Лев Гроссман - Волшебники

В доме не было ни единой души. Он добрых двадцать минут слонялся по коридорам, гостиным и классам, пока вчерашний дворецкий в белых перчатках не препроводил его в кабинет декана, на удивление маленький. Большую его часть занимал здоровенный, как танк, письменный стол, на стенных полках стояли книги и старинные приборы из меди.

Через минуту пришел декан в светло-зеленом полотняном костюме и желтом галстуке, свежий и бодрый. Ни смущения, ни каких-либо иных эмоций прошлая ночь у него, похоже, не вызывала. Он уже завтракал, объявил Фогг, а Квентин сможет поесть непосредственно во время беседы.

— Начнем вот с чего. — Декан хлопнул себя по коленкам и вздернул брови. — Магия реальна — но это ты, вероятно, и сам уже понял.

Квентин молчал, глядя в пространство за плечом Фогга. Да, этим, пожалуй, проще всего объяснить то, что происходило ночью. Та его часть, которой Квентин доверял меньше всего, норовила умчаться за этой идеей, как щенок за мячом, но ее сдерживал опыт всей прошлой жизни. Слишком долго Квентин искал что-то наподобие этого, слишком долго верил, что существуют и другие миры помимо реального. Сказки все это, говорили ему суровые факты. Оказывается, не такие уж сказки… как будто близкий человек, которого ты схоронил, и не умирал вовсе.

Пусть Фогг говорит дальше, там видно будет.

— Отвечаю на вопросы, которые ты задавал вчера. Ты в Брекбиллсе, колледже магической педагогики. — Явился дворецкий с подносом и начал снимать крышки с блюдец. — Основываясь на результатах твоих экзаменов, мы предлагаем тебе остаться у нас. Рекомендую тебе отведать бекон. Свиней на нашей ферме откармливают сливками и орехами.

— Вы хотите, чтобы я учился у вас в школе. В колледже.

— Да, вместо университета, который ты для себя наметил. Если комната, где ты ночевал, тебе нравится, можешь оставить ее за собой.

— Но не могу же я просто так… — Квентин не мог выразить одной фразой всю смехотворность этого замысла. — Простите, я несколько растерялся. Значит, Принстон откладывается?

— Не откладывается, Квентин, а отменяется. Ты будешь учиться здесь. — Декан, должно быть, привык к подобным беседам. — Не в Лиге Плюща.[5] Не с другими ребятами твоего выпуска. Ты не вступишь в Фи-Бета-Каппу, и ни в хедж-фонд, ни в менеджеры тебя потом не возьмут. Тут тебе не летняя школа, Квентин, — тут контора серьезная.

— Это значит, четыре года…

— Пять лет.

— И кем я стану в итоге? Бакалавром магии? Смешно, честное слово.

— В итоге, Квентин, ты станешь магом. Карьера не блестящая, знаю. Твой консультант не одобрил бы такой выбор. Никто не будет знать, чем ты здесь занимаешься. Друзей и планы на будущее придется оставить в прошлом. Ты отказываешься от одного мира, но взамен приобретаешь другой — решение не из легких.

Да уж, мягко говоря. Квентин отодвинул тарелку.

— А как вы меня нашли?

— У нас на то есть специальный глобус. — Их на полке стояла целая коллекция: обычные, экологические, небесные, лунные и какие-то странные, с неверными контурами материков. — Он отыскивает потенциальных магов вроде тебя — тех, кто в официальных списках не значится. Думаю, он среагировал на твой фокус с блуждающим никелем. Есть также разведчики, — продолжал Фогг. — Например, твой приятель Рики с бачками.

— А та женщина из «Скорой помощи», с косами — она тоже ваша?

— С косами? — нахмурился Фогг. — Ты ее видел?

— Ну да. Прямо перед тем, как здесь оказался. Так это не вы послали ее?

— Это особый случай, — осторожно произнес Фогг. — Она работает независимо — вольный стрелок, так сказать.

Может, буклет у него попросить? О плате за обучение пока речи не было. Дареному коню и так далее, но хотелось бы все-таки знать побольше. Если система магического образования действительно существует, то вдруг этот колледж не из элитных? Стоит ли соглашаться на него, если где-то есть магический Гарвард?

— Не хотите посмотреть мои тесты?

— Я уже видел их, — терпеливо ответил Фогг, — и не только их. Все решает экзамен. У нас, видишь ли, очень большой конкурс — вряд ли на всем континенте найдется более эксклюзивная школа. Этим летом мы провели целых шесть туров, чтобы заполнить двадцать учебных мест. Вчера прошли только двое, ты и еще один мальчик, с татуировкой, Пенни… это определенно ненастоящее его имя. В Северной Америке всего одна школа магии, — сообщил он, прямо-таки наслаждаясь замешательством Квентина. — Одна в Великобритании, две в Европе, четыре в Азии, одна почему-то в Новой Зеландии. Об американской магии говорят разное, но мы, могу тебя заверить, вполне соответствуем международным стандартам. В Цюрихе, если хочешь знать, до сих пор преподают френологию.[6]

На стол декана брякнулась отлитая из серебра птичка.

— Бедняжка. — Фогг бережно взял ее в свои большие ладони. — Кто-то пытался ее оживить, а она застряла посередине. Считает себя живой, но летать не может — слишком тяжелая. — Птичка слабо чирикнула, и Фогг, вздохнув, убрал ее в ящик. — Вылетит из окна и камнем в кусты. Ну-с, так. Если ты решишь учиться у нас, мы внушим твоим родителям небольшую иллюзию. О Брекбиллсе им, конечно, знать не положено; пусть думают, что тебя приняли в страшно престижный частный колледж — это, кстати, не так уж расходится с истиной. Это безболезненно, вполне эффективно и способствует родительской гордости. Смотри только сам не проговорись. Семестр начинается через две недели, так что выпускной класс в школе ты не закончишь. Впрочем, я слишком забегаю вперед: сначала ты должен поставить подпись.

Фогг выложил на стол рукописный документ внушительной толщины — прямо договор между двумя державами века так восемнадцатого.

— Пенни подписал еще вчера — для него экзамен закончился очень быстро. Что скажешь ты?

Вот и настал ключевой момент. Квентин взял у Фогга авторучку, толстую, как сигара. Неужели он так-таки все и бросит? Джеймса и Джулию, шансы поступить в нормальный колледж, выбрать нормальную профессию? Ради этой бредятины, этой ролевой костюмной игры?

Он посмотрел в окно. Фогг наблюдал за ним с полной невозмутимостью — куда, мол, ты денешься. Если декан как-то и волновался за исход дела, по нему это не было видно. Серебряная птичка, выбравшись из ящика, усердно билась головой о деревянную стенную панель.

И тут вдруг с Квентина свалился огромный груз. Как будто гранитный жернов, невидимый альбатрос, провисевший у него на шее всю жизнь, оторвался и без малейшего плеска ушел в пучину. Квентин чуть не взмыл к потолку на манер воздушного шарика. Его будут учить на мага — только подпись надо поставить. Какого черта он еще думает? Он всегда этого хотел и вот наконец прошел на ту сторону, сквозь зеркало, через кроличью норку. Стоит подписать, и профессия мага ему обеспечена — а кем, блин, он еще собирался стать в этой жизни?