Цена двуличности. Часть 1 (СИ) - "Алаис"

— Шиз, нужно удерживать образ в зеркале, иначе тело может получиться… неудачным, — предупредил комендант.

Ощущая неожиданно тошнотворную слабость, я заставила себя не отрываясь смотреть в зеркало. И теперь видела в нем и сэра Алонта, выглядевшего куда старше, чем я привыкла. Заметно постаревшее, но почему-то выглядевшее еще более сильным и крепким, отражение коменданта смотрело на меня пронзительно голубыми светящимися глазами.

А потом, похоже, я потеряла сознание. Потому что обнаружила себя уже в кресле перед зеркалом — по самый череп укутанной в какое-то пушистое покрывало. Покрутив головой, я поняла, что коменданта в комнате нет. Либо он опять притворился невидимкой.

— Коменданта нет, его позвал Милех, — сообщил подселенец.

— Надеюсь, к тому моменту мы уже… закончили?

— Да.

Лаконичный ответ Альда сопровождался странным щекочущим чувством в груди, которое почему-то вызвало у меня ощущение, что подселенец отчаянно пытается не рассмеяться.

— Что уже произошло? — подозрительно поинтересовалась я, попутно пытаясь понять, все ли части тела у меня на месте.

— Канцелиар не ожидал увидеть тебя в такой… форме.

— В каком смысле?

Молчание подселенца звучало крайне красноречиво. Я шипяще вздохнула. Ясно.

— Скажи еще, что половина заставы успела посмотреть на меня голышом.

— Ну что ты, конечно же не успела, — серьезно ответил Альд.

Что там говорил комендант? Относиться к иллюзии, как к одежде? Ладно. Попробуем. Мое тело — всего лишь одежда…

Я осторожно опустила босые ступни на холодный деревянный пол. Глядя на бледные пальцы на фоне потемневших от времени досок, поднялась на ноги. Мда, если я буду ходить пешком, придется как-то к этому привыкать. Сделала несколько неуверенных шагов к зеркалу. Остановившись, сбросила одеяло с плеч. Кончиками пальцев очертила контур своего нового тела. Оно действительно было осязаемым. Хоть и холодным на ощупь.

Чудеса.

— Кстати, ты уверена, что хочешь именно… такие? Я же предупреждал, что с изменениями нужно очень осторожно…

— А какие по-твоему они должны быть? Как раз в ладонях помещаются… почти. Моя мечта при жизни, между прочим. Или ты против?

— Да не то, чтобы против, просто… — голос подселенца звучал так, будто он все еще изо всех сил пытался не рассмеяться. — Просто непривычный угол зрения.

— Не нравится — не смотри, — парировала я, сделав оборот вокруг себя перед зеркалом.

Выглядело неплохо. И Альд таки не соврал — мое тело выглядело куклой. Куда более фигуристой, чем я была при жизни, но без анатомических подробностей, которые давали бы повод стесняться. Замечательно. По крайней мере, я смогу хотя бы переодеваться нормально, учитывая то, подселенец видит все моими глазами. И грудь определенно удалась.

— Думаю, тебе все же стоит одеться, — напомнил Альд, не скрывая своего ехидства. — Или ты все-таки решила поразить все население заставы своей неувядающей красотой?

Фыркнув, я направилась к мантии в соседнем кресле, отчаянно стараясь не стучать зубами от бившей мое тело дрожи. Мда, а ткань-то какая грубая. И почти не греет…

— Слушай, а можно как-то… ослабить ощущения? Я даже при жизни не была настолько чувствительной к холоду. И не только к нему. По-моему, ты перестарался.

— Ничего подобного, — невозмутимо возразил подселенец, — многие личи специально усиливают интенсивность ощущений, чтобы точнее отслеживать состояние своего тела. Так что привыкай, пока есть время. Можно, конечно, создать эффект мумифицирования, тогда жара и холод будут причинять меньше неудобств, но сырость…

— А-а-альд… — угрожающе протянула я.

— Что-о-о? — таким же тоном отозвался этот гад.

— Чары ослабь. Пожалуйста.

— А самой слабо?

Он еще и издевается.

— Представь себе, — мне удалось даже почти не прошипеть это. — Может быть, потому, что их накладывал ты?

Подселенец ничего не ответил, но спустя пару секунд меня стало трясти чуть слабее. А еще через полминуты дрожь и вовсе прошла. Прохладная сырость комнаты перестала доставлять мне настолько сильное неудобство.

— Спасибо.

В моих мыслях это слово прозвучало довольно ехидно. Альд снова промолчал. Да и ответь он — мне вряд ли удалось бы обратить на это внимание. Потому что внезапно повеяло холодом, и я повернулась, чтобы понять, откуда взялся сквозняк.

Широко распахнув входную дверь, на пороге растерянно застыл Мэб.

Глава 4. Долгие проводы — лишние жертвы

— Прикрой дверь, а то холодно, — попросила я, устраиваясь в кресле и накрывая ноги подолом мантии, чтобы создать хоть какое-то ощущение тепла.

Некромаг молча выполнил мою просьбу, но при этом явно стараясь не терять меня из виду.

— Не узнал, что ли? — в очередной раз мне пришлось пожалеть, что мой магический голос лишен интонаций.

— Узнал, — с сомнением протянул Мэб, — а теперь пытаюсь понять, что с тобой случилось.

— Это маскировка.

Прищурившись, некромаг хмыкнул и смерил меня взглядом.

— А почему лицо не нарастила?

— Чтобы казаться умнее и солиднее, чем есть, — пробурчала я под не слышный Мэбу ехидный смешок подселенца. — Если сделать еще и лицо, то своей неземной красоты даже я буду пугаться, что уж говорить об остальных.

— И то верно…

Мда, мог бы и промолчать. Впрочем, ничто не могло испортить мне удовольствие от осязания нового все более нравящегося мне тела. Правда, судя по выражению лица Мэба, усевшегося в соседнее кресло, что-то со мной все-таки было не так.

— Что, плохо выглядит?

— Нет, выглядит как раз хорошо, — некромаг поморщился, — я бы даже сказал — слишком.

— Это как?

— Ну как тебе сказать… Ты сейчас выглядишь, как свежий труп, которому то ли отгрызли, то ли оторвали лицо, а остальное тело не тронули.

— Ну… Так и было запланировано… Наверное, — неуверенно проговорила я, наматывая на палец длинную светлую прядь.

Да, волосы во время создания иллюзии я себе тоже нафантазировала длиннее и гуще, чем они были при жизни. Правда, из-за отсутствия лица и некоторых прилегающих к нему участков кожи, пышные локоны остались у меня только на затылке.

— Внимание Совета, конечно, сомнительное удовольствие, но с такой внешностью…

— Все вопросы — к Альду и коменданту.

— Какое удобное оправдание, — ехидно заметил подселенец.

— Еще скажи, что от меня в этом деле что-то зависело, — парировала я. — Не считая некоторых деталей.

Боевой некромаг покивал с демонстративно понимающим видом, а затем неожиданно ухмыльнулся.

— Сат будет в восторге, — с заговорческим видом сообщил он.

— Это еще кто?

С некоторых пор чужой восторг относительно меня — это плохая примета.

— Сату а р Коди о н Атт Су а р — мой дядя, — пояснил некромаг. — Нелюбим моей родней примерно так же, как и я. С той лишь разницей, что ему на это вообще целиком и полностью плевать. Правда, хамить они ему все же не рискуют — он лич.

Получается, Мэбу все-таки не безразлично отношение родни? Раз уж отметил эту разницу.

— Отношение-отношением, но никто в здравом уме и без весомой причины не будет отказываться от защиты собственного рода, — Альд решил выдать свое драгоценное мнение. — Членовблагородных семей, знаешь ли, не принято бросать на передовую в случае вторжения.

— Ага, судя по шрамам, Мэб прямо-таки вообще ни разу там не был.

— Ясно… — это я уже произнесла вслух. — А почему твой дядя будет в восторге?

— Потому что он сам — тот еще выдумщик. Увидишь — поймешь. Собственно, это одна из причин, по которой моя семейка не горит желанием с ним общаться. А так как это взаимно, то всех все устраивает.

Видимо, заранее подробности узнать мне не суждено. Я шипяще вздохнула. Удивительно, но Мэб, похоже, понял намек.