Шумерские ночи. Том 2 - Александр Валентинович Рудазов
— А вы можете их дать? — подозрительно спросил Креол. — Если да, то я возьму и не пожалею.
— Ты пожалеешь, о сын греха, ибо не было еще так, чтобы не жалели, — сказали Харут и Марут хором. — Однако если ты и впрямь желаешь обучиться запретному, тебе нужно принести нам три вещи, ибо тем ты докажешь твердость своих намерений.
На площади стояла гробовая тишина. Ветер не просто стих — он исчез, воздух стал абсолютно неподвижен. Прохожих будто разогнал буйствующий Хумбаба — в слабом свете факелов виднелись лишь три фигуры, тихо беседующие у колодца.
— Что вам нужно? — спросил Креол.
— Пред тобою храм Энки. В этом храме живет шангу, верховный жрец Энки. Принеси нам волос из бороды этого жреца, палец этого жреца и бога этого жреца.
Креол моргнул. Поковырял в ухе. Потом спросил:
— Вы что-то имеете против этого жреца?..
— Мы будем ждать до рассвета, — сказали Харут и Марут.
И в тот же миг стражники дернулись, как будто вдруг очнулись ото сна, и растерянно уставились на Креола. А тот молча развернулся и зашагал к ступеням Вавилонской Башни.
В большинстве шумерских городов роль верховного жреца исполняет эн, градоправитель. В Вавилоне же эту должность занимает сам император Энмеркар — именно он исполняет роль бога в великих таинствах. Но кроме энов есть еще и шангу — верховные жрецы, что только жрецы. У каждого из богов есть свои шангу, как городские, так и великие. И верховный жрец Энки в Вавилоне обитает именно здесь, в грандиозном храме Этеменанки, зиккурате с тысячей ступеней, каждую из которых Креол проклял, пока добирался до самого верха.
Дом бога должен располагаться высоко над землей. Человеку надлежит осознать свою ничтожность пред лицем бога. Поднимаясь в небеса и видя мир таким, каким видят его ануннаки, человек постигает смирение и преисполняется душевным трепетом.
Креол преисполнился в основном злобы.
Он понятия не имел, как будет выполнять испытания Харута и Марута. Вопросов не вызывал только палец, да и то Креол сомневался, что жрец позволит его отрезать. Была у него и некоторая надежда насчет волоса… но она улетучилась, когда маг встретился с шангу лицом к лицу.
Разумеется, как и все жрецы, тот оказался лыс, безбород и безбров. Только жрецам Мардука дозволено не оголять так лиц, ибо они воздают хвалу своему богу магией.
— Служитель Мардука приветствует служителя Энки, — чуть наклонил голову Креол.
Верховный жрец был не очень рад ночному гостю. Он как раз доедал принесенного днем в жертву козленка, ибо Энки вновь не потрудился спуститься и забрать его, а это значило, что бог великодушно отдает его своему верному слуге.
В алтарную комнату редко кто-нибудь поднимался. Вавилонская Башня слишком, непомерно велика, так что даже самые богобоязненные обычно оставляют приношения на нижних ступенях, засаженных деревьями террасах. Там же проводят службы младшие жрецы. А здесь, при алтаре, верховный жрец денно и нощно молился в тишине, наслаждаясь близостью к богам, великолепным видом на весь Вавилон, да вот сейчас еще — жирным козленком.
Окинув взглядом божественных идолов и искусно вырезанные адоранты, Креол разулся и омыл ноги водой из кувшина. Жрец еще не пригласил его войти, но маг и не интересовался его разрешением. Он не отрывал взгляда от остатков священной трапезы — вкусно пахнущего мяса и кувшина с вином.
Креол размышлял, нужно ли ему все еще испытывать жажду теперь, когда Харут и Марут уже показались. С одной стороны… а с другой стороны… будет обидно во второй раз наступить в ту же яму.
— Чем ничтожный Гату обязан визиту служителя Мардука? — свысока поглядел на Креола жрец.
Шумерское жречество обладает огромной властью. Император Энмеркар и его маги — формально такие же жрецы. Однако служители Мардука не делают того же, что и другие жрецы, а храмы посещают как бы не реже, чем простые люди, поэтому отношения меж ними и служителями прочих богов несколько натянутые.
Нет, будь Креол архимагом или хотя бы магистром, даже верховный жрец Энки принял бы его со всем почтением и наверняка первым делом предложил перекусить после долгого подъема по лестнице. Но он всего лишь подмастерье, и проницательный Гату сразу же это понял.
И да, у него не было бороды. Да и одежды не было — ее заменял кусок ткани, по спирали обвертывающий все тело. Зато на груди возлежало ожерелье из крупного жемчуга.
Креол поневоле задумался, сколько оно стоит и не согласятся ли Харут и Марут взять его вместо всего того дерьма, которое они почему-то хотят.
Впрочем, он уже сообразил, что им вовсе не нужны никакие пальцы и волоски. Это испытание. Духи колодца проверяют его ум. Первая проверка — найти их, вторая — решить их задачки.
— Я хочу говорить с тобой о божественном, мудрый шангу, — сказал Креол, ощупывая взглядом жреца и его окружение. — Я прибыл из Ура, потому что там мне сказали: живет в Вавилоне жрец Гату, и только он ведает истинные помыслы богов.
— Тебе сказали правду, воистину тебе сказали правду, — помягчел ликом жрец. — Проходи же, маг, присядь, раздели со мной этот священный воздух храма Этеменанки. Мне не жаль его для тебя.
— О, как ты щедр! — восхитился Креол, сверля взглядом мясо и вино. — Поведай, давно ли ты стал жрецом и сбрил бороду?
— Меня посвятили ануннакам еще в отрочестве, так что бороды у меня никогда и не было.
Креол мысленно перечеркнул одну из задумок. Усевшись поудобнее и постаравшись отрешиться от запаха жареного мяса, голодный маг принялся плести все, что приходило на ум, тяня время и размышляя, где ему взять никогда не существовавший волосок и как уговорить жреца расстаться с пальцем.
О третьей задачке он пока вовсе не думал.
Жрец тем временем надел рукавицы, взял кочергу и поворошил угли в жаровне. Креол с удовольствием ощутил тепло… а потом уставился на руки жреца.
— Продай или подари мне свои рукавицы, — произнес он.
— Что?.. — не понял Гату. — Это обычные рукавицы. Утром можешь купить сколько угодно таких в каре.
— Мне… нужны сейчас. Для работы.
— Это… странно, но… для мага, наверное, не странно. Однако я не могу торговать в храме, ибо продажа утвари и вообще любая торговля в стенах храма оскорбляет богов.
— Существует ли в подлунном мире то, что богов
