Элла Рэйн - Брачное путешествие

- Бред, - заявил следователь Кай, - это не подтверждается показаниями адептов. Никто из них не видел эту леди, но все говорят о трех вазах с цветами.

- Лорды, я правильно поняла из материалов вскрытия, царапина, через которую проник яд была обнаружена на шее? - задала я вопрос, не обращая внимания на высказывания следователя.

- Именно так, - подтвердил Вулфдар.

- Тогда идем дальше, - произнесла я, - Гвен, примерно, когда леди водила гребнем по шее Хурина?

- Ну, незадолго до его прощания с нами, - задумчиво ответил он, - минут за десять-пятнадцать. Знаете, перед этим была такая интересная сцена, она положила ему ладони на шею, пальчиками вверх и стала продвигать их по шее к лицу, медленно-медленно. У лорда глаза стали огромными, я так понимаю это была такая нежность... мне сложно сказать, не приходилось подобного переживать... а затем пришла очередь гребня...

- А почему Хурин Мордерат попросил Вас задержаться, как это вообще произошло? - задала я следующий вопрос.

- Когда встреча началась, он предложил каждому из нас подняться и назвать имя и фамилию. Когда я поднялся и назвал себя, Хурин спросил, не сын ли я лорда Гевеля Лангедока? Я подтвердил, - начал объяснять юноша, - а когда встреча закончилась и мы стали прощаться, он попросил меня задержаться. Сказал, что у него есть вопрос ко мне. Я остался стоять, а когда все вышли Хурин спросил, как поживают мои родители? Что мне оставалось кроме как ответить, что не знаю где моя мама, а у отца другая семья. И вообще я полукровка и потому, уверен что Хурин Мордерат даже не знает кто она. Он посмотрел на меня долгим, странным взглядом и сказал, что мой отец достойнейший человек, прекрасный дипломат и я должен им гордиться. Этот разговор был мне неприятен. Я поблагодарил его и попросил разрешения прекратить общение, он кивнул головой. Я, попрощавшись, пошел к дверям, но только переступил порог - он упал. И меня сразу же задержали.

- Понятно, а ответьте, пожалуйста, Ваша замкнутость и одиночество связаны с даром тайновидения? - спросила я, уловив краем глаза усмешку следователя и одобряющую улыбку супруга.

- Леди Тримеер, - насмешливо начал следователь, - а много ли Вы знаете людей именно с таким даром, который Вы подразумеваете, задавая этот вопрос?

- Кай, - вмешался лорд Тримеер, - в этом кабинете, минимум один имеющий его, а если леди права, то их двое.

- Вы шутите, лорд Тримеер? - изумился тот, - не может быть. Это же редкость, таких случайностей не бывает.

- Случайностей вообще не бывает, - устало произнес Гвен Лангедок. - Когда Вы обнаруживаете, что видите больше чем окружающие вас люди, то в какой-то момент понимаете, единственная защита - одиночество. В противном случае непонятно чего можно ожидать.

- Когда Вы обнаружили этот дар у себя? - задала я следующий вопрос, - и с чем связана холодность в отношениях с отцом и отказ посещать как его, так и дом Вашей матери?

Юноша внимательно смотрел на меня и молчал, что-то решая для себя.

- Видана, - начал он, хотя мое имя не произносил никто, - Вам повезло. У Вас есть человек, которому Вы можете доверять. А что будет со мной, если сейчас я скажу все, а информация уйдет на сторону?

- Гвен, информация не выйдет за стены этого заведения, - спокойно ответил лорд Тримеер, - почему Вы решили, что так должно случиться?

- Не знаю. Мне кажется, что довериться кому бы то ни было, для меня смерти подобно.

- Вы не сможете всю жизнь молчать, - сказал Вулфдар, - чем быстрее будет раскрыто это дело, тем больше у нас возможностей помочь Вам в будущем.

- Гвен, я правильно понимаю, что на самом деле, леди видел еще один адепт? - спросила я, - это Мердок Зархак?

- Да, она прекрасно понимала, что мы ее видим, и кидала чарующие улыбки. Мердок внимательно наблюдал за ней, делая вид, что стенографирует беседу и когда леди водила гребнем по шее, по губам Зархака скользнула мимолетная улыбка. И он одним из первых постарался покинуть приемную Мордерата.

- Я родился внебрачным ребенком. - И чуть помолчав, продолжил он, - родители учились вместе, в Академии. Отец из древнего могущественного рода, мать - из тех, кого называют полукровками. Моя бабушка - ведьма, а дед - из касты военных. Жениться, как я понимаю, моему отцу не позволили, но и он не больно-то рвался. Мне был месяц, когда мама забрав свои вещи, уехала в неизвестном направлении. Я даже не помню, как она выглядела. Бабушка потом сказала, что она стала ведьмой и живет где-то на границе империи. Меня воспитывали дед с бабушкой, жили мы на заставе. Я рано начал понимать что отличаюсь от окружающих, видел больше, чем было нужно, слышал больше, чем положено. Дома все больше молчали, дед успевал накричаться на службе, а бабушка сама по себе - молчунья, потому я и не озвучил ничего. Читать, писать меня научила бабушка. Мы с ней в лес частенько ходили, за травами и у озера посидеть, она общалась с водными жителями. Подходило двенадцатилетние. И однажды дверь в избу распахнулась, мы обедали, вошел мужчина. Дед в лице изменился, а бабушка поднялась спокойно, поздоровалась и спросила что мол, наше время вышло, твое пришло? Мужчина ответил - да, я забираю сына, ему нужно пройти испытания в Академию. В тот же день, я оказался в Академии, пройдя испытания попал на финансовый факультет. Отец признал меня, оформил соответствующие документы. Но я видел, что делает он это потому, что у него нет детей. После того, как я начал учиться, у них с женой родилась дочь.

- А однажды, я был на третьем курсе, ко мне подошла леди Лавиния, преподаватель травологии и передала письмо от матери. Якобы она была в экспедиции и встретила там ее. Я поблагодарил и взяв его, прочитал в своей комнате. Мать желала, чтобы я регулярно посещал отца и писал ей о том, что увижу, услышу о его профессиональной деятельности. Если до этого, я отнекивался от появления в имении отца, то после получения письма, тем более не собирался там появляться. При нашей очередной встрече, он прилетел в Академию, я попросил больше меня не посещать и сказал, что и сам не собираюсь появляться у них. Ничего объяснять, не смотря на требования отца, я не собирался. По одной простой причине, дар свой я осознавал слишком ясно, чтобы позволить им узнать об этом. Я не обольщался, сам по себе, такой как есть, я не нужен никому. Дар, всем нужен только он! Да, пришлось подналечь на физическую подготовку, живым я не сдамся, но и быть пешкой в шахматных партиях наших магических родов, тоже не намерен.

- Но ты осознаешь, что о твоем даре известно? - спросил следователь, - в противном случае тебя бы так не подставляли.

- Конечно, осознаю, - ответил юноша, - леди Лавиния подходила ко мне неоднократно. Уговаривала навещать отца, не быть неблагодарной скотиной, писать матери. А я видел за ее обликом благочестивой, доброй леди - звериный оскал. Видел, как она пыталась считывать с меня информацию, и я кормил ее думами о ссоре с отцом, моей ненависти к нему. Леди, клюнув на эту информацию, начинала меня увещевать что нельзя так поступать, нужно повиниться, помириться и общаться с ним.