Яртур - Шведов Сергей Владимирович
– А волоты на ваш скот не нападают? – спросил Бекас у Ерменя на ночном привале.
– Волоты в лесах живут, – пояснил биармец. – Пастухам досаждают в основном волки и волкодлаки из Муромских лесов.
– Где Себерия, а где Мурома? – удивился Бекас.
– Волкодлаки часто к Рипейским горам ходят, чтобы зачерпнуть там колдовской силы. Бывает, поодиночке, но случается, целыми дружинами приходят. Спускаются на стругах по Большой реке, потом малыми протоками пробираются на наши земли и хапают, что плохо лежит.
– А у них действительно волчье обличье? – спросил заинтересованный Хмара.
– Бывает и волчье, но чаще человечье. И еще большой вопрос – в каком обличье они страшнее.
– А до ближайшего замка далеко?
– Через седмицу будем.
Бекас даже крякнул, услышав такой ответ от Ерменя. Вот ведь отвалили боги берам земли. Знать бы еще, за какие заслуги. Ведь из окрестных племен доброго слова о них никто не скажет. Разбойники, каких поискать. Не раз и не два зорили они Сколотию. Да мало сами шли, так еще и дусеней с собой вели, дабы чужим добром поживиться.
– Грифон! – вдруг подхватился на ноги Шемякич, доселе спокойно лежавший на прогревшейся за день земле. Все сколоты как один уставились в небо. К сожалению, сгустившаяся темнота помешала мечникам разглядеть летающее существо во всех подробностях. Возможно, это был орел или иная крупная птица.
– Грифоны в этих местах никогда не появлялись, – покачал головой Ермень. – Да и что им тут делать. Сами видите – корма для скота недостаточно, крупной живности нет. А грифоны, как и всякие уважающие себя собаки, питаются только мясом.
– А я говорю, грифон это был! – стоял на своем Шемякич. – Что я, по-вашему, летающую тварь от орла не отличу.
– Ладно, – махнул рукой Яртур. – Чего теперь попусту руками махать. Его, паразита, стрелой не достанешь.
Вытоптанная баранами степь сменилась сначала березовыми колками, довольно далеко отстоящими друг от друга, а потом хвойным лесом, от запаха которого у странников едва не закружилась голова. Ехали они по себерским тропам шесть дней, и, если верить Ерменю, до первого на их пути замка было рукой подать. Кони уже изрядно притомились, топая по твердой, как камень, земле, да и люди выглядели куда менее свежими, чем в начале пути.
– Может, твой грифон в замок полетел? – покосился на Шемякича Бекас.
– А что ему в замке делать? – встрепенулся Ермень.
– Мало ли, – криво усмехнулся Бекас. – Не исключено, что он туда девок со всех окрестных земель носит.
Про Бекаса не сразу и поймешь, простодушный он или хитрый. Лицо у него сонное, маловыразительное, зато серенькие глазки на этом лице так и светятся лукавством. Вот и сейчас вроде бы завел он пустейший разговор, а Ермень до того разволновался, что даже в седле заерзал. А с Бекаса все как с гуся вода. Ну ляпнул глупость, что с простофили взять. Яртура поведение биармского боярина насторожило. Чего он, собственно, испугался? Даже если грифоны летают в небе над Себерией, то ведь не Ерменя же в этом вина.
– Я все-таки не пойму, – задумчиво проговорил Яртур. – Зачем Коломану понадобилось строить замок в этих местах? До дусеней отсюда далеко, до Сколотии еще дальше. От кого он собирался отбиваться?
– Замки строят не только для того, чтобы обороняться, но и для того, чтобы нападать, – не очень охотно отозвался на вопрос сколота Ермень. – Там за рекою находится земля альвов. Берам туда хода нет, но ведь Коломан был рахманом.
– А я слышал, что альвы ушли на север, подальше от людей, – нахмурился Яртур.
– Может, ушли, а может, и нет, – вздохнул Ермень. – Если альвы не захотят, чтобы их увидели, то никто из простых смертных их не увидит. В колдовстве альвам равных нет.
– Говорят, что альвы бессмертны? – подал голос Хмара, молчавший до сих пор.
– Убить альва можно, – покачал головой Ермень, – мечом или стрелой. Но своей смертью они не умирают, это точно.
Глава 4
Колдунья
Себерский замок предстал взорам странников, выехавших из чащи, настолько неожиданно, что Хмара даже ахнул. Замок, конечно, был хорош, и стоял он удачно – на высоком холме. Но не в этом было дело. Похоже, беры, обитавшие в этой твердыне, подверглись нападению. Пока трудно было определить и число нападающих, и племя, к которому они принадлежат, но не приходилось сомневаться, что дела у них с самого начала пошли успешно. Трудно сказать, почему защитники замка не заполнили ров водой, ведь река была рядом, но эта их оплошка сослужила добрую службу их врагам. Кроме того, в стене цитадели зияла огромная брешь, через которую сейчас и прорывались чужаки. Такую брешь в каменной стене мог пробить только очень мощный таран, но ничего похожего на осадные машины в окрестностях замка не наблюдалось.
– Разрыв-трава, – первым догадался Шемякич. – Хотел бы я знать, кто им ее дал.
– Это волкодлаки, – крикнул Ермень. – Вон у берега их струг.
Струг не мог вместить более пятидесяти человек, но волкодлаки, атакуя хорошо укрепленный замок столь малым числом, рассчитывали, видимо, на внезапность и на разрыв-траву, которая откроет им проход в каменной стене.
– Я всегда говорил, что деревянные стены надежнее, – усмехнулся Хмара, – их разрыв-травой не возьмешь.
– Привяжите заводных коней к деревьям, – распорядился Яртур.
– Ты что же, собираешься напасть на волкодлаков? – удивился Ермень.
– А чем сокол, да еще конный, хуже волка? – ответил за Яртура Шемякич. – Вперед, сколоты и орланы, не по воздуху, так по земле.
Похоже, волкодлаки никак не ожидали нападения с тыла. А потому удар конных мечников застал их врасплох. Прежде чем они разобрались, что к чему, пятнадцать их товарищей пали бездыханными под ударами мечей и секир. Защитникам замка неожиданная помощь пришлась как нельзя кстати, и они с удвоенной энергией обрушились на своих замешкавшихся врагов. Яртур крутился на коне посреди замкового двора, разя кладенцом направо и налево. Надо отдать должное волкодлакам, доспехи у них были хорошей выделки. Прежде такие Яртур видел только на витязях Асгарда. И совершенно непонятно, как они оказались на волкодлаках, доселе прикрывавших свои тела только волчьими шкурами. Впрочем, даже асгардские доспехи не могли устоять против ударов кладенца. Волкодлаки, осознав безвыходность своего положения, решили вырваться из замка. Построившись клином, они ринулись на конных сколотов, ловко орудуя длинными мечами. Уцелевших волкодлаков насчитывалось никак не меньше трех десятков, а натиск их оказался столь отчаянным, что половине из них удалось вырваться за стены замка, несмотря на противодействие княжича и его мечников. Торжествующий волчий вой донесся от реки, и Яртур понял, что преследовать остатки разбитой разбойничьей ватаги, пожалуй, бессмысленно. Ушли и ушли, туда им и дорога.
– Княгиня Турица в замке? – спросил княжич у пробегающего мимо бера. Воин, разгоряченный нешуточной бойней, лишь неопределенно махнул окровавленным мечом в сторону каменной лестницы.
Яртур спешился вслед за боярином Ерменем и оглядел поле отгремевшей битвы. Десятки волкодлаков лежали на каменных плитах двора в самых живописных позах, порубленные мечами и секирами. Живых среди них не было. Княжич убедился в этом сам, переходя от одного тела к другому. Если бы не волчьи шкуры на плечах, он посчитал бы их асами.
– Так может, они просто ряженые, – предположил Шемякич. – Долго ли убить волка и напялить на себя его шкуру. Асы горазды на выдумки.
– Не похоже, – покачал головой Бекас. – Среди асов преобладают жуковатые, а эти все как на подбор русые. Да и выли они по-волчьи, ни один ас так не сможет.
– Наверное, Родегаст их нанял? – предположил Бекас.
– Зачем? – не понял Хмара.
– Затем, что ему был нужен именно этот замок, – отозвался лукавый мечник.
– А что он здесь потерял?
– Вероятно, свою невесту, прекрасную Лелю, – насмешливо покосился Бекас на посмурневшего Ерменя.
Возможно, биармец нашел бы, что ответить настырному орлану, но его опередила женщина в черной накидке, медленно спускающаяся по каменной лестнице:
