтому она больше всего напоминала ухоженное футбольное поле, разве что без разметки. И на этом самом поле, в центре и по краям, находились люди в доспехах, но с деревянным оружием.

Антипов сначала окинул сцену быстрым взглядом, а потом начал осматривать медленно, уделяя внимание каждой мелочи. Многие дворяне сжимали в руках мечи и щиты, нападая, отступая и осторожно перемещаясь вокруг своих противников, но один, великан в черных доспехах, то ли покрашенных, то ли обладающих таким естественным цветом, держал лишь один меч. Его соперники все время сменяли друг друга. Получив удар, один уходил, а на его место заступал другой. У них у всех были щиты, но это нисколько не смущало великана. За несколько выпадов он находил незащищенную часть тела противника и разил туда. К нему выстроилась очередь из шести-семи дворян и проигравшие становились в ее конец. Получался какой-то круговорот.

Приглядевшись, Виктор опознал в умелом бойце того, кого мысленно назвал 'Жаном Маре'. Его голову закрывал конический шлем с защитой для носа, поэтому нижняя часть лица была хорошо видна. Тонкие губы со слегка опущенными вниз уголками и массивный подбородок придавали очень мужественный вид. И, судя по воинским умениям, вид соответствовал содержанию. Чем больше Антипов смотрел на него, тем больше убеждался, что должно пройти еще немало времени, прежде чем он сам хотя бы близко подойдет к такому мастерству.

Вообще, последние два месяца отзывались болью во всем теле, даже если Виктор просто вспоминал то, что происходило на их протяжении. Когда было принято решение о том, что Ролт отправляется на турнир, за Антипова взялись сразу трое: десятник Нурия, сотник Керрет и сам господин барон. Без всякой жалости и сострадания они гоняли его дни напролет. Виктор, забыв не только о личной жизни, но и о том, что она когда-то была, бегал, прыгал, рубил, колол, подставлял щит, падал, вставал, бросал щит с проклятьями, топтал его, поднимал, извинялся, снова рубил, колол, разучивал приемы и финты, повторял их, садился на лошадь с тихой ненавистью к ней, слезал с нее с ненавистью к себе и так до тех пор, пока обессиленный не валился на койку. Чтобы на следующий день снова пройти все круги ада и испытать те же чувства.

Господин барон дошел даже до того, что приказал всем своим дружинникам показать Ролту тайные приемы, которыми они владели. Алькерт ан-Орреант гарантировал, что их никто, кроме новоиспеченного дворянина не узнает. Поэтому Виктор встречал учителей по одному в пустой комнате замка, получал или не получал желаемое и распоряжался о награде в зависимости от ценности урока. Антипов запоминал все быстро, дар Ареса, способность к стремительному обучению двигательным навыкам, работал без сбоев. Лишь малая часть продемонстрированного оказалась действительно полезной. В этом мире не существовало универсальных школ фехтования. Знания о том или ином предмете, как правило, не выходили на пределы небольшой группы лиц, передаваясь от учителя к ученикам. Поэтому побеждал обычно не только тот, у кого был больше опыт реальных боев, но и тот, кто владел разнообразными приемами нападения и защиты. Бывали случаи, когда малоопытный воин, быстрый и знающий в совершенстве одну из секретных связок, одолевал более опытного противника, который был с подобными финтами незнаком. И в случае смерти бойца или его неспособности запомнить происходящее, губительная связка продолжала свое триумфальное шествие до тех пор, пока не наталкивалась на кого-то, кому уже была известна.

Когда прошел месяц, барон вызвал из Парреана Пексту, известного учителя фехтования, у которого Виктор прежде уже брал уроки. Пекста пробыл в замке десять дней и весьма разнообразил жизнь Антипова. По сути, это был тоже ад, но другого вида. Учитель честно отработал заплаченные ему деньги. После занятий будущий рыцарь поднялся еще на одну ступень, став самым сильным, самым избитым и самым несчастным бойцом замка ан-Орреант. Но все понимали, что и этого недостаточно для победы.

Во дворе графини Антипов любовался великаном в черных доспехах ровно столько, сколько было достаточно, чтобы понять, что этого бойца ему не одолеть, а потом сосредоточился на его противниках. Они были разные, но, по оценкам Виктора, треть из них все-таки превосходила в мастерстве нового сына барона ан-Орреанта. Молодому воину очень сильно захотелось знать, кто есть кто и классифицировать своих конкурентов.

Справа и слева от Антипова на самом краю поля находились двое дворян. Один из них, блондин с подкрашенными черными усами и в роскошной фиолетовой шляпе, сидел на скамье в элегантной позе и что-то диктовал человеку в простой одежде, услужливо наклонившемуся к нему. Человек записывал сказанное на большом листе, то ли бумажном, то ли пергаментном, свернутом в трубочку.

'Это – шпион, господин Зорге, – безошибочно определил Виктор. – Пока великан сражается и демонстрирует всем свое недюжинное умение, владелец фиолетовой шляпы внимательно наблюдает за остальными. Вон как зыркает в мою сторону. Видимо, хочет знать, что я из себя представляю. Наверное, умный тип. И богатый. Опасное сочетание. Ну ладно, разберемся потом чего у него больше: ума или богатства'.